Проснись, чудовище

– Так никто и не заставлял, - спокойно ответил мужчина. – Мне нужно было убедить президента Куксе, что мне это противно, поскольку у нас с ней давние разногласия. И если бы я показал свое настоящее отношение к происходящему, то мы бы до сих пор сидели на Калпагосе.

Я подумала, набрала в грудь воздуха и осмелилась спросить:

– А как ты ко мне относишься?

– Хорошо, - сообщил мне Шон, возвращаясь к осмотру.

– Как хорошо?
– не отставала я, изводясь от любопытства. – Насколько хорошо?

– Хочу я тебя, - выпалил Градецки, засадив кулаком в стену, - аж до хруста в челюсти хочу! Ты для меня как наваждение. Даже, когда веки закрываю, ты перед глазами стоишь.

– Так это же здорово! – воскликнула я, подпрыгнув.

Вдруг меня скрутила судорога и по всему телу пронеслась волна боли!

– Ой! – согнулась я. Во рту набежала слюна, которую стало невозможно проглотить из-за боли. Дыхание давалось с трудом. Я сплюнула и расширенными глазами смотрела на расплывающееся на простыне кровавое пятно.

– Диана, - отпрянул от меня капитан. – Господи, что с тобой?

– Я, - корчилась от все более частых судорог. – Не… знаю. Больно…

Шон сгреб меня в охапку вместе с простыней, и как был, голяком, побежал гигантскими скачками по коридору, пока я старалась хотя бы дышать. Боль все нарастала.

– Кэп, - ехал за нами Джарвис, - ваш комбинезон!

– Отстань, жестянка! – орал Градецки, вваливаясь в медицинский отсек.
– У меня жена заболела, а ты про какой-то комбинезон!

– Что случилось? – выскочил навстречу Клайв, с какими-то пробирками в руках. – Понятно! – увидел нас. – Кэп, положите ее сюда, - показал он на операционный стол. Включил продолговатую трубку и провел по моему телу с головы до ног.

– Что с ней, док? – переминался с ноги на ногу муж, отпихиваясь от старавшегося его одеть робота. – Насколько все серьезно?

– Похоже на отравление слюной мортага, - почесал темную эспаньолку Клайв. – Только одного не пойму, каким образом? У нас же у всех антитела с тех пор, как мы узнали расу мортагов?

У меня началась новый, еще более сильный приступ. Меня выламывало и выгибало, перед глазами плясали багрово-алые пятна, а рот был полон крови.

– Мортаг? – замер Шон. – Черная дыра! Где она могла встретить мортага? Они достаточно редко появляются из-за неуемной сексуальности… Кромве!

– Кромве? – удивился доктор, что-то быстро мне вкалывая. Меня слегка отпустило. – Где она могла встретить Кромве? Ее же вернули на родину с запретом показываться на Земле?

– Я знаю где, - мрачно сказал Градецки. Наклонился надо мной: - Ты была в прошлом, - не спросил, а констатировал он. – Ты врезала ей в челюсть и, видимо, оцарапала руку. Это так?

– Да, - закашлялась я. – Она… - перехватило дыхание. – Ты… мне…

– У нас есть вакцина, док? – его лицо закаменело. Он все гладил и гладил меня по волосам. Я приникла к его ладони, как к последней надежде. Все так глупо получилось.

– Откуда? – развел руками Клайв. – У нас у всех иммунитет, кроме… - Он посмотрел на меня: - Кроме девушки из далекого прошлого.

– Где есть ближайшая вакцина?
– продолжал допрашивать специалиста капитан.

– Думаю, на Планофе, - задумался врач. Взъерошил темные волосы: - Но не уверен. Могу, конечно, связаться, но даже если у них есть вакцина, то Диана просто не доживет до Планофа. Ей осталось часов шесть, из которых пять она проведет в жесточайших мучениях.

– Обезболивающее? – деловито спросил Шон, забирая у замершего от этого известия робота одежду и натягивая на себя.

– Не поможет, - закусил губу Клайв. – Скоро откажут все внутренние органы один за другим. Зато звучит красиво: «Мультиорганная недостаточность».

Кэп с обезображенным яростью лицом рванул дать ему в морду. Доктор поспешно отступил, заканчивая мысль:

– Ей нельзя помочь… На корабле ее не спасти.

– Стазис, - прохрипела я, с упорством придорожного сорняка цепляясь за жизнь.

Шон погладил меня по щеке и вопросительно посмотрел на доктора.

– Это должно помочь, - кивнул тот, задумчиво теребя бородку. – Но насколько быстро мы можем его собрать? Или…

– Нет, - мотнул головой капитан. Глаза на его побледневшем лице стали огромными, в их уголках незаметно скопилась влага.
– У нас нет такого прибора. И, скорей всего, и блоков тоже нет. – Мрачно закончил свою мысль: - Мы не специализируемся на стазисе…

– Мини-стазис, - выкашляла я из себя. – У меня… в комбинезоне… как игла… но поместите в капсулу, без нее стазис не… не сработает.

– О чем она говорит? – уставился на капитана Клайв. – Какая игла?

– Вот эта, - внезапно протянул мой прибор Джарвис. Виновато сказал: - Очень интересная игрушка. Маленькая, но такая мощная. Тот, кто изобретал, был настоящим гением своего времени.

– Аха, - засмеялась-закашлялась я кровью, - был… гением… сволочь…

– Тихо, - прижал меня к столу муж. Заглянул мне в глаза: - Диана, если это последняя возможность тебя вытащить, то я ее не упущу. Как пользоваться прибором?

– Загони в палец, - выдохнула я, - как он… - и снова началась болевая ломка. – В капсулу… подпитка… - Вцепилась в него из последних сил: - Если… больше…мне жаль, - и закрыла глаза.

– Прости меня, - быстро прижался Шон к моим губам и вонзил иглу мини-стазиса мне в палец левой руки.

Боль ушла сразу, так же, как и возможность двигаться. Я снова замерла в вечности.

Пробуждение было странным. Я распахнула глаза и уставилась на симпатичного блондина, если вам нравятся три глаза, две антенны над ушами и вытянутый вперед мордой нос, которым меня сейчас и обнюхивали.

Организм настойчиво требовал заорать и дать кулаком в один из трех прищуренных малиновых глаз. Но тут я подумала, что если могу шевелиться и у меня ничего не болит, то, вполне вероятно, это имело отношение к моему исцелению.

Мы находились внутри октагона, восьмиугольного помещения, в каждом угле которого было установлено по зеркалу (или экрану? Черт его разберет). Плюс зеркало на потолке (кто-то себя очень сильно не любит!). Свинцово-серые, унылые пол и стены нагоняли смертную тоску. А уж харя моего визави вообще не радовала.

Из окон видна типичная африканская саванна – редкие специфичные деревья, похожие на земных животные, мошкара и жара. И змеи. Катастрофическое количество разнообразных змей. Одна из них, размером с хорошую анаконду, зависла прямо над окном и упрямо нас гипнотизировала.