Простая Душа
Шрифт:
От засады было немного прока – как и предполагала Валентина, гангстеров спугнула милицейская машина. Еще ночью они узнали, что заказчик мертв, и решили немедленно исчезнуть, захватив с острова оставшегося там сообщника. Подъехав к дому механика перед самым рассветом и обнаружив, что туда уже добралась милиция, они понаблюдали за ситуацией с полчаса, а после, так ничего и не поняв, отправились на Северную пристань, чтобы нанять там какою-нибудь лодку.
Сделать это удалось уже когда стало совсем светло. На скрипучей и ржавой, но быстроходной посудине бандиты долго рыскали по протокам и вопили на всю округу: – «Юрец! Качок!» – пока их приятель не отозвался наконец
«Орут чего-то, – прошептал Тимофей. – Заблудились что ли, уроды?» Его никто не поддержал, лишь Фрэнк негромко хмыкнул и на цыпочках подкрался к отбитому стеклу.
«Здесь я!» – услышали они крик их сторожа, затем – стрекот лодочного мотора и несколько непонятных команд. Мотор стих, бандиты о чем-то переговаривались возбужденно, но слов было не разобрать.
«Прибыли, – констатировал Царьков. – С утра пораньше – может оно и лучше. – Он нервно прошелся взад-вперед и сказал, понизив голос: – Как зайдут, не дергайтесь – они церемониться не будут. И в разговор не лезьте, я сам договорюсь».
Однако, разговора не случилось. Через несколько минут трое бандитов подбежали к дому и стали возиться наверху. «Это здесь оставь, – хрипло командовал кто-то. – Куртки берем – и на катер. Юрец, не стой столбом, возьми тряпку, ручки протри».
«Ручки, ручки, – донеслось недовольное бормотание. – Я и внутри может что трогал, и на бутылках опять же пальцы».
«Трогал – и дурак! – безапелляционно завил хриплый голос. – Ничего, авось не разыщут. Поздно уже внутрь, возись потом с фраерами этими… Давай, заканчивай – в темпе».
«Эй! – завопил вдруг Царьков. – А мы? Нас-то откройте, черти!»
«Молчи, козел, – злобно откликнулся хриплый. – Ты меня еще чертом назовешь… Юрец, двигаем – живо!»
Что-то загрохотало, потом скрипнула дверь, и торопливые шаги стали удаляться от дома. Вновь застучал мотор катера – и вскоре стих вдали. Группа следователя Никитиной еще только стягивалась к дому механика, а бандиты уже неслись прочь – от острова, от заложников и от всей затеи, явно не задавшейся с самого начала.
«Уехали, – растерянно произнес Царьков. – Все уехали, будто нас и нет. Вы такое видели вообще – в кино или где?»
Николай расхохотался, подошел к умывальнику и стал плескать водой в лицо. Фрэнк Уайт смотрел недоуменно, будто все еще ничего не понял. Лишь Елизавета была серьезна, свежа и полна энергии.
«Ускользнули! – вертелось у нее в голове. – Неужели все? Но ведь я так и знала!»
Она улыбнулась своим мыслям и с нежностью посмотрела на Царькова. «Ты мой герой!» – хотелось ей воскликнуть, но она сдержала себя и лишь сказала деловито: – «Дверь нужно открывать. Что мы время теряем – вдруг они вернутся».
«Не вернутся, – махнул рукой Тимофей. – Спугнул их кто-то, разве непонятно? Вот же дурная страна – ничего не умеют сделать как следует. Всегда все через жопу – одни косяки!»
Следующий час пленники пытались сломать дверь или отогнуть оконную решетку. Добиться удалось немногого – ввиду полного отсутствия подручных средств. «Ну что, с голоду тут подыхать, что ли? – взорвался наконец Царьков, швырнув на пол бесполезную рукоятку крана, с таким трудом отвинченную в ванной. – Сначала скрутили,
засадили в подвал, а потом вообще бросили, как щенков!»«Не шуми, – хмуро сказал ему Николай. – Из-за тебя сидим, небось, ты здесь не звезда. Пойдем, может трубу отломаем?»
«Чтоб затопило все, умник?» – огрызнулся было Тимофей, но тут Уайт Джуниор кинулся к окну, замер и поднял вверх палец. «Энджин, – прошептал он, когда все замолчали, глядя в его сторону. – Лодка с мотором. Едет кто-то опять, к нам или рядом».
«Ну у тебя и слух, Фрэнки, – удивилась Елизавета. – Что-то я ничего не…»
«Точно! – оборвал ее Царьков. – Катер. По-моему, тот, который в первый раз. И впрямь возвращаются что ли? Ну, сейчас все решится».
Все и впрямь решилось довольно быстро. Подплыв к острову, группа Валентины разделилась на две части. Четверо омоновцев бросились рыскать по территории, а следователи, достав оружие, пошли по лесной тропе, которую им показал механик, старавшийся быть услужливым до приторности. Вскоре и ОМОН, и Валентина с Виталиком, уже не осторожничая, собрались у дома, из которого доносились возбужденные крики.
Особенно усердствовал Тимофей Царьков. «Ну милиция, ну вы даете, – тянул он издевательски-едко, подойдя вплотную к зарешеченному окну. – Бандюганы уже с час как свалили – кто-то им стукнул, не иначе – а вы что, в носу ковырялись? Где вы их теперь ловить-то будете, расторопные?»
«Тихо ты, – дергала его за руку Елизавета. – Хватит уже, пусть откроют», – но он не унимался, то отбегал вглубь комнаты, то вновь оказывался у окна и ругался сквозь зубы.
«Меня ж опустили, не понимаешь? – бросил он ей довольно резко, когда она вновь попыталась к нему подойти. – Где я теперь их главного искать буду?»
Лиза понимала лишь, что почти ничего не понимает. Тимофей перестал походить на героя, хоть она и допускала, что герои бывают разные. Он стал совсем другим, непохожим ни на прежнего, ни даже на вчерашнего, к которому она уже начала привыкать. Ей сделалось неуютно с ним рядом, но она, превозмогая себя, улыбнулась и сказала, как могла легко: – «Брось ты, дался тебе этот главный. Давай вообще отсюда уедем. Хоть завтра – уедем и все».
«Не болтай, – отмахнулся Тимофей. – Куда мне ехать, у меня здесь бизнес!» – Потом покосился на Николая, внимательно глядящего на них обоих, подошел к ней, неловко погладил по плечу и добавил со вздохом: – «Погоди, давай выберемся – после, дома поговорим».
С дверью возились долго – под насмешливые комментарии все того же Царькова, который, устав ходить взад-вперед, сел прямо на пол и привалился к дверному косяку. Его больше не одергивали – никому не хотелось связываться, в том числе и Лизе, о чем-то тихо беседовавшей с Фрэнком Уайтом. Наконец, замок поддался, и пленники оказались на свободе, озираясь чуть затравленно и ежась под моросящим дождем.
«Следователь Никитина, – официально представилась Валентина, стоящая у крыльца с угрюмым видом. – Все целы? Помощь никому не нужна?»
«А где тут у вас начальник, следователь Никитина? – развязно спросил Тимофей. – Я Царьков, Тимофей Тимофеевич. Вы вообще из какого района?»
«Начальник я, а вопросы зададите потом, – отрезала Валентина, бросив на него пристальный, хмурый взгляд. – Все целы, я спрашиваю? Тогда пошли».
Где-то невдалеке завизжала и зашлась лаем собака, и тут же раздался матерный крик – старший омоновец распекал кого-то из бойцов. Вся компания выстроилась цепочкой и потянулась по знакомой уже тропе назад, к причалу. Елизавета тут же промочила ноги, ступив в траву, влажную от дождя, и зябко обхватила руками плечи.