Прости, берёза

Братья

Шла метель по глубокому следу.Я стоял, коченея в снегу,И стонал в полушаге от бреда:– Люди добрые! Я не могу!Кто-нибудь! Отворите ворота! —Я молил, не дойдя до ворот.Всё надеялся, выглянет кто-то,В избу зимнюю дверь отопрёт.– Отворите! – Проглатывал ветерМой горячий удушливый крик.И никто на селе не ответил,На пороге никто не возник.Я застыл в забытьи под забором,Но очнулся на стук топора.Лошадь, сани… «Наверное, ворыДобрались до чужого добра…»И меня увидали и – разом:– Ты чего тут, сердешный, застрял?– Да метель подкузьмила, зараза,Заблудился, – я им повторял.Дали варежки, термос достали,Взяли на руки, в сани снесли.Воры так суетиться б не стали…Боже мой! Да меня же спасли!Чаем с мятой согревшись немного,Я чего-то промямлил про дом.Помолчали, сказали нестрого:– Ты не думай, мужик, не крадём!Это наше подворье, отцово.На чужое вовек не войдём.Так что можешь поверить на слово… —И опять: – Мы, мужик, не крадём!Стало стыдно за мысли некстатиИ неловко за глупый вопрос.И сказал я: «Спасибо вам, братья,Не поспей вы, наверно б, замёрз!»– Ладно, ладно… – оттаяли лица, —Видно, не был здесь очень давно.Это с каждым могло бы случиться.Тут недолго у нас заблудиться,Но пропасть никому не дано.Я смотрел на широкие плечи,Слушал умные светлые речи,Делал вывод из этих речей:Доброта сохраняет и лечит,Но врачует получше врачей.– Ну, бывай, – подмигнули, – покуда.Нам – направо, до дому – верста.Мне хотелось сказать: «Не забудуЯ вас, братья, теперь до креста!»Мы простились, но помню поныне:«Ты не думай, мужик, не крадём!» —И дорогу, и запах полыни,И снегами затопленный дом.Из сугробов, бывает, не выйти.В чистом поле, где ветры парят,Я шепчу в пустоту: «Отворите!» —И уверен, что мне отворят.1991

Осенние ветры

В полях российских ветры не унять:Скулят себе, в ночи по-волчьи воют.И трудно заунывное понятьИх ветряное пенье вековое.О чём они, слетевшие с небес,Зачем они под сень забытых кладбищ,Какой у них житейский интересВ местах исконных деревенских пастбищ?В глухой ночи уставшие скулить,Летят они в заброшенные кущи,Как странники, в печали и в пылиНесут свои измученные души.Я слышу их глухие голоса,Я вижу их натруженные спины…Приходит утро, и блестит роса,И перещёлк стихает соловьиный.Изменчив мир, приемлющий рассвет.Какое солнце поливает пашни!И ветра нет. На свете ветра нет,А есть лишь вздохи тягостные наши.1992

Но жгут ботву…

Марии Трифоновой

В деревне Телешовке на РязанщинеСтоит грибная светлая пора.Подлески золотые близлежащиеЛохматят полусонные ветра.Но жгут ботву, печаль невыразимая.Всё ниже тучи ходят над землей.И вновь деревня, словно рожь озимая,Готова к встрече с долгою зимой.Блуждает осень, тычась меж оградами,По пруду тучи – будто корабли.И чувства нет блаженней и отраднее,Чем это чувство близости земли.Взмахни рукой. Как лебедь белоснежная,Над трудным счастьем круг свой опиши,И различишь, как радость неизбежнаяКоснётся неиспорченной души.Звенит листва о крыши деревенские,Скупее солнце греет дерева.У осени прощальные и вескиеСлетают с губ обветренных слова.Прими как есть кустарники поблёкшие,Лохмотья туч, набегавшихся всласть.Грядёт пороша. Что там, за порошею?Куда снега готовятся упасть?1992

На Хупте

То щука плеснёт на мели,То утки взлетят над осокой,То пар, словно вздохи земли,Восходит высоко-высоко.Опять на заре ни клевка,К дождю потемнела водица,И палец цветной поплавкаКачается, туче грозится.1993

Гимн солнцу

Какой покой, какая тишина!И верится в недальнюю удачу.Подсолнухи у самого окна,Как маленькие солнышки, маячат.Большое солнце всходит не спеша,На хмурых тучах расправляет складки,Извечный труд красивый свой верша,Оно спокойно поливает грядки.Нет суеты в движениях его,Лишь вековая внутренняя сила.Без этой силы в мире ничегоНе расцветало б и не голосило.1993

В заброшенной русской деревне

Ветер звёзды холодные тушит,Голосит на могилах зима.Ходят в полночь забытые душиИ стучатся в пустые дома.Умоляют впустить обогреться,На порогах подолгу сидят.Ну куда им, отвергнутым, деться,Коль глаза ни на что не глядят?Ни собаки, ни кошки заблудшей,Голосит на могилах зима.Ищут близких забытые душиИ, отчаявшись, сходят с ума.1991

Над Окою скуластые ветры

Над Окою скуластые ветры,И антоновка с добрый кулак,И одетый в потёртые гетрыЗагулявший в полях березняк.Птицы гнёзда свои не колышут,Молчаливы за поймой стога,И места эти скоро услышат,Как опустятся с неба снега,Как рябину склюют свиристели,Как помогут им в этом клесты…Отсвистели своё, просвистелиНе познавшие счастья мечты.Как светла в этой кружке водица!Глянешь, всё там увидишь на дне.И шальная снежинка садится,Как знакомая, на руку мне.Спелый ветер играет на скрипке,Тянет дымом от крайней избы.Всё равно я увижу улыбкуНевзлюбившей с рожденья судьбы.Всё равно я допью эту воду,Где вся жизнь от рожденья видна:И любовь, и печали народаЯ с народом и выпью до дна.2003

В Константинове

В Константинове песни и пляски,И стихи серебром по Оке.Ах, какие красивые сказкиНосит русский мужик в кулаке.Разожмёт, полетят соловьями,Успокоят больные сердца.Говорить золотыми словамиМожно лишь с золотого крыльцаДеревенской, бревенчатой, грубой,Но пропитанной светом избы,Чтобы вишен обветренных губыЦеловали жасмин городьбы.Чтоб тянуло в духмяные сениУскользающий луч старины,Чтобы не было сердце осенним,Чтобы были друг другу нужны.В Константинове песни и пляски,Облака отдыхают в Оке…Ах, какие красивые сказкиНосит русский мужик в кулаке.2003

На подъезде к Константинову

Владимиру Мазалову

В поле возле Константинова,Оттолкнувшись от земли,Из-под сетки паутиновойВзмыли в небо журавли.Над пустой стернёй, над поймоюРаскричались журавли,Что-то впрямь такое вспомнили,Что не вспомнить не могли.И за миг до расставанияС этим краем, этим днёмИ рябиной горькой раннею,Полыхающей огнем,Вдруг растаяли за тучею,Растворились за дождём,Душу криками не мучаяНад болотом и прудом.Золотой порой осеннеюБудто вымерли вдали…С «малой родины» ЕсенинаУлетели журавли.2003

В гостях

Виктору Бокову

Падали сытные яблоки лета,Август качался на нитях дождейИ забирался на дачу поэта,Чтоб обсушиться немного на ней.Пили «Мерло», вспоминали великих,Тех, кто уехал уже навсегда,И на портрете хозяина ликиЭтих людей проступали тогда.После на чай-кипяток засопели,Начали книги друг другу дарить,Под балалайку смеялись и пелиИ на крыльцо выходили курить.Дождь завершился, и сетуй не сетуй,Но наступила пора уезжать,И продолжала невзрачная СетуньВсем своим худеньким телом дрожать.Я оглянулся: стоял одинокоЗнающий, как беспокоить сердца,Сказочник слова и песенник Боков,Не опускаясь на землю с крыльца.2003

За час до снегопада

С берёз листва, как стружка из рубанка,Бери корзину, собирай её.Ах, осень, осень, скатерть-самобранка,Узорочье рязанское моё.И этот гриб, и муравейник спящий,И лося оступившегося следХранит уже октябрь настоящийОт всех своих случайностей и бед.Брожу в лесу за час до снегопадаИ вижу дали дальние ясней.Земле б смеяться, но земля не рада,Она уже промёрзла до корней.Давай, метель, влетай и в эту волость,Ложись в постель из яблочной листвы.Пусть хриплый твой, твой одичавший голосМеня окликнет около Москвы.2003

Не пролетайте мимо, журавли

Печаль меня опять не покидает,Когда под утро, в сумрачной дали,Душа моя осенняя страдаетО том, как горько плачут журавли.Они летят, ломает ветер крылья.Над сотней светлых речек и долин,Покрытый плотно нашей русской пылью,Летит к теплу порвавший крылья клин.И тот вожак, что вырос на Мещёре,Не будет спать без поля и берёз.Наверно, всё же лучше жить за морем,Но это если ни души, ни слёз.Он вытрет кровь, залечит грязью раны,Поднимет клин неспящий на зареИ полетит в Россию через страны,Которые не принял в сентябре.Как хорошо, что есть у стаи воляИ место есть среди большой земли.Не забывайте и о русском поле,Не пролетайте мимо, журавли.2003