Прости, любовница моего мужа
Шрифт:
Движения языком отправили её в прошлое. Там им было хорошо. И сейчас ей могло бы быть хорошо. Он снова дарил ей иллюзию, что секс с ним – это про любовь.
Мирослава прикрыла глаза, ощущая, как с каждой секундой удовольствие становилось острее. С губ сорвался мат. Она ругалась только в постели, потому что именно с Игнатом полностью отпускала контроль над собой.
Попыталась свести колени, чтобы не потерять голову. Пальцами зарылась в его волосы, мягко потянув на себя. Поймала его взгляд. И увидела, как в одно мгновение тот изменился, словно что-то щёлкнуло у него в голове. Словно он вспомнил, зачем вообще
Игнат стянул её с кровати, вцепившись в плечо. Заставил упасть перед собой на колени.
– Давай, Мира.
Будь у неё гордость, она встала и плюнула бы ему в лицо. Но вместо этого дрожащими пальцами расстегнула ремень на его джинсах. Медленно спустила их вместе с бельём до щиколоток. Обхватила член пальцами, одновременно сгорая от противоречивых эмоций – стыда и возбуждения, отголоски которого ещё бушевали внутри. Она любила оральный секс. Ей нравилось доставлять ему наслаждение, как и чувство власти, на котором ловила себя в те моменты, когда его член был у неё во рту, и Игнат стонал от удовольствия.
Так могло быть и сегодня. Но Игнат больше не собирался тешить её иллюзиями. Обхватив затылок, больно вцепился в волосы и с силой надавил.
Он точно собирался взять от этой ночи всё.
Глава 3
Игнат ушёл рано. По средам у него спортзал, бассейн и любовница. Потом он возвращался домой, переодевался и ехал в офис. И Мирослава об этом знала. У неё было много времени, чтобы досконально изучить его привычки. Значит, на всё задуманное имелось часа четыре, может, пять, если Игнат войдёт во вкус.
Мирослава не отреагировала на его прикосновение, когда с утра после душа он подошёл к ней – притворилась спящей. Хотя от самого факта его присутствия рядом хотелось завыть. Ноющая боль в плече и коленях, как ни странно, придавала злости, а с нею и сил.
Как только за Игнатом захлопнулась дверь, Мирослава соскользнула с потели и залезла рукой под кровать. Там у неё хранилась коробка, в которой она собрала самое важное: свои и Васины документы, немного наличных и список вещей, которые нужно было взять в первую очередь. Потом метнулась в гостиную, с надеждой, что Игнат сдержал данное ей обещание. Едва не застонала от облегчения, увидев, что папка с подписанным соглашением так и лежала на столе.
Собрав вещи, впервые за долгое время сделала полный макияж. Нужно было закрасить отметины, которые Игнат оставил ей в память о прошедшей ночи. Раньше ей нравилось смотреть на следы их близости, когда его не было рядом. Засос у ключицы был словно подтверждением, что она – его. Она всецело ему принадлежала, и это осознание согревало изнутри. Так она особенно остро ощущала, что они с Игнатом семья. Они были вдвоём против всего мира, и Мирослава никогда бы не променяла его на других, если бы он не променял её.
– Хватит, Мира! Хватит ныть!
Подбодрив себя, встряхнула волосами, позволив им рассыпаться по плечам. Взглянув на себя в зеркало, едва узнала. Как будто смотрела не на живую девушку, а фарфоровую куклу. Сейчас сама себе показалась похожей на любовницу мужа. Но она нуждалась в этой броне из тонального крема, румян и хайлайтера, за которыми прятала неуверенность и кучу сомнений.
Получится ли у неё? Правильно ли она поступала?
В прихожей стояли два чемодана с самым необходимым.
Её вещи и вещи Василисы. В запасе у неё оставалось ещё больше часа, однако лучше перестраховаться и уйти пораньше.Но как же страшно было сделать шаг за порог, зная, что больше не вернётся в эту квартиру в качестве хозяйки. Ночью Игнат предложил «Не дурить» и остаться. Его рука лежала на её груди, время от времени пальцем он обводит вокруг соска. Мирослава промолчала, он тоже больше ничего не сказал. И если бы её спросили, с какого момента они перестали разговаривать по душам – Мирослава вряд ли смогла ответить. Какое-то время надеялась, что это просто виток в их близости, который приведёт к чему-то новому. Но оказалось, что это просто петля затягивалась на её шее.
Сейчас она смотрела на дверь, едва дыша, и никак не могла сдвинуться с места. Будто примёрзла к паркету.
– Ну давай! Давай!
Посмотрела на дрожавшие ноги. Осела на пол, рефлекторно схватившись за край клетчатой рубашки, торчавшей из-под куртки.
Мирослава знала, что это, хотя её уже давно не накрывало панической атакой. Она постаралась дышать так, как когда-то учил психолог. Взглядом зашарила по сторонам, пытаясь мысленно размеренно считать. Так её тоже учил психолог. Но лучше всего ей помогало то, в чём она так ни разу не призналась. Вцепившись в запястье, со всей силы впилась в кожу ногтями. Провела вверх, оставляя красные полосы. Боль позволила переключиться и, наконец, выровнять дыхание, не провалившись в личную версию ада.
Уходить от Игната – больно. Она всё ещё его любила, но не могла поступить иначе. Горько усмехнулась, вспомнив однажды вычитанные слова: настоящая любовь способна всё пережать. Неужели и любовницу тоже? Измены? Враньё? Мирослава могла бы простить Игната. Если бы он оступился случайно. Если бы признался и раскаялся.
Уверена, что смогла бы. Но у всего есть предел.
Держась за стену, встала. Её ещё немного потряхивало, но руки почти не дрожали. Ещё вчера ей казалось, что самое сложное – уговорить Игната подписать документы. Как же она ошибалась! Похоже настоящие проблемы только начинались. На что она вообще рассчитывала, если так страшно было просто выйти из дома, который она уже не считала своим.
Постаравшись откинуть эмоции, подхватила чемоданы. Запирая дверь, дала себе обещание, что либо никогда сюда не вернётся, либо сделает это, уже будучи новой личностью – сильной и независимой. В последние месяцы она часто обещала себе то одно, то другое. И далеко не всегда эти обещания сдерживала, но на этот раз верила, что это не пустые слова. Ведь она всё-таки сделала первый шаг к свободе. И перешла к следующему пункту своего неидеального плана. На самом деле на нём всё и держалось. Если у Мирославы не выйдет, то… Она не представляла, что ей делать и как поставить себя на ноги.
Сев в такси, назвала бизнес-центр в самом сердце города. И так глубоко погрузилась в тревожные мысли, что не сразу услышала, как её звал такстит.
Извинившись, выбралась наружу. Таксист выгрузил чемоданы. Не сразу, но зашла внутрь здания. В просторном холле не было охраны. Или просто та оставалась незаметной, зато в глаза сразу бросился современный ресепшен, за которым пара девушек приветливо улыбались входящим посетителям.
Мирослава подошла ближе, одна из девушек тут же её поприветствовала: