Прости меня, если сможешь…

– Давай не будем об этом, хорошо? – взмолилась Анжела.

Пытается уйти, но я останавливаю ее, грубо хватая за локоть.

Откуда только взялась эта грубость? Я ещё никогда не проявляла агрессию к кому-либо, особенно незаслуженно. А тут, заслуженно?

– Я хочу знать! – настаиваю я.

Хочу знать! Я обязана знать. Пульс бьётся где-то в области шеи как ошалевший.

– Что знать? – выкрикивает она. – Мы переспали, я забеременела и потом потеряла ребёнка. Всё? Или что-то ещё?

Всё на повышенных тонах, но не важно. Важно другое. Важно сказанное.

Я была потеряна, когда догадалась о сексе между ними. А сейчас… что я чувствую сейчас?

Меня словно опустошили, выпотрошили, и всё нутро выбросили в помойную яму. Вот так я чувствую себя.

По щеке Анжелы течет слеза – по моей нет. Просто устала плакать, у меня нет сил. Пустынный коридор, преподаватель уже начинает лекцию, а я тут. Полностью разбитая, раздавленная и опустошённая.

– Всё…

Анжела разворачивается и уходит, чтобы оставить меня с этой правдой! Я вытянула её из неё, а ведь она не хотела говорить, я заставила. Причинила боль и себе, и ей. Но мне, кажется, больнее.

Предательство… я чувствую себя обманутой дважды. В первый раз не оправдались ожидания, во второй вера в дружбу. Да, это была её тайна, но я считаю, что обязана была знать. Ведь мы были подругами, я рассказала многое о себе, а она не сказала главного.

Кто-то посчитает, что я сумасшедшая, что требую больше, чем могла бы дать сама, но меня уже не переубедить. Она знала, она смотрела и смеялась надо мной, говорила про себя, что я дура. Она меня безмолвно утешала, не говорила ни слова, но в глазах я видела жалость. И что она чувствовала тогда? Неужели глумилась или кивала своим мыслям, когда обнимала меня и успокаивала, как бы говоря: «Так тебе и надо».

– Ками? – я слышу голос Грега.

Поднимаю на него взгляд.

– Господи, Ками! Что случилось?

Против моей воли Грег неожиданно порывисто обнимает, заключает в свои объятия, а я стою дальше, упираясь в его грудь лбом. Нежное касание моей спины рукой должно успокаивать, но я ничего не чувствую. Или что я должна чувствовать? Мотивы Грега меня не волнуют. Я просто в шоке.

– Ничего… – бесцветным голосом произношу, пытаюсь ненавязчиво выпутаться из объятий парня.

Грег не отпускает меня, берёт за подбородок и заставляет заглянуть в свои глаза. По моим щекам бегут огненные струйки слёз, словно кровь. Надо же, я даже не поняла, что плачу.

– Нет. Я же вижу, что ты плачешь. Тебя кто-то обидел?

Смотрю на него и неожиданно улыбаюсь. Отношений у меня с ним нет, и я не даю шанса их завести, но он упорный, не отступает, и, наверное, за это я его уважаю. А в остальном мне не нравится, когда на меня смотрят как на мясо. Я – женщина, человек, личность, а не просто ночная игрушка. А Грег такой же, как и Кайл. Они все примерно одинаковые. Секс – вот, что им интересно. Никому не нужна душа. Никому это не интересно. Главное быстрее справить свою нужду, невзирая на последствия. Горько. А ещё больше противно. Мне казалось, что мы были с Кайлом близки, а оказалось, я ничего о нём не знаю. Ведь он мог мне сказать! Мог и не сказал, хотя разве тут есть чем хвалиться. Наверное, это я могу понять. Прикрываю глаза и корю себя, потому что опять его оправдала. Оправдала в тот момент, когда он тоже виноват!

При мысли о Кайле слезы новым потоком.

– Не плачь… – нежное касание пальцами моей щеки, губ. Его рука ползёт ниже.

Понимаю, что он пытается сделать, но почему-то стою. Раньше я не позволяла подобных вольностей в отношении себя. А сейчас, мне словно всё равно. Окаменела, застыла, обездвижена – я просто бесхребетная кукла. Марионетка на тонких нитках. Я не чувствую и не вижу их, а они оказывается, есть. И вполне благополучно управляют.

– Я не …

И не успеваю договорить, потому что он меня целует в губы. В коридоре, куда может выйти преподаватель, где ходит ректор и другие учащиеся. На глазах у всех меня целует Грег.

А я, что я – мне больно! Я целую его в ответ, хотя, нет, просто отвечаю, позволяю ему себя целовать. Обычные незамысловатые движения, отработанные и отточенные. Тут нет тепла, нет любви, просто техника.

В каждом движении Грега разгорается страсть. У него, не у меня, потому что я ничего не чувствую, совсем ничего. Ну, пожалуй, кроме затмевающей сознания боли.

Глава 2

Кайл

Телефон завибрировал в кармане. Одним лёгким движением достаю его и хмыкаю: ничего удивительного, все до банальности предсказуемо.

«Позвони мне завтра. Сегодня совсем никак. Целую тебя, твоя хищная кошечка, которой не терпится запустить свои коготки в твою аппетитную задницу»

Хмыкаю повторно.

«Хищная» не то слово, правильнее будет назвать её – «бешеная кошечка»! Насколько же темпераментная сучка. Именно сучка, никак иначе!

Читаю и понимаю, что не вдохновлён. К чёрту её! Дайра слишком импульсивная, у нас нет ничего, а она устраивает истерики настолько часто, что можно подумать, что у нас пятеро детей. Пошла бы она нахер со своими собственническими замашками.

Она хочет не только трахаться со мной, но и быть моей девушкой. Повесить на меня это «клеймо» и щеголять с ним щелкая всех остальных по носу, зарабатывая для себя любимой очередные очки в глазах почитателей. Можно было бы поиграть в эту игру. Разыграть пару, ведь мы действительно неплохо смотримся вместе. Она – высокая блондинка с упругой задницей и красивыми большими губами и я, признанный ловелас этого учебного заведения. И всё круто, так и должно, наверное, быть, только вот есть одна проблема.

Я не готов пережить это вновь, пустить кого-то ближе, чем нуждаюсь в этом. Мне нужен секс, обычный секс без любви, романтики и подобной чертовщины. Просто плоскость, на которой сплетаются два тела, чтобы получить физическое удовольствие, без игр в пару, без дополнительного показушничества. Сухие факты, ничего более. Особенно в случае Дайры, так как я не уверен, что она хочет просто фикции, скорее она хочет игры в одни ворота, посадить меня на цепь рядом с собой. Её мечтам не суждено сбыться. Свобода, она не эфемерна, она вполне осязаема и её я не согласен дарить. Меня вполне устраивает ход действующих вещей.

А я люблю секс, люблю чувствовать под собой податливое женское тело, люблю, когда отключается мозг, и мной овладевают инстинкты. Мне нравится эта эйфория, нравится смотреть каждый раз в разные глаза, на разные тела, нравится по щелчку пальцев получать практически любую девушку. Для таких, как я «любовь» просто пшик. Ненужный набор букв. Циник, хотите сказать вы? Вперёд. Где-то я это уже слышал.

И так, мы выяснили, что любовь – пшик.

Звук.

Воздух.