Простить нельзя мстить

– Где ты научился оказывать первую помощь? – морщась от боли, но удерживаясь от стонов, спросила Матильда.

– Игра «Зарница» научила нас многому. Босоножку надеть нельзя – она без каблука. Будем мы тебе вместо костылей, – закончив перевязку, Саша улыбнулся и протянул Матильде руку. – Вставайте, раненый боец, будем вас эвакуировать в госпиталь.

Саша и Вера взяли Матильду под руки, Настя несла сумочку и сломанную босоножку Матильды. Ей было поручено спуститься к пристани и узнать, во сколько будет отплывать в Кострому теплоход. Оказалось, что ждать отплытия надо больше часа; компания разместилась на берегу, каждый занят своим делом: Матильда задремала, Вера с Сашей оживленно разговаривали в стороне, Настя не вслушивалась в их разговор, она рисовала. Перед ее глазами появилась картинка: берег Финского залива, солнце плещется в воде, блики, словно зайчики, прыгают по её поверхности; завораживающая тишина вокруг, в нескольких шагах от Насти сидит Илья и молчаливо смотрит на воду. Она рисует и стирает, рисует и стирает – ускользает от неё что-то важное в образе Ильи. Но вдруг она слышит тихое «божественно», поворачивает голову и видит взгляд Ильи…

И в этот миг здесь, на берегу Волги, вдохновение, как дуновение ветерка, опустилось на неё; быстро сделав набросок, она, не останавливаясь, и не глядя по сторонам, взмахивала рукой с карандашом, словно дирижер перед оркестром, рисовала. Настя не заметила, когда подошли Вера и Саша. Она словно очнулась, услышав голос Саши:

– Настя, кого ты нарисовала? Это же лик святого. Кто это?

– А? Что? – Настя посмотрела на друзей невидящим взглядом.

– Саша, это один наш знакомый, Илья. Мы знаем только его имя, – улыбнулась Вера и повернулась к Насте: – А он у тебя действительно получился не похожим на обычного человека.

Настя быстро убрала листок с рисунком лица Ильи в сумочку и сказала:

– Нам пора, уже идет посадка на теплоход, надо разбудить Матильду.

XXII

Нога у Матильды распухла, и ей требовалась помощь медиков. Сойдя с теплохода на берег в Костроме, они обратились в медпункт. Фельдшер вызвала машину скорой помощи, на которой Матильду отправили в больницу – надо сделать снимок, вдруг перелом, так сказала фельдшер. Саша поехал с Матильдой, а девушкам велел идти по домам.

– Мы по пути заедем к сапожнику, может быть, отремонтирует босоножку, – без всякой надежды сказала Настя.

– Не надо тратить время, Настя, – попросила Матильда и продолжила: – что-то мне говорит, что босоножка в ближайшее время не понадобится, купим мне тапочки, – она вздохнула и печально улыбнулась: – Я опять создала вам всем массу проблем.

Хороший сапожник есть в Костроме – отремонтировал он босоножку, от новой не отличишь! Настя с Верой полученным результатом были довольны – не надо покупать тапочки!

Войдя в квартиру, Настя почувствовала, что там стоит напряженная тишина. В коридор вышла Полина:

– Настя, что произошло, и почему у Матильды нога в гипсе?

– В гипсе? Почему в гипсе? У нее же растяжение…

– У Матильды закрытый перелом чуть выше голеностопного сустава – это рентген показал. Хорошо ещё, что первая помощь была вовремя оказана, – строго говорила Полина. – Звонила мама Матильды, они приехали из отпуска раньше, чем предполагали; она требует немедленно отправить Матильду в Киев, домой.

– А как она поедет в гипсе? – тихо спросила Настя и добавила: – Тапочки надо купить, в босоножках она идти не сможет, – и поставила на полку для обуви отремонтированную босоножку.

– Проходи в комнату, – уже более мягко сказала Полина. – Вернется с работы отец – будем решать, как Матильду доставить в Киев.

В Киев сопровождали Матильду Тимофей и Настя. Такое решение приняли на семейном совете. Поездка была непростая, с пересадками, переездами по Москве с вокзала на вокзал, но всё обошлось наилучшим образом из возможного в сложившихся обстоятельствах. Из Москвы Тимофей отправил родителям Матильды телеграмму о номере поезда и времени его прибытия. Поезд в Киев прибывал рано утром, станция была конечная, и можно было не спешить с выходом из вагона.

– Пусть выйдут все пассажиры, – предложил девочкам Тимофей, – а мы не торопясь выйдем потом.

– Спасибо вам, Тимофей Игнатович! – Матильда смотрела на Тимофея, и её глаза наполнялись слезами. – Простите меня за все неудобства, что я вам и вашей семье доставила…

– Матильда, в жизни всё устроено таким хитрым способом, что нам не дано оценить, что хорошо и что плохо в тот момент, когда это происходит. Есть пословица: «Нет худа без добра!» – и он улыбнулся: – Не знаю, побывал бы я в Киеве когда-нибудь? Может, и не довелось бы этого сделать никогда. А сейчас я и дочь моя приехали в Киев, мы увидим знаменитый Крещатик и Киево-Печерскую лавру. Не плачь, девочка, посмотри на ситуацию иначе – у нас состоялся культурный обмен: ты была в древнем русском городе Костроме, а мы приехали в город – колыбель Руси!

За разговорами они не заметили, что остальные пассажиры уже вышли из вагона. От дверей вагона послышался очень грозный голос:

– Матильда, ты где? Почему не выходишь?

Матильда сжалась и сдавленным голосом сказала:

– Моя мама, Хелена Рудольфовна.

Тимофей улыбнулся появившейся рядом с ними эффектной женщине – высокой стройной брюнетке с пышными волосами и яркими губами. «Красивая. Но зловещей красотой красивая», – подумал Тимофей.

– Хелена Рудольфовна, здравствуйте! Не надо волноваться, всё в порядке, это я принял решение выйти из вагона после всех пассажиров, чтобы им не мешать, – и он показал на девушек: – Матильде на костылях неудобно было бы выходить в толпе.

Хелена быстро убрала с лица суровое выражение и любезно заулыбалась:

– Вы уж извините великодушно нас за нашу дочь, она у нас – ходячая проблема: за что ни возьмётся – всё из рук валится.

Слушая, что говорит мать, Матильда всё больше сжималась и серела лицом. Чтобы сгладить ситуацию, Тимофей сказал:

– Матильда замечательная девочка, тактичная и добрая, никаких проблем нам она не доставила. А травма ноги – с кем не бывает? Помощь оказана вовремя и квалифицированная. Хелена Рудольфовна, мы с дочерью поможем вам доставить Матильду домой.

Не став слушать Тимофея, Хелена резко сказала:

– Не надо хвалить мою дочь, я прекрасно знаю, какая она,– один этот факт с травмой говорит за себя. Да, помогать мне не надо, у вагона ждёт водитель, он проводит её до машины и багаж отнесёт. Вам спасибо и всего доброго. Извините, пригласить к нам домой вас не могу, – сказала как отрезала Хелена и решительно направилась к выходу, ни на минуту не сомневаясь, что следом идёт Матильда и Тимофей несёт багаж.

У вагона стоял немолодой мужчина с выправкой военного и строго смотрел на выходящих из вагона пассажиров. Он помог выйти Хелене, потом Матильде и после взял багаж у Тимофея. Не поздоровался, не попрощался, развернулся и направился следом за Хеленой в сторону вокзала. Матильда сделала шаг и остановилась:

– Тимофей Игнатович, простите маму. Она расстроена тем, что со мной случилось. Настя, прости меня.

Настя кинулась к подруге, обняла её и тихо сказала:

– Не обижайся на маму. До встречи осенью в институте. Если будет возможность, позвони нам домой, – и сунула в руку Матильде листок с номером домашнего телефона.

– Матильда, поспеши, – услышали они голос водителя.

Тимофей и Настя стояли на перроне до тех пор, пока все трое – Хелена, Матильда и водитель – не скрылись из виду. Оба молчали. Словно стряхнув оцепенение, Тимофей тихо сказал: