Просто друг?..

— Ты такая открытая и искренняя, — задумчиво и тихо произнёс Алекс, ожидая, когда им принесут завтрак, и принялся перебирать пальцы, то и дело посматривая на них и на Сакуру. — Просто не знаю, как объяснить… Большинство из тех, с кем знакомишься в клубах, оказываются такими глупенькими. Они вроде бы умные, имеют, знаешь, диплом… Только вот ничего толком о жизни не знают.

Сакура подняла бровь на такое откровение. Можно подумать, она многое понимала в жизни: предавала своего лучшего друга, при этом уже третий раз занимаясь с ним сексом, не в состоянии рассказать о своих чувствах и поделиться ими, боясь, что они не окажутся взаимными. Очень даже «по-взрослому». Хорошо быть маленьким ребёнком: ничего тебя не заботит до того момента, пока ты не вырастешь. С возрастом появляется больше проблем: если в детстве тебя заботило, не холодно ли твоей игрушке, пока ты, оставляя её одну, отправляешься в детский сад, то сейчас ты только и думаешь, как бы остаться самим собой в этом мире. Опустив глаза, девушка тихо вздохнула, не зная, что ответить молодому человеку. Очевидно, Алекс был не прав. Да, Сакура была открытой и искренней, но явно не по отношению к Алексу — и как он это только ещё не смог понять?

— Хотя ты кажешься наивной, — улыбнулся молодой человек, пожав плечами и с добротой посмотрев на свою собеседницу.

— Наивной? — Сакура и не заметила, как её щёки налились румянцем, несмотря на то что она спросила это несколько недоверчиво. — Почему же?

Алекс хотел было что-то сказать, приоткрыв губы, и ответить на этот вопрос, как вдруг их покой нарушил приветливый молодой человек, работавший здесь официантом и обслуживающий их столик. Он принёс заказ, добродушно улыбнувшись, и, пожелав приятного аппетита, расставил тарелку Сакуры и пару чашек на стол, разложив столовые приборы. А после он так же стремительно исчез, бросившись помогать остальным официантам. Сакура посмотрела на свой завтрак: она так оголодала, да и еда выглядела достаточно аппетитно, что совсем забыла о том, что хотел сказать ей Алекс. Впрочем, ей уже и не было интересно, почему он считал её такой наивной: она ожидала услышать что-то вроде комплимента к своей искренней и открытой улыбке и замечания насчёт её лучистого настроения, не покидающего её даже тогда, когда на улице пасмурный день.

С этим Сакура уже готова была поспорить: с каждым днём, когда она видела пасмурное свинцовое небо, ежедневно нахмуривающееся и скрывающееся тучами, а рядом не было Учихи, кроме его постоянных звонков и привычных заботливых вопросов, настроение её помаленьку спадало вниз. Утром, когда она просыпалась, Сакура чувствовала себя, словно выжатый лимон: делать в последнюю пару дней не хотелось совершенно ничего, даже если организм этого требовал.

Она принялась за завтрак, медленно и неторопливо, несмотря на то что весьма была голодна, когда у Алекса зазвонил телефон. Сакура была счастлива: отличный момент, чтобы побыть немного одной, если, конечно, он не откажет звонящему человеку в разговоре. Виновато улыбнувшись и посмотрев на дисплей своего новенького смартфона, он чуть нахмурился, а после тепло улыбнулся — судя по всему, человек, который ему звонил, вызывал у Алекса исключительно мягкие и добросердечные чувства. А потому не было сомнений: он должен ответить на звонок…

Сакура даже предприняла бы попытку уйти отсюда, пока он отвлечётся, только вот это довольно невежливо и грубо по отношению к молодому человеку, да и горячий завтрак был весьма вкусным…

— Извини, я отвечу на звонок, — бросив короткий взгляд на девушку, он улыбнулся, а после отлучился на какое-то время.

Сакура заметила, что он направился на улицу, и девушке это было только на руку. Шаги его были уверенными и быстрыми, к тому же он старательно пытался не пропустить ни одного слова, сказанного собеседником. Как ужасно всё-таки так пресмыкаться перед людьми, если только, конечно, это звонил не какой-нибудь родной и любимый человек. Продолжив медленно и неторопливо завтракать, она отпила немного горячего, сладкого, чуть кисловатого чая, благодаря дольке сочного спелого лимона. Надо сказать, Алекс постарался и накормил её вкусным завтраком — девушка, съев половину, чувствовала себя уже довольно сытой.

Она снова задумалась о том, что происходило с ней. Лучше от всех этих отношений, от строящегося любовного треугольника никому не становилось. Впрочем, Сакура не намерена достраивать этот треугольник и придавать ему острые углы — нет ничего хуже, когда, не любя человека и не испытывая к нему симпатии, пытаешься забыть другого. Да, она могла бы пуститься во все тяжкие, лишь бы только не задевать Учиху и прекращать вспоминать о нём, но едва Сакура задумывалась, как ей было хорошо, когда мужчина был рядом, и какое удовольствие в физическом и моральном плане она с ним испытывала, ей становилось не по себе. Было такое ощущение, что она скорее обманывала Учиху, чем пыталась спасти его от самой себя. Может быть, Сакура пыталась оправдать свою небольшую авантюру этой благородной мыслью: полюбив другого человека, она наконец сможет отпустить Саске. Только разве это не считается предательством?

— Сакура, ты что тут делаешь? — внезапно раздался хриплый голос, больше похожий на шипение, за спиной девушки.

Сакура испуганно вытаращила глаза: судя по голосу, это точно не Саске, которого она больше всего на свете боялась застать здесь. Но когда она, шумно сглотнув, резко и со страхом обернулась к тому, кто её окликнул, взгляд тут же упал на довольно-таки шокированную Хинату. Девушка была одета в простое платье, пояс которого подчёркивал её стройную талию, и смотрела на Сакуру так, будто она совершила что-то противозаконное. У неё в голове не могло уложиться то, что Хината застала её на «месте преступления». К тому же Харуно значительно повезло, что напротив не сидел куда-то внезапно пропавший Алекс…

— Господи, Хьюга… — выдохнула Сакура, от такого покачав головой и снова нервно сглотнув, затем недоумённо прищурилась: — А ты что тут делаешь?

Она осмотрела её с головы до ног, а затем принялась искать взглядом Алекса. Когда её взгляд упал на противоположное окно, около которого сидела пара молодых людей, о чём-то весело переговариваясь, Сакура облегчённо вздохнула: молодой человек, закурив, всё так же разговаривал по телефону, изредка смеясь и кивая головой. Однако, когда молодые люди заметили, что Сакура смотрела в их сторону, девушка тут же смутилась, отведя глаза и мотнув головой. Она понимала, что Хината, должно быть, впервые видела свою подругу такой напуганной. И вправду, Хината готова была признать, что Сакура значительно изменилась: воровато оглядываясь по сторонам, она смотрела большими глазами затравленной лани, будто боясь, что кто-то сюда придёт и ударит её за разговор с Хинатой. И это настораживало Хьюгу: вздёрнув бровь, она закусила нижнюю губу, взволнованно посмотрев на подругу. До неё как-то даже не сразу дошёл смысл вопроса, который задала Сакура, — больше всего девушка беспокоилась за состояние Харуно, образ которой, казалось, буквально за какое-то время истлел и стал неким подобием жизнерадостной девушки.

— Я с Наруто, — отмахнулась наконец Хьюга, слегка нахмурившись и тут же смутившись от собственных слов. — Какого чёрта? Ты здесь с Саске?

Она так же стала оглядываться по сторонам, стараясь найти здесь Учиху. Только что-то подсказывало Хинате, что Учихи здесь и в помине не было — иначе почему у Сакуры такой испуганный вид, словно при ней только что зарезали на обед поросёнка?

— С Наруто? — тут же ухватилась за первую попавшуюся соломинку Сакура, лишь бы не рассказывать Хинате о своей авантюре. Ехидно улыбнувшись, она повернулась корпусом к подруге, протянув к ней руку и осторожно пихнув в плечо. — И как вы там?

Хината смутилась, и Сакура готова была вздёрнуть нос от собственной гордости. Конечно, заставить Хинату залиться краской было хорошим ходом — теперь, наверное, Хьюга станет делиться своей жизнью и забудет о проблемах подруги.

И тут же Сакура подумала, какая она на самом деле неудачница. Так удачно пристроила свою лучшую подругу, согласовав всё с Саске, и прогорела сама же в личной жизни. А теперь её лицо заливала краска такого срама… Ей было стыдно, что она вот так вот бросила Учиху. Должно быть, для Хинаты она была самым ужасным человеком на свете: пусть Хьюга и видела, что у них дружеские отношения, она догадывалась, что искра периодически между ними пробегала. А порой, судя по всему, и чёрная кошка, как сейчас.

Да и ход Сакуры, чтобы заговорить Хинату, оказался не столь удачным, как она ожидала: едва только Хьюга хотела сказать, что у них всё хорошо, и поделиться своими чувствами, как её словно что-то ударило по голове. Хината понимала: стоит поговорить с Сакурой и всё выяснить, и это, наверное, единственный и лучший момент, когда она может это сделать. Оперевшись руками о поверхность столика, так что о керамическую тарелку для завтрака звонко ударилась вилка, Хината требовательно посмотрела в зелёные, испуганные глаза своей подруги.

— Не заговаривай меня! С кем ты здесь? — строго спросила девушка, больше походя на старшую сестру, чем на подругу, которая станет во всём поддерживать.

И Сакура была ей относительно благодарна за это. Наверное, именно из-за того, что говорила Хината, Харуно и чувствовала себя полнейшей сволочью: а как иначе, если она не смогла по-другому поступить с Учихой, кроме как указать на собственное предательство?

— Хината, какая разница? Я не с Саске, — она грустно опустила глаза в почти опустевшую тарелку, принявшись ковыряться в ней вилкой, мрачно нахмурившись.