Просто гуляем...

Этот запах…

Ненавижу этот запах, с детства ненавижу. И если бы это тело было в моей власти, то я бы давно уже бежала куда подальше. Но, увы, не судьба.

Я уверенно поднялась по лестнице, открыла дверь на этаж, повернула направо, прошла по безлюдному коридору, опять повернула направо, остановилась напротив кабинета 407 и, не увидев других желающих, постучала и аккуратно приоткрыла дверь.

– Можно?

– Да-да, войдите!

Я распахнула дверь, вошла в абсолютно обыкновенный кабинет со стандартным набором: с одним рабочим столом и компьютером на нем, с книжным стеллажом, кушеткой и большим окном, с цветком на подоконнике, закрыла дверь и присела напротив врача.

– Вы?..

– Соболев Сергей.

– Вы? – Мужчина недоверчиво прищурился.

– Нет, мой муж. – Я улыбнулась.

– А вы?.. – Да, видимо маразм подкрался незаметно.

– Соболева Елена.

– А ваш муж?

– Он не смог прийти, он занят, да и не любит он подобные заведения. – Ааа… Теперь знаю откуда это у меня – гены! – Я его и на обследование еле-еле затащила. И то – только потому, что ему это для работы потребовалось. И пока ему нужно было приходить сюда лично, он приходил, а сейчас он здесь не нужен. Поэтому за результатами обследования пришла я.

– Это понятно, только… – Он нахмурился, от этого количество складок на его и без того не гладком лбу увеличилось. – Хотя… Может быть, так и лучше… Вы присядьте… – Я выразительно выгнула бровь, намекая на то, что я уже давно приняла полугоризонтальное положение. – Ну да… Так вот… Ваш муж… Он… болен.

Сердце неприятно кольнуло.

– Как?.. Чем?..

– Это… Лейкоз. Рак крови.

Я тяжело и неровно задышала.

– Но ведь… это ведь можно справить, вылечить, провести операцию. Она же должна быть. Это же можно вылечить?

– Можно. Требуется пересадка костного мозга. – Я облегченно выдохнула. Значит, ещё не все потеряно, ещё все можно исправить. – Но… Боюсь, что операция будет вам не по карману.

– Сколько? – Твердо спросила я. Мы найдем эти деньги. У нас есть сбережения, одолжим у знакомых, возьмем кредит в конце-то концов. Но мы его вылечим.

Врач неуверенно поморщился.

– Сколько?!

Он обреченно вздохнул. Но сказать – не сказал, а оторвал кусок бумаги и написал на нем.

Идиотизм…

Я выхватила у него из рук бумажку, а то он с такой неуверенностью её сжал.

Нет, ну что это вообще за врач? Как будто первый раз кому-то говорит, что он болен! Он же пожилой, а значит, должен быть опытным и даже хладнокровным в некоторых вещах. А такое чувство, что у него это впервые.

Я посмотрела на листочек.

Ни фига себе!!!

Он тут же начал расплываться перед глазами.

Когда я немного отошла от первоначального шока, то наконец задала вопрос, ответ на который уже знала, но не хотела слышать.

– А если не проводить операцию, то?..

– Он умрет.

Сердце остановилось, чтобы тут же забиться раз в десять быстрее.

«Нет, нет, нет, нет!!!» – Кричало оно.

– Когда?

– Год. Два… Может, больше…

Нет! Этого не должно быть! Этого не может быть!

Да… Теперь у нашей семьи есть одна общая черта – мы все ненавидим больницы.

Вот и всё. Ничего особенного. Такая же история, как у тысяч, даже десятков тысяч других людей! Но от осознания того, что так же страдают ещё сотни тысяч людей легче не становится.

====== XXIX ======

– То есть, если не сделать операцию, твой отец…

– Не говори. – Сама не могу этого сказать и другим не позволю.

Леся понимающе поджала губы.

Игорь обнял меня покрепче. Его объятия – это единственное, что смогло меня хоть немного успокоить за последние дни.

– А вы не можете взять кредит? – Спросил Антон.

– Взять-то его мы можем. Мама даже по-моему нашла банк, который сможет предоставить подобную сумму. Но папа сказал, что не позволит ей это сделать. Потому что если операция пройдет не успешно и он… то мы не потянем этот кредит… Вот так… Он сказал, что не позволит нам рисковать ради призрачного шанса на спасение.

– В принципе правильно. – Согласился Игорь.

– Что? – Я не ослышалась? – Лишать нас с мамой надежды – это правильно? – Я попыталась вывернуться. – Ты что не понимаешь?!! Он… – Нет, не могу… – Это что – правильно?!

– Я не это имел ввиду. – Возразил он, не давая мне вырваться. Если учесть, что за последние дни я употребила максимум калорий девятьсот, то это было не сложно. – Я бы тоже так поступил, если бы…

– Не надо. – Прервала его, поежившись. – Я даже не хочу представлять, что могу потерять и тебя.

– Катя-я… – Протянула Леся, выразительно вглядываясь в мои глаза. – У нас же с тобой есть деньги и мало того – мы можем достать ещё…

«Наши способности!»

– Ага… Лет через десять как раз накопим нужную сумму.

– Так можно увеличить палитру – сходить в магазин дизайнерской одежды или в магазин техники. А потом загнать все на «Avito»! Делов-то…

– Это долго…Ещё не факт, что купят. Да и нас могут вычислить: «Смотрите – в магазине исчезли товары, которые тут же появились на «Avito»! Нет, это слишком рискованно и не надежно… – Я вскочила. Игорь даже не стал меня останавливать. Он, как и Антон, молча слушающий наш разговор, был в недоумении. – Нужно что-то такое… Что-нибудь…

– Катя, ты же знаешь, что остался только один вариант.

– Да, но…

– Никаких «но»! Это же твой отец! Мы же это не просто так делаем! Не ради развлекаловки!

– И все же… – Я встала у края крыши и посмотрела на людей. Они, как всегда, бегут, копошатся, куда-то спешат, зачем-то торопятся, но самое главное, что все смотрят себе под ноги. Никто даже не думает взглянуть вверх.

А ведь сегодня такое красивое небо и причудливые облака. Вон – облако в виде головы лося, с такими заковыристыми рогами, а вон – в виде необычного цветочка, а там, над самой верхушкой Смольного собора, вообще целая долина с озером и даже с принцем на белом коне на берегу. Но этого уже никто никогда не увидит, ведь пройдет минута и облака смажутся, превратятся невыразительные пятна, а затем и испарятся. И только самые стойкие продержаться подольше, но ведь и они в какой-то момент не выдержат и растворяться в этой серо-белой массе, а потом и вовсе, не оставив после себя ничего, исчезнут. И не они будут в этом виноваты, а те, кто ничего не сделал, чтобы им хоть как-то помочь. И эта помощь не подразумевает, что ты должен взлететь туда к нему, взять огромный фен и дуть им против ветра, изредка подливая водички, нет, ведь можно просто взять и сфотографировать его или даже нарисовать… От нас никогда не требуют невозможного. Бог никогда не посылает нам испытания, с которыми мы бы не смогли справиться.

Да, я не философ, конечно, и от всей этой речи немного веете шизофренией, но я поняла – главное, что я до конца жизни буду жалеть, если не сделаю все на что способна, чтобы помочь папе.

– Да, Лесь, ты права… Мы это сделаем. Мы ограбим банк.

====== Лирическое отступление №7 ======

Когда же нам впервые пришла в голову идея ограбить банк? Ммм… Ах, точно!

– Катя, он меня не люби-ит!.. Да ладно, он меня не любит – он даже не понял, что я его люблю!

– А что ты сделала для того, что бы он понял? – Привычно отозвалась я на эту уже раз двадцать сказанную мне, реплику. Вот только вместо привычных поджатых губ и бурчания; «Ой, ладно тебе!», Леся неуверенно пожалась, будто борясь сама с собой, но стрельнула глазами в противоположный угол класса, где, вольготно развалившись на стуле, с воткнутым в ухо наушником, сидел Антон, и выпалила: