Просто хочу

— Софи, не нужно нервничать. Всё будет хорошо.

Он поднес мои пальцы к губам, начал ласково целовать, едва касаясь. Я открывала рот, как рыба, выброшенная на берег. Но это был крик. В нём было всё, что он должен был услышать, а я не могла сказать.

Начало потряхивать, потому что он не прекращал целовать мои руки. Хотелось вырвать их, но только чтобы обнять Криса.

Меня спас стук в дверь.

Крис медленно встал и пошел открывать. Это доставили чай.

Подкатив ко мне столик с ароматным напитком, он присел рядом, добавил молока. Меня перекосило. Как они пьют эту гадость? Это даже отвратнее Кирюхиного какао. Крис протянул мне чашку. Он настаивал.

Я поморщилась, не желая приобщаться к английским традициям чаепития, да еще и руки опять затряслись, едва он их отпустил. Смело схватила чашку из его рук, желая поскорее покончить с этим.

И покончила, опрокинув чай на себя. Я вскрикнула от неожиданности, вся моя одежда была мокрой. К счастью, чай был не горячий из-за того же проклятого молока, но я все равно вскрикнула от неожиданности.

Кристофер тут же схватил за края моей водолазки и рванул вверх, быстро стягивая с меня одежду. Я хлопала глазами в ступоре, а он уже начал расстегивать джинсы и стаскивать их с меня. Я поскуливала, когда его руки касались обнаженной кожи. Крис видимо принимал эти звуки за реакцию на ожог. Он потащил меня в ванную, открыл воду, брызгал холодной водой, там, где я попала на себя чаем.

Я отбивалась от его рук, но слова застряли в горле. Кристофер бросил поливать меня и принялся дуть на грудь, и от этого становилось легче и труднее одновременно: я находилась перед ним в одном нижнем белье. Передо мной — самый красивый мужчина в мире, который не мог вскоре не заметить мою реакцию в виде напряженных сосков.

— Тебе больно? — очень тихо спросил он, не поднимая глаз.

— Тт…терпимо, Крис. Спасибо, уже лучше… — я стала заикаться от волнения.

Контроль медленно, но верно покидал мой разум, заволакивая его туманом и желанием.

— Наверное, нужно обработать чем-то.

Боже, благослови мои трясущиеся руки. И я закрыла глаза, боясь «увидеть» то, что сейчас скажу:

— Просто поцелуй меня.

Ни единого звука. Он взял меня за подбородок, заставляя приподнять голову, и вынуждая встретиться с ним взглядом.

Секунда. Ожог.

Слёзы покатились по щекам прямо ему в руку.

Я умру если он скажет что-нибудь.

И умру, если ничего не скажет.

Делай со мной, что хочешь.

Я снова зажмурилась.

Мягкие губы прошлись по моим векам, а его рука скользнула мне в волосы, обхватив затылок. Стирая солёные дорожки поцелуями, Крис медленно продвигался к моему рту. Когда цель была достигнута, я простонала, резко выдохнув ему в рот. Соль на наших губах смешалась — вот она, горечь от глупости, одиночества и страха.

Мы прижимались друг к другу, как продрогшие на морозе существа, пытаясь отогреть наши души. Нежность сквозила в каждом движении губ и рук. Я давала понять, что сдаюсь, что я доверяю ему нас безоговорочно. Он принял это, хотя я уверена, что ему страшно, как и мне. Реальность отошла на второй план, были только мы.

Здесь и сейчас.

— Не надо плакать, — уговаривал меня Крис шепотом, — Если Ники узнает, что я довел тебе до слез — убьет.

Я засмеялась. Крис тоже улыбался, довольный тем, что смог меня немного развеселить. Чтобы слезы не вернулись он снова стал меня целовать, отвлекая от всего дурного, что крутилось в моей голове.

Путаясь в ногах, он увлек меня обратно в гостиную. Я прилипла к нему, как жвачка к ботинку и ни за что не собиралась отставать. Крис остановился, глядя на мои побелевшие от натуги кулаки, в которых я изо всех сил сжимала его рубашку. Первая мысль была дернуть и порвать, но я совладала с собой, отпустила, начала лихорадочно расстегивать пуговицы. Пальцы не слушались, я пыхтела и поскуливала от нетерпения, подумывая, что порвать было бы проще и быстрее. Крис схватил меня за запястья прерывая всю эту возню с его одеждой, развернул к себе спиной.

— Тшшш, тихо. Тихо, девочка, нам нельзя терять голову.

Он сел на диван и усадил меня к нему на колени, всё так же крепко прижимая мою спину к своей груди. Одна рука обхватила мою шею, другая скользнула по груди, по животу. Его губы заскользили по моим плечам и выше, пробираясь к чувствительному месту за ушком.

— Я так скучал по тебе, малышка, — бархатные и жгучие интонации заполнили слух.

Я не могла надышаться этими ощущениями. Наконец смогла расслабиться, довериться его шепоту, его ласкам. Это было так легко.

Я так хотела прикоснуться к нему, но в этом положении только и могла, что поднять руки, завести за голову и запустить пальцы ему в волосы.

Язык Криса скользнул мне в ухо, и я уже не могла сдержать нахлынувших чувств. Волна необузданного желания спровоцировала громкие всхлипы и судорожное дыхание. Он поглощал моё тело, мой разум, но рук мне становилось мало.

Хочу всё себе, всего Криса.

Сумасшедший шепот сливался со стонами, нам было недостаточно того, что мы чувствовали.

— Крис… Крис.

В ответ его ладони спустились по бокам плавно вниз и развели мне ноги. Тут же горячая ладонь накрыла мой центр и начала уверенно поглаживать через трусики. Я выгнулась, ведомая собственными ощущениями, походившими на разряды тока, но Крис крепко обхватил меня второй рукой.

Беспомощность начала напрягать. Я дышала через раз. Даже кончики пальцев покалывало от приближения оргазма, который я совершенно не хотела встречать одна, но вырваться из крепких рук и сопротивляться этому наслаждению не было никакой возможности.

Я хочу его.

Я хочу видеть его глаза, я хочу трогать его, хочу целовать, хочу пропахнуть им, хочу укрыться под ним от всего мира. Я сама хочу взять то, что мне хочется.

И вот его рука скользнула под трусики. И вот уже зажглись первые огни. И я закричала.

— Чёрт, — выругался Крис, уткнувшись мне в плечо.

Как только я почувствовала, что хватка ослабла, тут же развернулась лицом, оседлав.

Наконец-то!

Глаза, губы.

Я обняла руками его лицо и несколько секунд смотрела в эту закалённую сталь, а потом поцеловала.

Глубоко, страстно, неистово. Вот он — мой кислород, моё солнце, моя вода.

Он отвечал мне с тем же рвением.

Рука Криса пошла по моей спине, очерчивая позвоночник пальцами, вызывая громкий спазм моего дыхания. Я выгнулась, и нервная дрожь побежала от макушки до пят. Он опять вытворяет со мной это. Его язык очертил шею, спускаясь к ключице. Я почувствовала, как он зубами прошелся по выступающей косточке.

Еще немного и я сама начну кусаться. Оттолкнув его, я продолжила начатое: срывать с него рубашку.