Просто Наташа, или Любовь в коммерческой палатке

— Не очень-то вы вежливы!

— А вот это тебя не касается. — Андрей усмехнулся. — Твое дело правое, ты победишь. Хорошо хоть знаешь его?

— Что?

— Дело свое, правое.

— А-а, вон вы про что…

— Ну, конечно, про это. Ты же сюда пришла не о Ницше разговаривать.

— Можем и поговорить!

— Перебьешься. Давай, раздевайся, а я пока на кухню схожу, чего-нибудь принесу.

Наташа пожала плечами и… пошла к книжным полкам. Сколько здесь было всего интересного, увлекательного! Никогда прежде не видела она столько много книг — прямо как в библиотеке! И не заметила, как в комнату вернулся хозяин с подносом в руках, на котором стояли бутылка виски, бутылка мартини, две рюмки и лежала коробка шоколадных конфет.

— У вас много хороших книг.

— Да, есть кое-что. Агата Кристи, «Анжелики» всякие, «Эммануэли». Даже «Рабыня Изаура» имеется, купил как-то в ЦДЛ, сам не знаю, зачем.

— А мне понравилось собрание сочинений Стендаля. И Бальзак…

— Ну да, все время забываю, что выписал интеллигентную проститутку.

— Не выписали, а пригласили.

— Неужели?

— И не проститутку, а женщину, которая хочет помочь вам на какое-то время забыть одиночество.

— Слова-то какие! — Зло захлестнуло Андрея. — Слушай, давай не будем, а? Здесь, кроме нас, никого нет, можно не притворяться. Женщина — это из другой оперы. Что-то прекрасное, загадочное… А ты — вот она вся! Никаких загадок. Станок для удовлетворения страждущих мужиков.

— Вы очень серьезно настроены… — растерялась Наташа.

— Конечно. Когда еще доведется увидеть перед собой в общем-то красивую девушку, зная, что она час назад валялась в постели с очередным кооператором или на грязных простынях ублажала за деньги слюнявого старикашку!

— Вы ошибаетесь… Зря меня оскорбляете. Я… я никого не ублажала…

— А самое неприятное знаешь, в чем? Встретил бы тебя на улице, в метро, был бы счастлив познакомиться, поговорить, поцеловать руку… А потом и повеситься можно было бы!

— Но вы… вы же знали, кого приглашаете?

— Не думал, что придет такая красивая… Раздевайся.

— Пойдемте на диван? — робко предложила Наташа.

— Здесь. На паласе, — жестко приказал Андрей.

— Но, может быть, вы погасите свет?

— Так ты еще и стесняешься? Брось, не глупи! Делай, что тебе говорят!

Наташа, закусив губу, медленно сняла пиджак, расстегнула блузку, не сводя глаз с Андрея. Он подошел к магнитофону, поставил кассету. «Шербурские зонтики» пришли в квартиру. Наташа, немного помедлив, сбросила юбку.

— Может быть, вы погасите свет? — Она неловко чувствовала себя в трусиках и лифчике перед незнакомым мужчиной.

— И не подумаю, — усмехнулся Андрей. — Ты неплохо выглядишь при ярком освещении. Очень даже неплохо. Прятать нечего, наоборот, нужно выставлять напоказ. Это ведь продается, так? Ну вот и давай, рекламируй товар, чтобы покупатель доволен остался.

Наташа нервно расстегнула лифчик, швырнула его на пол.

— Вы довольны, покупатель? — Негодование было в ее голосе.

— Почти. Остался еще один штрих. Последний. Ну, смелее! Это же так просто для тебя, сколько раз делала. Неужели теперь возникли сомнения в правильности избранного пути? Давай, давай! — Видя, что Наташа собирается снять трусики, задумался и неожиданно махнул рукой. — А впрочем, стоп. Достаточно. Я вот что подумал: боевые раны не украшают человека, мало кому приятно смотреть на них, верно? А если забинтовать, сразу возникает геройский вид. Так и в данной ситуации. Хороший я образ придумал!

— Образ хама. — Наташа легла на палас, закрыла глаза. Теперь уже можно было не сомневаться — это занятие не для нее. И дело даже не в том, что стыдно, противно, отвратительно. Просто она не могла спокойно подчиняться чужой воле, выполнять чьи-то прихоти. Во всем. А уж в этом — особенно. Он что, не понимает, что, унижая женщину, вызывает в ней только ненависть? Хочется, чтобы его ненавидели? Жалкий придурок! Больше всего Наташе хотелось встать и уйти. Да нельзя. Пятнадцать тысяч получила фирма за этот час, и Алик строго предупредил: либо она честно отрабатывает эти деньги, либо возвращает их фирме. Вернула бы, да где же взять такую сумму? А время тянется ужас как медленно!

— Ого, на это стоит посмотреть. — Андрей говорил негромко, как бы сам себе. — Вот ведь как получается: лежит злая, ненавидит меня, а ждет того же, что и от самого разлюбимого мужчины. Разлюбимого даже подразнить и продинамить может, а меня, противного, — нет. Ждет с большим нетерпением. Надо же, как интересно получается!

— Будете издеваться, я встану и уйду, — пригрозила Наташа.

— Не уйдешь. Я за тебя деньги заплатил, приличную сумму — пятнадцать тысяч. За один всего час. Но уж этот час мой. Железно! Подумать только, какая сила у денег! Можно годами ходить за женщиной, дарить цветы, вздыхать, провожать до подъезда, иногда целовать и мечтать о новых поцелуях. А можно взять — и купить.

— Дарить женщине цветы, провожать ее не менее прекрасно, чем все остальное, — возразила Наташа.

— Да, но все заканчивается именно «остальным». А без него жизнь превращается в сплошной кошмар, даже при великой любви. Вспомни хотя бы Хемингуэя. «Фиесту» читала?

— Вы, кажется, отвлекаетесь, — напомнила Наташа.

— Ничуть. Я вот смотрю и не пойму: зачем ты улеглась на палас? Я его давно не пылесосил. Можешь сесть, не стесняйся.

Наташа села, прикрывая груди ладонями.

— Хочешь выпить?

Наташа кивнула:

— Мне мартини, пожалуйста.

— С удовольствием, — усмехнулся Андрей, присаживаясь напротив Наташи. Между ними стоял поднос с бутылками.

Он налил рюмку вина, протянул Наташе. Она сразу же выпила, надеясь, что это поможет ей хоть немного выдержать мучительную пытку. Себе Андрей налил виски и тоже выпил. Посмотрел на Наташу. Она торопливо поставила рюмку, снова прикрыла груди ладонями.

— Нравится вино?

— Нет.

— Жаль, а я так старался…

— Вы могли бы постараться в другом — хотя бы не говорить гадости женщине. Не оскорблять ее.

— А ты разве женщина? Ты проститутка. Правда, очень красивая, но это-то и страшно. Ужасно.

— И что вы дальше намереваетесь делать?

— Да ничего. Хочу поговорить с тобой. Просто поговорить. Переспать с женщиной я и без денег могу.

— Тогда позвольте мне одеться.

— С одетой женщиной я на остановке поговорю. Бесплатно. А вот с раздетой когда еще доведется. Ты не волнуйся, спокойно зарабатывай свои деньги.

— Вы… вы не можете, наверное? — разозлилась Наташа. — Поэтому и устроили этот спектакль!

— Намекаешь, что я импотент? Нет, ошибаешься. А спектакль — это, пожалуй, верно.

— Я вам не актриса!

— Да знаю я, знаю, кто ты такая. Но, между прочим, еще и актриса. Тебе ведь положено играть, изображать что-то такое по заказу зрителя, верно?

— Знаете, мне кажется, от вас убежала жена, вот вы и отыгрываетесь на мне!

— Жена? Она как раз осталась дома, в Челябинске, это я убежал.