Просто неотразима

— Туалет прямо по коридору. Позовешь меня, если понадобится помощь.

— Спасибо, — откликнулась девушка. — Все будет отлично, когда я возьму свои костыли.

— А вот и они, — чересчур бодро произнесла миссис Шерман, указывая на Ланса, появившегося в дверях.

Ланс прислонил костыли к стене и спросил, когда Элис ушла на кухню:

— О чем вы так мило болтали?

— Да так... — Джин пожала плечами. — Миссис Шерман рассказывала мне историю своей любви.

— О, это интересно! Неужели она была влюблена?

— Она тоже когда-то была молодой, — тут же ощетинилась Джин.

— Не возражаю, — улыбнулся Ланс. — А кое-кто и до сих пор молод. Двадцать один, не так ли?

— Двадцать два. У меня недавно был день рождения. — Ланс нахмурился. — Я не отмечаю такие праздники. И Рождество, кстати, тоже, — сказала Джин. — Поэтому, если ты не против, я останусь в комнате на время праздника.

— Я-то не против, — с деланным равнодушием произнес Ланс. — Но вот моя дочь, полагающая, что Рождество — самый замечательный праздник, очень огорчится, не увидев тебя за праздничным столом. Да и отцу будет без тебя скучно.

У Джин не оставалось выбора. Она бросила на Ланса мятежный взгляд, на который тот ответил широкой улыбкой.

— Уходи, — тихо проговорила Джин.

— Сию же минуту, — согласился он. — Я только хочу быть уверен, что ты справишься с костылями.

— Все будет замечательно.

— Зови на помощь, если что-то не получится, — сказал он и вышел из комнаты.

Девушка подумала, что лучше умрет, чем позовет его. В ней говорила гордость. Но она не помогла ей встать с кресла на костыли и не уберегла от падения.

Рухнув на пол, Джин вскрикнула от боли и обиды на свою беспомощность.

В дверях тут же показался встревоженный Ланс. Он увидел перевернутое кресло и лежащую на полу Джин в слезах бессилия.

— Мне надо в туалет, — жалким голосом произнесла она.

— Ладно.

Ланс не стал ей выговаривать. Он просто помог подняться и отвел ее в ванную комнату.

Когда она вышла оттуда, он заметил напряженное выражение ее лица и мягко проговорил:

— Теперь тебе стоит поспать.

Она была слишком слаба, чтобы возражать, и покорно легла.

Джин не знала, сколько проспала, но когда она открыла глаза, то увидела Ланса, сидевшего на краю ее кровати.

Он легко коснулся ее руки и улыбнулся. Джин неосторожно улыбнулась в ответ. Почти неуловимое прикосновение подняло в ней бурю эмоций. Она казалась себе сказочной принцессой, которая спала сто лет, пока прекрасный принц не снял с нее колдовские чары.

На самом деле все было не так. Наоборот, Ланс Диллон зачаровал ее. Но она поняла это слишком поздно.

7

Никогда прежде Джин не испытывала ревности. И не сразу поняла, что за боль почувствовала, когда увидела, как улыбается Лансу Лу Синклер.

Дорри проследила за ее взглядом.

— Эта Лу всегда сопровождает его, когда мы приезжаем в Нью-Йорк. Я прекрасно понимаю, почему тебе не нравится эта красотка. Терпеть ее не могу.

— Что же в ней такого ужасного? — поинтересовалась Джин.

Девочка на мгновение задумалась, а затем решительно бросила:

— Все!

Джин не стала воспринимать слова Дорри всерьез. Все время, которое она провела в семье Диллонов, девочка ходила за ней повсюду, словно тень. Но не следовало слишком обольщаться таким вниманием. Просто Дорри было одиноко. Хотя и сейчас она почему-то сидела с Джин, а не играла с другими детьми.

Дуэйн Диллон ежегодно устраивал новогодние вечеринки. Он пригласил на этот раз коллег по колледжу с семьями, ну и конечно, приехавшую навестить Ланса Лу Синклер.

— Почему бы тебе не поиграть с другими детьми? — обратилась Джин к Дорри.

— Не хочу, — заныла девочка. — Они надо мной смеются. Можно, я останусь с тобой?

— Конечно, если хочешь.

Джин понимала, почему Дорри не слишком нравилась сверстникам. Это малышка странным образом сочетала в себе детскую непосредственность и мудрость зрелой женщины.

Дорри придвинулась поближе к Джин, сидящей в кожаном кресле. Тут и нашел их Ланс. Он улыбнулся, отметив про себя, как мило они смотрятся вместе.

— Могу я вам что-нибудь принести, девочки?

Джин подняла голову и встретилась с теплым взглядом Ланса.

— Мне белого вина! — радостно воскликнула Дорри.

— Ну, значит, лимонад. А ты что будешь, Джин? Элис приготовила потрясающий пунш. Или ты предпочитаешь вино?

— Я не пью, — просто ответила Джин.

— Папа, ты что, забыл? Ведь Джин спортсменка!

Ланс приподнял бровь.

— Что ж, может, мне стоит принести что-нибудь перекусить? Или это может повредить спортивной фигуре Джин?

Девушка покраснела.

— Я не голодна, — ответила она.

— Джин должна следить за своей диетой, — вновь вмешалась Дорри. — Это только такие, как Лу, могут позволить себе лопать сколько угодно.

— Малышка, ты помнишь, о чем мы с тобой договорились насчет Лу? — сухо спросил Ланс.

— Я... Да... — Теперь пришел черед покраснеть Дорри.

— Будь добра соблюдать договор.

Ланс наклонился и поцеловал дочку, чтобы смягчить напряжение.

— Пойду, принесу вам лимонад.

Дорри чувствовала себя скорее виноватой, чем обиженной.

— Папа просил меня быть вежливой с мисс Синклер. А я совсем забыла. Как ты думаешь, он любит ее? — спросила девочка к ужасу Джин.

— Я не очень хорошо разбираюсь в таких вещах, — пробормотала девушка.

— Ладно, ну она-то уж точно его любит. И поэтому прикидывается такой милой со мной, — продолжала Дорри. — Но не думаю, что она в действительности так мною восхищается.

— С чего ты взяла?

Дорри взглянула на нее с упреком. В ее глазах читался вопрос: «На чьей ты стороне?» Девочка была еще слишком мала, чтобы понять переживания Джин. Рядом с этой элегантной женщиной Джин чувствовала себя полным ничтожеством. Да еще эта нога! Она могла бы сказать Дорри, что Лу насквозь фальшива, а красота ее искусственна. Но она знала также, что если Ланс любит эту женщину, то Дорри должна научиться хотя бы уважать ее.

— Тебе стоило бы дать ей шанс, — сказала Джин.