Просто позволь мне сделать это

Под утро Самуэле и Тициано вызвались подвезти нас до квартиры Билс. Ничего не скажешь, удобно, когда у тебя есть личный водитель, который доставит тебя домой в целости и сохранности в любом состоянии. Я не стала сопротивляться, так как видела, что Билли очень хочет еще немного времени провести с Самуэле, а я так устала, что мечтала поскорее добраться до дома и отключиться от внешнего мира, от переживаний, воспоминаний и чувств.

Уже на подъезде к дому машину неожиданно остановилась и Самуэле с Билс вышли. Я захлопала глазами в недоумении, когда Билли протянула мне ключи от квартиры.

– Не жди меня сегодня, - улыбнулась девушка, - Тициано тебя проводит. Не бойся его. Он добряк.

– Но…

– Мегс, расслабься. Никто тебя не обидит.

Взяв ключи, я облокотилась на спинку сидения и стала смотреть на удаляющиеся фигуры подруги и Самуэле. Нет, я, конечно, взрослая девушка, но такого поворота не ожидала. Да какого поворота?!! Что не так?! Просто Билли решила провести время с мужчиной, который ей нравится, вот и все. Я что без нее дверь что ли открыть не смогу?! Берд какой-то! Нервы сказываются… Не знаю, сколько просидела, тупо пялясь в окно, очнулась только когда услышала покашливание Тициано.

– Va tutto benne, Megan? (ред. итал. Все в порядке?)

– Si, - неловко ответила я, сжимая подол короткого платья. Некоторые фразы я успела выучить, поэтому сразу поняла, о чем спросил Тициано.

– Я все лишь провожу тебя, bella mia (итал. красавица моя). Без приглашения не останусь.

Он говорил спокойно и добродушно, с легким итальянским акцентом. Это меня немного расслабило, но что-то внутри все равно ковыряло вилкой. Паршивое чувство, не дающее покоя. Что оно могло предвещать?

**********

– Спасибо, что подвезли и проводили, - я теребила в руках ключи, стоя перед дверью квартиры и стараясь не смотреть Тициано в глаза. Мне почему-то было неловко от того, что я не хотела приглашать мужчину войти. Какое-то алогичное чувство! Почему мне, собственно, должно быть неловко? Мы ведь почти не знакомы, да и квартира не моя!

– Не за что, Меган. Было приятно познакомиться с тобой, - произнес он вежливо. – Не собираюсь настаивать, но ты говорила, что работаешь фотографом, может, ты сможешь показать мне пару своих снимков? Я мог бы оценить, подойдут ли они для коллекции моего друга. Он собирает работы молодых талантов и был бы рад заполучить еще парочку. Это его хобби с детства. В это трудно поверить, но есть несколько фотографов, подаривших ему фотографии уже давно, когда они еще были неизвестными, а теперь эти работы стоят баснословных денег и висят у него на стенах в особняке. Например, Фабрицио Конти и Вискозо Моэйро.

Я вскинула голову и уставилась на Тициано в немом изумлении.

– Да-да, Меган, сага, говорю чистую правду, не лгу.

– Это же мастера своего дела! Я всегда ставлю их себе в пример, чтобы точно знать, к какой планке тянуться.

– Уверен, что однажды и твое имя пополнит ряды известных фотографов. Ну так что, позволишь мне взглянуть?

Я закусила губу. Камеру я, разумеется, взяла с собой. На ней было много чего интересного, и видно, что Тициано действительно хотел посмотреть мои работы. И в клубе и в машине он очень внимательно слушал, как я рассказывала о своей профессии и дальнейших планах. Только сомнения все равно терзали - если я приглашу мужчину, не поймет ли он мои действия несколько иначе?

Будто услышав мои мысли, Тициано улыбнулся и приложил руку к груди.

– Обещаю не приставать. Только посмотрю на фотографии и сразу уйду. Может, только чашечку кофе у тебя попрошу...

Я тоже улыбнулась и выдохнула. Он абсолютно не похож на самца-охотника, которому лишь бы девушку в постель затащить, так что мне, скорее всего, не придется отбиваться кастрюлями или раскалывать камеру о его голову.

Открыла дверь и пустила мужчину внутрь. Сама сразу пошла в кухню, чтобы сварить кофе. Мне тоже не помешало выпить. Бессонная ночь сказывалась на состоянии.

– Извини, что не провожу экскурсию по квартире. Она ведь не моя, так что...

– Все в порядке, Меган. Тебе не нужно ничего объяснять мне.

С кофе управилась довольно быстро, учитывая тот факт, что дома в Нью-Йорке я пью либо растворимый, либо покупаю в Макдаке. Разлив черную ароматную жидкость по бокалам, сбегала в спальню за камерой и, усевшись рядом с Тициано за обеденным столом, стала показывать ему свои любимые работы.

– Вот это моя гордость...
– указала на фото-портрет рыжеволосой женщины с веснушками. — Вообще, я люблю снимать людей. Особенно с нестандартной внешностью. Ведь так просто сделать красивое фото красивого человека. С нестандартной красотой работать намного сложнее.

– Прекрасные фотографии, сага. Думаю, моему другу они понравятся.

Было приятно слышать такой комплимент. К тому же, разговоры о работе отвлекали меня от мыслей о Курте, которых было слишком много.

Отхлебнув кофе, я снова потянула руку к камере, чтобы переключить на другой снимок. Одновременно со мной Тициано потянул свой бокал ко рту, в итоге наши руки столкнулись и обжигающий напиток выплеснулся прямо на его белую рубашку. Мужчина зашелся в итальянских ругательствах и, резко поставив бокал на стол, вскочил со стула, оттягивая ткань от груди.

– О, Боже! Простите!

– Ты не виновата, Меган! Это же случайность, - успокаивающе произнес Тициано. Он быстро расстегнул рубашку и сорвал ее с плеч. Я как идиотка уставилась на его мощную грудь, на которой обрисовалось красное пятно. Мужчина подошел к раковине и плеснул холодной водой на ожог.

– Похоже, мне придется уехать. Не хочу смущать тебя своим полуобнаженным видом, - рассмеялся итальянец, заставив меня залиться румянцем. — Подготовь снимки тех женщин, которые показывала мне. На днях я заеду и отвезу тебя к другу, хорошо?

Я закивала, поднимаясь из-за стола, когда мужчина повернулся ко мне. Рубашку он перекинул через руку, вода стекала по его, на удивление, почти безволосой груди. Я отвела взгляд, потому что на самом деле была крайне смущена. Быть наедине с полуголым мужчиной для меня было как-то непривычно. Это не фотосессия, где можно полностью абстрагироваться и погрузиться в работу.

Хорошо, что он не вызывал во мне таких чувств, как Курт. Андерсон даже в рубашке будоражил мою кровь, даже просто его голос по телефон уводил воображение в эротические дебри, откуда оно потом с трудом возвращалось. Тициано же был привлекательным, я это оценила, но не более того. Сердце не заходилось в бешеном ритме, грудь не передавливало, низ живота не скручивало от желания.

– Я позвоню Билли, чтобы связаться с тобой, - мужчина направился к выходу, а я робко поплелась за ним. — Благодарю тебя, саrа, за приятный вечер.

– И вам спасибо, Тициано. Рада, что нам удалось... подружиться...

– Подружиться...
– усмехнулся итальянец, но больше ничего говорить не стал. Просто взялся за ручку двери и потянул ее на себя. А когда она распахнулась, у меня пульс шибанул в глаза, потому что на пороге стоял Курт. У него был разбит нос, и вообще выглядел Андерсон довольно растрепанным... и до ужаса милым. Любимый...