Просто работа

Глава 12

Я выспалась. Обычно даже в знакомых тавернах редко когда полностью отрубаюсь. А тут — на чистых простынях, на большом матрасе, набитом сушеными водорослями. Еще тихо было — окна двойные, ни один лишний звук не пробивается снаружи.

Не отказала себе в удовольствии ополоснуться и пошла завтракать. Заодно у господина Тьерри взяла справочник полистать по местной флоре и фауне. Консьерж был очень любезен и дал мне «выжимку». Как объяснил, полный бестиарий занимает томов сорок. Но из того, с чем можно столкнуться в Городе и рядом с ним — как раз небольшой томик с цветными картинками подойдет.

Доедаю яичницу с острыми колбасками и киваю: в самом деле, на ночь вне Города лучше не отсвечивать. Потому что тут море рядом. Тут река неподалеку протекает. Тут пойма с прорвой островков, тростником и летающей мелочью. Счастье еще, что вся эта гадость выше трех-четырех метров не поднимается. Лень ей. Но если стая «белесых кикимор» на тебя наткнется — схарчат за минуту. Чистые пираньи, только с крыльями и крохотными лапами. Отодрать можно — срубив тварь с пострадавшего. Есть еще «бурые кикиморы», но эти калибром больше. С лошадь примерно. Сидят в глубоких местах на реке, жрут рыбу. Предпочитают сомов, которые в свою очередь охотятся на все, что перед мордой окажется.

Из самого неприятного, ради чего стены высокие отгрохали, это именно морские монстры. Там глубины, там большая кормовая база. Поближе к побережью выходят, когда штормит. Тогда течения меняют направление движения и теплый пласт воды тащит к берегу. В нем рыба, кальмары и прочая живность, за которой идут гидры, морские змеи, зубастые киты и всякое разное. Киты мне больше динозавров земных напомнили — у которых пасть с половину тела, плавники безразмерные и аппетит дай бог каждому.

Вот если шторм, вся эта радость начинает ломиться или в запертые ворота порта, или вообще на стены прет. Местные считают, что просто ориентацию теряют. Потому, как если бы в самом деле хотели прорваться — пушки бы не остановили. Сейчас стража больше отпугивает совсем обнаглевших. Еще — старается по возможности ослабленных или больных покоцать максимально. Потому что шторм заканчивается, тушка валяется в полосе прибоя и есть возможность ее покромсать, добывая груду ингредиентов. Из печени той же гигантской гидры ману можно ведрами сцеживать. Отборную, от которой волосы на голове шевелиться начинают.

Ладно. Главное — никакие вампиры и прочая дрянь по улицам не шастает. Если какая сволочь зубастая и попадется — то ее диким порывом ветра в непогоду через стену зашвырнуло. Прибил, денежку в кассе получил. Иногда крабы забредают. Размером с огромный сундук. Эти умудряются в любую безлунную ночь по стенке взобраться и в лабиринт улиц бегут. Якобы солнце прогревает плиты, вот они и шастают, чтобы икру отложить. Такие «чемоданы» рекомендуют из огнестрела на запчасти разбирать. В ближнем бою броню перекусывают клешнями — без разговоров. Поэтому патрули в темноте с пиками гуляют. Пришпилить и удержать на расстоянии крабика, дать возможность товарищам свинцом тварь накормить. Счастье еще, что подобного рода случаи — пару раз в год. Обычно охрана на башнях перехватывает, премиальные загребая.

Вернув книгу, уточнила, как лучше добраться в порт. Часики тикают, а я пока до нужных мне потенциальных контактов не добралась.

Люблю море. Самое интересное, что жариться на песке во время отпуска меня не прельщает. Как и нырять с трубкой, кататься на параплане или еще как-то время убивать. Но просто сам вид бесконечной воды, солнечные блики на волнах и запах соли… Хорошо. Как и множество кораблей, выстроившихся вдоль пирсов. На вскидку — штук пятьдесят разнокалиберных крупных парусников, в углу видны трубы пароходов. Это редкие гости, ценник на топливо для них обычно зашкаливает. Используют только там, где мешанина островов и ветер ловить заколебешься. Рыбаков вообще не сосчитать. Отстроились широко, лагуна глубокая, стены высоченные и сдвижные титанические ворота, чтобы на ночь закрываться от неприятностей.

В самом порту строения в два ряда идут. Первые — склады и разные производственные лабазы. Там, где торгуют сетями, бочками и прочим необходимым в морском деле. Это все к пирсам приткнулось. За ними тянется параллельно улочка, где уже магазинчики, рыбные развалы и шатры, куда приличная публика заглядывает. По утрам слуги закупаются, после обеденной сиесты горожане, скупающие разные диковинки. Ковры, раковины, жемчуг, шкуры невиданных зверей. Не знаю, как далеко биом раскинулся, но у меня осталось впечатление, будто попала на арабский базар: глаза разбегаются, все интересное и хочется если половину увиденного не скупить, то хотя бы потрогать. Еле себя в руках удержала.

Лавку Идуды нашла быстро. Тут над каждым сарайчиком вывеска. У кого-то рыба, у кого-то кораблик, у кого-то осьминог, насаженный анусом прямо на пику. У нужного мне человека на крыше вывеска, где на темно-синем фоне огромный белоснежный глаз. С ресничками. Глаз нарисован, реснички приделаны в виде гибких прутиков, ветер их чуть-чуть шевелит, привлекая внимание прохожих.

Ближняя к улице стена — распашная. Поднял наверх щиты, столбиками закрепил — вот тебе и крыша, и сразу доступ к прилавку. Хозяин в данный момент чистил доски от налипшей чешуи, смывал остатки потрохов в узкую канавку. Соседи делали точно так же. Кто-то уже совсем закончил и теперь мыльной пеной и шваброй наводил марафет. А что — одобряю. Ни вони, ни грязи. Наверняка власти еще и вредных ребят пускают с пачкой штрафных квитанций. За порядком не следишь — вот тебе бумажка, оплата в канцелярии в обед, кроме выходных дней. Пару раз звонкой монетой накажут — моментально станешь поборником чистоты.

— День добрый, человек моря, — поздоровалась с загорелым до черноты стариком. Но как только обернулся, пометку себе сделала — обмишулилась ты, подруга. Ему от силы лет сорок пять. Для местных это самый расцвет. Просто худой, мосластый, морем просоленный. И волосы паклей, в небрежный пук сзади обрывком веревки прихвачены.

— И тебе здравствуй, госпожа. Прости, я уже закрываюсь. Весь улов распродал.

— Мне бы поговорить с тобой, Идуда. Можно у тебя, можно в трактире. Желательно без чужих ушей.

Зыркнув по сторонам, рыбак согласился:

— Тогда у меня. Разносолов не обещаю, но бражка есть.

— А чего полегче? Я по жаре крепкие напитки стараюсь не пить, голова потом болит.

— Чай есть. И луговой, и с заливных чаков, и заморский.

Покопавшись в рюкзаке, достала свернутый из большого лопуха кулечек:

— У меня лесной есть. Наверное, у вас редкость. С ягодным листом, пахучий.

— Буду рад, я люблю новый чай пробовать. Проходи, я пока воду поставлю греться.

* * *

После второй кружки рыбак не выдержал и выдал «в лоб»:

— Я думал, меня раньше найдут. Долго вы следы разбирали.

— Ты о тех людях, кому весточку сбросил? Они про тебя не знают. Я по друзьям смогла о тебе сказки послушать. Якобы ты знаешь, как до хранителя Грааля добраться можно.

Сидели внутри, подальше от набирающего силу солнца. Тенек, стена пока в виде «распашонки» стоит. Поэтому лавку внутри ветерком продувает. И чай. Горячий, пахучий, с привкусом настоящего Леса. На прилавке тряпица, поверх горками разные сладости. Я только изюм узнала и вроде сливу сушеную. Остальное ни разу в жизни не видела. Хотя — вкусно. Одни кусочки сладкие, другие с кислинкой, третьи будто солью изнутри пропитаны. Надо будет потом на рынок сходить, набрать в дорогу.

— Значит, ты не из чужаков.

Аккуратно придержав крышечку на пузатом заварнике, доливаю себе в большую кружку. Отщипнув кусочек с прессованного бруска с зернышками, начинаю объяснять:

— Гостей у вас много, разных. Одни — мулами работают. Грузы туда-обратно таскают. Другие от безделья деньгами сорят. Это «туристы». Заглянуть в местные Города, подлечиться, по развалам походить. Третьи проводниками вкалывают, как я. Безопасно от одной точки до другой провести. Охотников проводить до места, где монстров видели. Посылку передать как можно быстрее… Самые последние — это кукловоды. Они похуже королей с советниками будут. Люди, кто привык другими жертвовать ради личных корыстных интересов. Вот им твоя весточка и попала. Поэтому по другим биомам ищут тебя. И хранителя. Очень им Грааль нужен. Чтобы еще больше возвыситься.