Простофиля – криминальный талант

Филя услышал, что Даня за его спиной шумно вздохнул, но покорно побежал на улицу. А Филя - наверх.

Через пять минут, держа в руке тоненькое складное удилище, он ждал, пока ребята нажуют жвачку. Лучше всех, конечно, получалось у Аськи.

– Хватит, - наконец сказал Филя, - а то вы от усердия всю липкость сжуете.

Комок получился основательный - большой, мокрый, липкий. Но Филя был не брезгливым, да и не жевать же он его собирался. Он прилепил жвачку к концу удилища и стал осторожно засовывать удилище в щель.

– Дверь держи, - скомандовал он Дане.
– А то зажмет удочку.

– Клюет!
– радостно хихикнула Аська.

– Молчи! Рыбу распугаешь, - ответил ей в тон Филя.

Настроение у него улучшилось. Что и говорить, любил он действовать! Это не истуканом сидеть у окна, когда всякие невеселые мысли в голову лезут...

Но ключ никак не хотел цепляться - вдавливался в жвачку и опять от нее отставал. Тогда Филя схитрил: придавил ключ, потом слегка повернул удочку, чтобы жвачка обволокла ключ чуть ли не полностью, - и осторожно потянул. Там, где лежал ключ, осталось пустое место. Значит, он прицепился.

– Есть!
– радостно выдохнул Филя.

– Я же говорила, что клюет!
– захлопала в ладоши Аська.

Филя косо взглянул на нее. Наверное, взгляд его был суровым - Аська сразу замолчала и застыла с распростертыми ладошками.

– Раньше времени не радуйся, - буркнул Филя, осторожно вытаскивая удочку.

Важно было не коснуться ею края щели.

Старушка еще раз подтвердила свою странность. Как только Филя вытащил ключ и стряхнул его с удочки, Нина Петровна опередила всех. Как какая-нибудь Аська, она шустренько метнулась к ключу и подняла его.

– Попался, голубчик!
– проворчала она, словно поймала наконец какое-то живое существо, долго не дававшееся в руки.
– Обиделся на старуху, что покидает она тебя, потеряться хочешь...

Ребята недоуменно переглянулись. Еще никогда не слышали они таких разговоров с вещами.

– Ну, пойдем, пойдем домой, - продолжала баюкать ключ старушка. Последний раз квартирку мне откроешь...

Нина Петровна всхлипнула и вытерла слезу.

– А вы разве не хотите переезжать?
– спросил Филя.

– А кто меня спрашивает?
– вздохнула старушка.
– Сейчас не то время, чтобы стариков слушали. Молодые решают. А по мне, лучше пусть и во вредном доме жить, зато в своем, привычном.

У ребят прямо-таки уши зашевелились от удивления! Первой, конечно, открыла рот Аська:

– Почему это во вредном? В каком смысле?

Старушка посмотрела на них и оглянулась - так делают, когда боятся, что кто-то может подслушать.

"Не в себе бабулька, - окончательно решил Филя.
– С ключом разговаривает, дом обзывает вредным..."

– Хорошие вы, хорошие, - таинственно зашептала старушка.
– И я вам открою тайну. Только ко мне пойдемте, а то здесь кто-нибудь услышит. Мне дочка настрого запретила об этом рассказывать. А уши даже у стен имеются.

Филя услышал, как Аська шепнула сестре:

– Тебе не кажется, что все происходит как в сказке?

Аня в ответ закивала. А Филя не удержался, ляпнул Аське:

– Сейчас тебя в лягушку превратят.

И не стал даже смотреть, как она испуганно затаращила глаза. Филе было обидно, что ребята так к нему отнеслись. Захотели - обошлись без него, понадобился - позвали. Как будто не друг он им, а посторонний человек. Из-за своей обиды он и сказал про лягушку. И это еще цветочки! Ягодки, то есть серьезный разговор, впереди. Не в присутствии же этой странной старушки выяснять отношения с друзьями!

– У меня и тортик остался, вот и угощу своих спасителей, - бормотала Нина Петровна.
– Хоть душу отведу напоследок, да и добром отплачу. Нельзя такую беду от соседей таить... Не права моя дочка, нельзя это скрывать.

"О какой такой беде она бормочет?" - все больше настораживался Филя.

Вредный дом, беда... И обо всем этом дочка Нины Петровны запретила рассказывать. Странно... Хорошо еще, что есть на свете непослушные старушки!

На третьем этаже ребята молча вышли за Ниной Петровной из лифта.

– Ты мой хороший, ключик мой дорогой, и кому ты будешь служить после меня?
– приговаривала Нина Петровна, вставляя ключ в замок.

"Кошку надо иметь, а не с ключом разговаривать", - подумал Филя, когда они вошли в пустую, без мебели, квартиру и стало понятно, что никакой живности здесь нет.

Словно прочитав его мысли, Нина Петровна пожаловалась:

– Целыми днями дома одна, поговорить не с кем. Даже кошку нельзя завести, аллергия у дочки.

– У моей мамы тоже аллергия, но она будет таблетки пить, - сказала Аська.
– Чтоб к Барсику привыкнуть.

"Бедная Аськина мама!
– весело подумал Филя.
– Еще, наверное, ничего не знает про таблетки. Как, впрочем, и про Барсика".

На кухне стоял стол с остатками чаепития.

– Чашечки-блюдечки еще не все увезли, вот сейчас поставлю и отпразднуем мой отъезд, - сказала Нина Петровна. И сразу опять всхлипнула: - Хотя какой уж тут праздник...

Аська не стала дожидаться блюдечка. Вместо него она отлично приспособила свою ладошку, на которой поместился большой кусок торта.

– А почему наш дом вредный?
– спросила она, не забывая поглощать торт.

– И ничего он и не вредный!
– ответила старушка.
– Я вот прожила в нем столько лет, а никакого такого вреда и не почувствовала.

Аська так и застыла с открытым ртом:

– А что же вы собирались нам рассказать?

– Да-да, - поспешил поддержать ее Филя, - вы хотели нам какую-то тайну открыть. За то, что мы ключ вытащили.

Он боялся, что старушка уже передумала, поэтому и напоминал о своем благородном поступке. Мол, долг платежом красен, давайте, Нина Петровна, выкладывайте вашу тайну, раз обещали!

– Не дом вредный, а вредный этот человек. Он во всем и виноват, вот что я вам скажу! Бумаги всякие принес, прибор какой-то с цифирками, которые вспыхивали, когда он кнопку нажимал. Рация, говорит, в вашем доме повышенная.

– Радиация?
– переспросил Даня.

– Ага, радиация, - закивала старушка.
– Говорит, повышенная эта радиация, здоровье отнимает. А находится она в кирпичах, из которых дом построен. И ничего уже сделать нельзя, а можно только в другое место переехать. Только, сказал, нельзя никому об этом говорить.