Простой советский спасатель 5

Поставив перепуганного пацаненка на землю, уточнил:

— Жив?

— Ага, — кивнул мальчишка, пряча дрожащие руки в карманы и принимая независимый вид. От пятиэтажки раздался вопль бабушки.

— Ну, погоди у меня, я все матери расскажу, — грозилась Ивановна. — А ну быстро домой!

Парень насупился, зыркнул в сторону подъезда и тяжко вздохнул.

— Ну, Вован, ты даешь! — восхитился напарник, который не успел показать своей бабушке такой же трюк: турник во дворе был один, приходилось развлекаться по очереди. Из-за этого мальчишка явно сильно расстроился. — Влетит?

— Влетит!

— Пойдем, провожу, — предложил я.

— Я сам, — отказался пацан, но я не отставал.

— Да ладно, меньше ругать будет. При посторонних постесняется.

— Плохо ты мою бабушку знаешь, — по-взрослому вздохнул Вовка, но сдался. — Ладно, пойдем.

— Ах, ты, черт рогатый! Ну, в кого ты такой уродился? В отца своего, окаянного! Марш домой, кому сказала! — причитала бабушка, оглядывая внука. — А ну как разбился бы насмерть? Что мне матери твоей говорить тогда? У-у-у! Несчастье ты мое! — любимая бабушка отвесила Вовке несильный подзатыльник и тут же притянула его к себе и поцеловала в макушку. — Иди уже, заноси велик, и домой. И никакого телевизора перед сном!

Вовка стоял, сопел в две дырочки, безропотно выслушивая заслуженные нравоучения. Но едва бабушка отпустила на свободу, рванул так, что пятки засверкали.

— Вова! Не беги так быстро! Упадешь! — крикнула вслед старушка и, наконец, обратила на меня внимание. — Спасибо, молодой человек. Спасли это недоразумение, — сдержанно поблагодарила.

Её товарки, минуту назад молча наблюдающие воспитательный процесс, вмиг преобразились и засверкали глазами. Такой повод сам пришел к ним в руки!

— А ты что в нашем дворе делаешь? Ждешь кого? — тут же встряла бабушка второго спортсмена, Захаровна, едва представилась возможность.

— Добрый вечер, уважаемые, — поздоровался я. — Да вот, гуляю по местам детства, вспоминаю.

Ну, а что, я даже не соврал, все честь по чести, бегали мы сюда в детстве с пацанами.

— А ты что же, из нашего лома? — поджав губы, спросила третья старушка.

— Нет, я на Полевой жил с родителями, — махнул в сторону ближайшей улицы, на которой мы действительно когда-то жили, снимая жилье. — А сюда мы с бабушкой зимой приходили, на горку кататься.

— На горку к нам весь военный городок собирается, — недовольно поджала губы четвертая бабулька. — Снесли бы ее что ли, один шум от нее и вред! То руку сломают, то голову разобьют!

— Да ладно тебе, Варвара Ильинична! Где ж детям зимой играть? А тут хоть под присмотром! — заступилась за детвору и гору Егоровна.

— Петька! А ну живо домой! Кому сказала! — крикнула противница зимнего веселья. — А ты заступайся, заступайся, Алевтина Егоровна. Доживешь до моих лет, поймешь, каково это — ни дня тишины! Тебе-то хорошо, у вас окна на другую сторону выходят! А у меня с утра до ночи вопли под окнами стоят! И внука на меня скинули, занимайся, мама! А я свое отзанималась! Отдохнуть хочу!

Я хмыкнул про себя. Интересно, сколько же ей лет, что до них еще дожить надобно? С виду бодрая старушка, такая и коня на скаку в конюшню загонит, и горящую избу заставит потухнуть самостоятельно.

— Петька! А ну, живо домой! — схватив подбежавшего пацана за плечо, буркнула добрая бабушка. — До завтра! — и Варвара Ильинична удалилась, не дожидаясь пожеланий спокойной ночи от подружек.

— Не обращайте внимания, — посоветовала Алевтина Егоровна. — На самом деле она хороший человек, просто живет одна с внуком, сын с невесткой на Север уехали, на заработки. Тяжело ей, вот и ворчит. Ох, батюшки! — воскликнула вдруг собеседница. — Тамара, ты посмотри, посмотри, что из-за твоего мальчишки-то приключилось!

Вовкина бабушка окинула меня взглядом и охнула.

— Штаны-то, штаны!

— Что с ними? — оглядывая себя, уточнил я.

— Так порвались! Ох, нехорошо-то как получилось! Это ж из-за Вовки, паразита такого!

— Не вижу! — ощупав себя спереди, отозвался я.

— И не увидишь, дырка-то сзади! — хмыкнула Алевтина Егоровна. — Аккурат по шву и лопнула штанина, — и уточнила с ехидцей. — Как раз по заднице.

— Точно, милок, — хихикнула Захаровна.

— Так, пойдемте к нам, я вам штаны зашью и будут как новенькие, — недолго думая, велела Тамар Ивановна. — Вовка, а ну бегом домой!

— Да что вы, я лучше тоже пойду, — начал я отказываться, стаскивая рюкзак и прикрывая собственный тыл. — Сейчас куртку на поясе завяжу, и никто ничего не увидит, — пятясь к другой лавочке, чтобы не сверкать трусами перед женщинами, пояснил я.

— Ну, уж нет, так не пойдет! Тут делов-то на пятнадцать минут, больше на разговоры потратим. Вова, держи ключи, иди, открывай дверь и достань мне коробку со швейными принадлежностями, — велела Тамара Ивановна подбежавшему внуку.

— Хорошо, ба, — кивнул пацаненок и помчался в подъезд.

К этому моменту я уже достал ветровку и нацепил на пояс.

— Вот и все, и ничего не видно, — развел я руками, предлагая бабушкам убедится, что порванные штаны скрыты от глаз общественности.

— Не спорьте со мной, молодой человек, — отрезала Тамара Ивановна. — Доброй ночи всем. Идемте за мной, третий подъезд, четвертый этаж, — женщина кивнула в сторону и подхватила велосипед, который хитрый внук забыл прихватить с собой.

— Давайте мне, донесу в целости и сохранности, — я решил не упускать шанс поговорить без посторонних ушей, может, и вызнаю что полезного и нового про Нину и Сидора Кузьмича. Соседи много чего подмечают, даже когда ты думаешь, что им нет до тебя никакого дела.

Тамара Ивановна передела мне двухколесного коня, кивнула подругам и пошла вперед, показывая дорогу. К третьему подъезду мы подошли одновременно с какой-то гражданкой с тяжелым пакетом в руке. Едва вышли на освещенный пятачок у парадной, как она подняла голову и удивленно спросила, признав Тамару Ивановну:

— Мамуля, здравствуй. Ты почему еще не дома? А где Вовка? — и тут женщина увидела меня.

— Алексей? А ты что тут делаешь?

Глава 5

Евдокия Аскольдовна Шницель смотрела на меня с удивлением и легким налетом недоумением. Я пялился на Дульсинею Курортную с точно таким же выражением на лице.

— Вы что, знакомы? — прервала затянувшееся молчание Тамара Ивановна. — Дунечка?

— Здрасте, — я первым пришел в себя. — Да, мы знакомы, вместе на пляже работаем. Доброго вечера, теть Дусь. Давненько не виделись.

— Ты зачем здесь? — Евдокия пришла в себя и двинулась к подъезду. Обошла меня и родную мать, зашла на порожек, развернулась и с напряжением в голосе уточнила. — По моему душу, что ли, прислали?