Пространство

— Много времени это не займет, — продолжала новая начальница, — там почти ничего нет. Наши слишком высоко оплачиваемые консультанты надеются скрыть тот факт, что ничего не знают, растягивая доклады вдвое против необходимого.

Бобби кивала, но ощущение «не справлюсь» начинало вытеснять радость новизны.

— Мэм, разве сержант Драпер допущена?.. — вмешался Сорен.

— Да, я ее допускаю. Бобби, вы допущены, — заглушила его протест Авасарала. — Не тяните кота за яйца, Сорен. У меня чай кончился.

Бобби сознательным усилием подавила желание обернуться к Сорену. Положение и без того было достаточно неловким, не стоило напоминать, что его унизили на глазах иностранки, которая провела на службе без году семнадцать минут.

— Да, мэм, — отозвался Сорен, — но я хотел узнать, не забыли ли вы уведомить о своем решении службу безопасности. Они предпочитают быть в курсе таких решений.

— Мяу-мяу-ми-ми-ми, — передразнила Авасарала, — только это я от вас и слышу.

Бобби все-таки обернулась. Сорена обрезали при новом члене команды, принадлежавшем, строго говоря, к стану противника. Молодой человек и глазом не моргнул — так держатся, ублажая впавшую в маразм бабушку. Авасарала нетерпеливо цыкнула зубом.

— Что-то неясно? Я разучилась говорить?

— Нет, мэм, — сказал Сорен.

— Бобби, вы меня понимаете?

— Д-да, мэм.

— Отлично. Тогда кыш из моего кабинета, идите работать. Бобби — читать, Сорен — за чаем.

Развернувшись к двери, Бобби наткнулась на непроницаемый взгляд Сорена. Такая невозмутимость обескураживала больше, чем вполне оправдываемая злость.

— Сорен, — задержала помощника Авасарала, — подождите. Отнесите это Фостеру в службу информации. — Она вручила ему что-то похожее на карту памяти. — Обязательно отдайте до того, как он уйдет с работы.

Сорен кивнул и с улыбкой принял черный квадратик.

— Конечно.

Когда они вышли из кабинета и Сорен закрыл дверь, Бобби протяжно, с присвистом выдохнула и улыбнулась ему.

— Ну и ну! Извините… — начала она, но Сорен остановил ее беззаботным взмахом руки.

— Это еще ничего, — объяснил он, — сегодня у нее не такой плохой день.

Оставив Бобби с разинутым ртом пялиться на него, молодой человек отвернулся и бросил карту на рабочий стол — она угодила под вскрытый пакет с печеньем. Усевшись на место, Сорен надел наушники и принялся прокручивать список номеров на терминале. Кажется, он больше не замечал присутствия Бобби.

— Знаете, — наконец заговорила та, — мне пока только читать поручено, так что, если вы сейчас заняты, я могу отнести эту штуку в отдел информации.

Сорен вопросительно взглянул на нее.

— Зачем?

— Ну… — Бобби взглянула на часы в своем терминале, — по местному скоро восемнадцать ноль-ноль, и я не знаю, когда у вас закрывают лавочку, но подумала…

— А вы не беспокойтесь. Штука в том, что моя работа — ее ублаготворять и успокаивать. У нее все «срочно» и «немедленно». На самом деле все можно отложить, понимаете? Я сделаю это сам, когда будет надо, а до тех пор пусть сука потявкает, если ей от этого станет легче.

Бобби похолодела.

— Вы назвали ее сукой?

— А вы бы как назвали? — с обезоруживающей улыбкой ответил Сорен. Он что, смеется? Может, для него все это шутки: и Авасарала, и Бобби, и тот монстр с Ганимеда? Бобби живо представилось, как она хватает этого выскочку за грудки и вытряхивает из него душу. Руки непроизвольно сжались в кулаки, но Бобби сдержалась и только заметила:

— Мадам секретарь, кажется, считала это важным.

Сорен снова обернулся к ней.

— Да не волнуйтесь вы, Бобби. Серьезно, я со своей работой справлюсь.

После долгой паузы Бобби процедила:

— Принято и сохранено на жестком диске.

Мертвецкий сон Бобби прервал оглушительный музыкальный аккорд. Она подскочила на незнакомой кровати в непроглядной темноте. Единственный луч света исходил от пульсирующего огонька ее ручного терминала на дальнем конце комнаты. Аккорд перешел в какофонию песенной мелодии, которую она сама же перед сном установила в качестве сигнала на входящие звонки. Кто-то ее хотел. Выругавшись на трех языках, Бобби переползла по постели в надежде дотянуться до терминала.

Кровать неожиданно кончилась, и она сунулась лицом в пол — полусонное тело не справилось с земным тяготением. От шишки на лбу Бобби спаслась ценой пары вывихнутых пальцев — успела подставить руку.

Выбранившись еще громче, Бобби поползла по полу на свет терминала. Добравшись до цели, она открыла канал связи и проговорила:

— Если никого не убивают, я могу помочь.

— Бобби, — произнес голос абонента. Спросонья Бобби узнала его не сразу. Сорен. Взглянув на метку времени, она увидела 04:11. И приготовилась к пьяному флирту или извинениям. За последние сутки она почти разучилась удивляться.

Сообразив, что Сорен продолжает говорить, она снова приложила динамик к уху и услышала:

— … вас немедленно, так что спускайтесь.

— Вы не могли бы повторить?

Он повторил медленно, словно обращаясь к тупому ребенку.

— Босс ждет вас в кабинете, понимаете?

Бобби снова покосилась на часы.

— Прямо сейчас?

— Нет, — съязвил Сорен, — завтра, в обычное время. Она просто попросила меня позвонить вам в четыре ночи, чтобы напомнить.

От злости Бобби сразу проснулась и расцепила стиснутые зубы, чтобы процедить:

— Передайте, что я сейчас буду.

Она нащупала стену и на ней — сенсорную панель, включавшую свет. Авасарала устроила новую сотрудницу в маленьком меблированном номере неподалеку от места работы. Квартирка была немногим просторнее дешевых съемных нор на Церере. Одна большая комната, разделенная на гостиную и спальню, вторая, поменьше, с душем и туалетом, и совсем крошечный закуток притворялся кухней.

Неразобранный рюкзак валялся в углу, Бобби вытащила из него всего несколько вещичек. Просидев за чтением до часа ночи, она только и сумела, что почистить зубы и свалиться на спускаемую с потолка кровать.

На замершую посреди комнаты Бобби вдруг снизошла кристальная ясность мысли — словно с глаз упали ставшие привычными темные очки. Итак, она, проспав три часа, выбирается из постели, чтобы встретиться с одной из самых могущественных в Солнечной системе женщин, и при этом ее только и волнует, что небольшой беспорядок в квартире да желание исколошматить одного из сотрудников его собственным медным пресс-папье. Да, и еще: она — опытная десантница — подписалась на работу у злейших на данный момент врагов только потому, что с ней дурно обошелся какой-то тип из флотской разведки. И, не в последнюю очередь, она собирается попасть на Ганимед и убить там кого-то, о ком имеет самое смутное представление.