Простушка для босса

– Ни в этом, ни в следующем году, дед.

– А как же «загулял на сутки»?

– Это были приятные, ни к чему не обязывающие отношения. Загулял на один раз, большего не жду и не планирую! – прямо заявил я. – Максимум, на что она может рассчитывать повторить еще один раз ради обоюдного удовольствия! – громко заявил я и услышал позади себя шлепанье босых ступней по полу.

Позвоночник обожгло, вся спина покрылась мурашками от пристального взгляда.

Рыжая появилась. Не знаю, что и сколько она услышала, но кое-что могла услышать!

– Дед, отцу перезвони, – попросил я. – Скажи, что мы гуляли, идет? Увидимся скоро.

Рыжая смотрела прямиком на меня, пристально, не отводя ледяного взгляда голубых глаз. В нем поблескивали странные огоньки, значения которых я не разумел.

Я пристально разглядывал рыжую. Огненная копна волос привлекала внимание, смущенная мордаха алела, как советский флаг. Я хорошо помнил все безумства, которые с ней вытворял. Смотрел на нее, каменел в трусах до неприличия от воспоминаний, но… честно, не понимал, с чего вдруг сорвался с ней в такой безбашенный секс-марафон. Да, было в этой рыженькой что-то приятное, цепляющее, но, откровенно говоря, красоткой ее назвать было сложно. Лицо простоватое, черты не самые изящные…

Словом, она была привлекательной, но я не понимал: как… почему… что стряслось, что я набросился на нее, как примат с длительным воздержанием?!

Было ли мне стыдно за все шалости? Ничуть! Вспомнил, как лизал ей… Жаром пыхнуло изнутри. Я постарался не зацикливаться на этом моменте, впереди было много дел.

– Завтрак привезли. Составишь компанию?

Не говоря ни слова, она подошла к столику, сняла крышки с блюд и вздохнула:

– Яичница. Желтки запеклись, а я люблю мякиш макать с жидкий желток. На сосиски смотреть не могу…

– А тут, кажется, еще фрукты должны быть…

Под очередной крышкой высилась вазочка с клубникой, а рядом стояли взбитые сливки. Тошнотворная классика, набившая оскомину!

Рыжая не оценила, посмотрела на все это, как на грязь, и снова перевела на меня свой ясный взгляд.

– Не хочешь завтракать? Тогда давай собираться, – предложил я.

Предлагать трахаться было как-то глупо.

– Андрей Викторович… – позвала она меня.

– Ну?

Она помолчала секунду, словно набиралась решимости, а потом выдала:

– Вы поможете мне объясниться с моими родителями?

И тут я понял, что могу влипнуть…

* * *

Ульяна

– Андрей Викторович, вы поможете объясниться с моими родителями?

Платонов застыл, застегивая белоснежную рубашку.

– С какими родителями? – спросил он низким, севшим голосом. – Кузь, ты чего несешь?

– Родители. Мои… – проглотила часть слов и повторила. – Я со школы обручена с парнем, его зовут Николай. Николай – сын близких друзей моих родителей. Я берегла себя для жениха, невинность хранила для нашей свадьбы, а сейчас выходит так, что я обманула доверие и больше не смогу быть его невестой.

– Чего это не сможешь? – хмыкнул Платонов.

Я одеревенела. По телу хлынул стылый мороз, нутро свернулось в комочек от лютой стужи.

– Но как же… – я начала запинаться и с трудом подыскала нужные слова. – Я обручена, но у меня была связь с другим мужчиной. Интимная! Я не смогу обманывать жениха. Вы лишили меня невинности. Все приличные мужчины после такого…

– Женятся, ты хочешь сказать? – оборвал меня Платонов. – Ты с какой луны свалилась, Кузенька?

– Я Ульяна.

– Секс – не повод даже для знакомства! – назидательно произнес Платонов. – Не говоря уже о женитьбе. Признаю, адюльтер получился более, чем приятный, я готов тебя отблагодарить и повторить! – подмигнул. – Начиная с сегодняшнего дня ты будешь моей помощницей, в особенности в том, что касается секса. Нам еще столько всего нужно опробовать, заглянуть во все потайные укромные местечки…

Я сидела и слушала, что он мне говорил.

Не поверила.

Может быть, ослышалась?

– Вы хотите, чтобы я стала вашей любовницей?!

– Любовница – это уже какие-то отношения. Я отношения тебе не предлагаю, Кузенька. Во-об-ще! Не создан я для такого, понимаешь? Вольный орел не будет виться возле скворечника. Просто предлагаю место помощницы с бонусами, ооочень приятными для нас двоих!

– То есть просто интим? Близость без отношений? – я затрясла головой, не веря, что такое случится со мной. Переспросила: – Вы не станете ничего объяснять?

– Кому? Предкам твоим? – рассмеялся. – Ай, Кузя, хватит корчить из себя мультяшку наивную. Вчера было даже прикольно склонять тебя на темную сторону взрослой жизни. Но хорошая шутка имеет свой убойный эффект лишь единожды, потом уже не то. Не будем повторяться, Кузя. Не хочешь завтракать, давай собираться. Встретимся на рабочем месте, трусы обязательно купи себе новые, но не такие крепкие. Я эту парусину только со второго раза порвать смог! – показал мне разорванные трусики, которые валялись на полу.

Мне все было ясно. Но я не хотела в это поверить!

Просто не могла даже представить, что после такой ночи можно вести себя подчеркнуто-равнодушно, как Платонов.

А как же его ласки – бесстыдные ласки, как он меня целовал, языком ласкал всюду, даже в самых запретных местах! Разве чужим девушкам такое будут делать?!

Тем временем Платонов быстро одевался, отвечал на телефонные звонки и почти не обращал внимания на меня, застывшую без движения. В итоге, он подошел ко мне и начал рыться по карманам брюк.

– Это тебе, Кузя, на такси, а вот это на трусы новые! – щедро вытащил одну купюру помельче и несколько крупных, всунул в онемевшие пальцы и сжал их. – Все понятно?

– Что-что? На трусы?

– На трусы, на трусы, Кузя. Твои же я порвал.

– Я не Кузя. Я Ульяна.

– Не спорь, Кузя. Так… Собирайся скорее, мне надо номер сдать! – швырнул в меня платьем и похлопал в ладоши. – Ну, чего сидишь, ресницами хлопаешь? Давай-давай, быстрее! Цигель-цигель, ай-лю-лю!

– Что это означает? – нахмурилась я.

– Означает, что времени у меня в обрез. Ты, профурсетка этакая, меня на секс развела и целые сутки украла, а у меня дед прилетел. Важная персона, между прочим… – трещал Платонов, натягивая на тело одежду.

Я смотрела, как он одевался, и испытывала самые разные эмоции от восторга до щемящего ужаса.

Я восторгалась тем, насколько он хорошо выглядел для своих лет: крепкий, жилистый, подтянутый, и ужасалась, как я могла отдать едва знакомому мужчине свою невинность?!

И почему он обозвал меня профурсеткой?