Просыпайся, ты мёртв

– Кто такие? Зачем просто так, без видимых причин, обстреливаете простых людей? – Александру очень понравился явно непростой и недешёвый засапожник, которым он начал рисовать замысловатые фигуры на грунте перед лицом живого. – Как зовут, откуда, зачем, почему, ну и ещё что-то, что теоретически продлит твою жизнь. Я вас, г№%доны, запомнил. И твои дружки ещё очень легко отделались, а вот ты…

В глазах живого промелькнуло узнавание, а может, Александру просто показалось. С мертвецами намного проще наблюдать смену эмоций собеседника – просто ориентируйся по цвету огоньков, а вот глаза живых в этом деле не очень надёжные помощники…

– Гоби я. – нехотя представился живой. – Уезжали мы из этих мест…

– Насрали и пошли искать где не гажено, да? – усмехнулся Александр.

– Жратва кончилась в районе, а теперь ещё и вы… – Гоби ненавистно сплюнул густую слюну.

– Мешаем жить, да? – Александр продолжил рисовать на земле человеческое тело. – Скелеты изнасиловали твою жену, дочерей, зарезали сыновей, а тебя заставили сосать их члены? Или, может, мы сожрали всю вашу еду, а что не сожрали, то понадкусывали? Скажи мне, Гоби, в чём причина агрессии? Что мы вам сделали, уё%ки вы постапокалиптические?

Гоби промолчал.

– Где живёте? – спросил Александр. – Сколько вас?

– Нисколько, – ответил Гоби. – Ты всех убил.

– Похоже, что ты мне врёшь. – покачал головой Александр. – Ты не подумай, я не с целью мести интересуюсь. Кому мстить такому мертвецу как я? Вас-то я уже встретил. Или ты думаешь, что я скелет чеченца и собираюсь делать харакири каждому твоему родственнику до седьмого колена? У меня нет столько свободного времени, мне же на работу ходить нужно. Нет, я просто хочу знать, откуда моему городу следует ждать говна. Поделись информацией, ведь посмертия нет, всё потеряло смысл, нет никаких больше раев и адов, в конце концов есть только вечная пустота, где совершенно ничего не будет, ни времени, ни массы, ни даже гравитации. Пустая пустота… Важны ли твои или мои привязанности в той пустоте? Нет, не важны. Ничего уже не имеет значения, Гоби. Ты мёртв, просто до сих пор осознаёшь себя живым. Твоя «жизнь» – путь с неибежным печальным концом. Расскажи мне, Гоби, чего следует опасаться моему городу? Ничего не имеет смысла, даже этот вопрос. Так почему бы и нет?

– Ты несёшь какую-то херню, трупак… – прошептал живой. – Мы уезжали отсюда на восток, а потом вышел ты… Всё.

– Значит, придётся сказать своим, что где-то есть группировка особо опасных живых, которые желают нам зла… – Александр поднялся с корточек, броском воткнул нож в землю и перехватил ППШ.

– Нет, постой! – задёргался живой. – Там обычные люди! Женщины и дети! Не надо!

– Ну, до встречи в вечности. – переведя автомат в режим одиночной стрельбы, без колебаний прострелил голову Гоби Александр.

Роберта они не пожалели, а он ведь вообще им ничего не сделал. Вообще никому ничего не сделал – пара недель новой нежизни…

Пояс с револьвером занял место на тазу Александра, а засапожник, после изъятия у мёртвого Гоби ножен, занял место в боковом клапане брюк. Заглянув в салон минивэн, Александр поморщился от запаха бойни и начал растаскивать трупы. Всё утащить не удастся, но у него и нет такой цели. Он освободил покойников от боеприпасов, оружия, сходил и подобрал АК-74М стрелка из люка, валяющийся в метрах пятидесяти позади минивэна, наполнил всем этим высокий туристический рюкзак, обнаружившийся под одним из сидений и продолжил свой путь.

Может, кому-нибудь понравится машина, тогда её заберут, но Александру она не нужна. Во-первых, двигатель разрушен до невосстановимого состояния, а во-вторых, даже если бы машина была на ходу – колдобины будут выбивать кости не хуже пуль.

С грузом идти будет тяжелее, но это стоящее дело. Всего было убито, считая Гоби, семь живых, у каждого из которых обнаружилось по два-три вида личного оружия, от топориков а-ля томагавк, до штурмовых винтовок АК-109. В точности опознания модели АК Александр был не очень уверен. Это мог быть как АК-103, так и АК-12, а может ещё какая-нибудь неизвестная модификация, вышедшая позже его смерти. Надёжно он мог отличить только АКМ, АК-74, АКС-74, АКС-74У и АК-74М. В остальных образцах сильно плавал, так как слышал о сотой серии только с чьих-то слов, а также из новостей по телевизору.

Так или иначе, всё оружие было погружено в рюкзак, в способности донести который Александр не был уверен…

– Доволен? – раздался голос из-за спины. – Оу-оу, без резких движений!

Александр медленно повернулся. Серокрылый ангел. Опять.

– Чего хотел? – задал он логичный вопрос.

– Даже не удивишься? – усмехнулся Исрафил.

– Я уже очень давно мёртв, но восстал из могилы, не так давно чуть окончательно не упокоился в битве с мертвецами из Бронзового века, а сейчас лично хладнокровно расстрелял семерых. Чему мне удивляться? Существу, называющему себя ангелом?

– Вот это я и хотел у тебя узнать, – улыбнулся неестественно дружелюбно Исрафил. – Ты доволен тем, что только что отнял семь человеческих жизней, обрекая их тем самым на Пустоту?

– Они заслужили, а Роберт не заслужил… – ответил на это Александр. – Ни о чём не жалею.

– Эх… – вздохнул Исрафил. – И с таким вот мировоззрением вы собираетесь строить новый мир?

– Я ничего не собираюсь, – ответил Александр.

– А что же тогда? – лукаво усмехнулся Исрафил. – Ради чего ты продолжаешь двигать свои кости и цепляться за этот большей частью мёртвый мир?

– Просто… – Александр не смог сразу подобрать слова. – Я просто существую и всё. Без какой-либо особой цели. Как раньше. Как всегда.

– Неужели у тебя так и не появилось амбиций? – недоуменно вопросил Исрафил. – Даже более никчёмные индивиды обзавелись чем-то за эти месяцы, а ты? Что достойно твоих устремлений и притязаний? Чего ты хочешь, Александр?

Почему-то слова этого существа заставили Витковского задуматься. Чего же он в самом деле хочет? Даже мёртвые чего-то хотят.

Наверное…

– О чём ты мечтал до того как… стал тем, кто ты есть, Александр? – Исрафил обошёл труп Гоби и подошёл ближе.

– Последние лет десять своей жизни я ни о чём не мечтал, – признался Александр. – Как-то… Плыл по течению. Быстро охладевал к любым начинаниям… А всё самое лучшее и хорошее, что я делал, в итоге…

– Вспомни себя молодого, двадцатилетнего! Ты ведь был молодым! Полным духовных и физических сил! – приободрил его Исрафил. – Ты ведь служил? О чём ты мечтал тогда? Когда выйдет приказ, когда ты приедешь на поезде в родной город и станешь жить дальше, когда казалось, что всё теперь совсем по-другому, не так, как раньше, обязательно лучше и счастливее?

– Откуда ты это знаешь? – тихо спросил Александр.

– Я существую с, по-вашему, начала времён… – усмехнулся Исрафил. – Для меня давно уже не загадка, какого рода мысли в головах солдат, для которых всё самое страшное и тяжёлое уже позади. О чём ты думал тогда, Александр?

– Ну… – задумался Витковский. – Отучиться, устроиться на высокооплачиваемую работу, желательно в Первоуральске, тупой и наивный был… А если с работой не получится, собирался поехать…

– Ну? – Исрафил подался ещё ближе.