Против правил

Ярость заполняет до краёв. Подскакиваю и делаю подножку, собравшемуся убегать Гарееву. Мужчина падает на живот, ловко переворачивается на спину, направляя пистолет уже на меня, но я успеваю в последний момент выбить оружие из рук и одной рукой поднимаю охотника за шею, поднимая над землёй, с наслаждением убийцы наблюдая за паникой в грязно-голубых глазах. Мне нравится вкус предстоящей победы, ощущаю ни с чем несравнимое удовольствие. Инстинкты берут верх.

— Как теперь ощущения, мальчишка? — с предвкушением произношу, и улыбаюсь, видя, как взрослый мужчина болтает ногами в воздухе с уже покрасневшим лицом. — Ты ведь ещё сохранил свет души, охотник. Твой отец был лишён этого, поэтому так легко убивал, но это и делало его идеальной смертельной машиной. А ты слаб и глуп, решив, что сможешь справиться с Альфой.

Что есть сил, швырнула охотника в противоположное дерево, слыша хруст костей. Мужчина рухнул на землю, стоная и издавая булькающие хрипы. Я лишь бросила мимолётный взгляд на Дамиана, убеждаясь, что в сознании, и вновь приблизилась к охотнику, ногой переворачивая на спину.

— Могла бы долго тебя мучить, ты бы вскоре молил, чтобы поскорее убила. Но у меня нет времени с тобой вести светские беседы.

— Весь твой род сгорит в огне, волчица! — зло выплюнул он с кровью.

Я лишь усмехнулась, а волчица требовала мести за пару.

— Как жаль, что ты не увидишь никчёмные попытки своих собратьев, — с наслаждением прошипела, нагибаясь и вырывая сердце из груди.

Сжимала кусок плоти, что есть сил, чувствуя, как ещё горячая густая кровь стекает по моим пальцам, наблюдая, как потухают глаза охотника. Учитывая службу с ведьмами, не достаточно охотнику просто пустить пулю в лоб или сломать шею, нужно было сделать непригодным для жизни сердце. Однажды подобную ошибку Луциан допустил, я же тот урок запомнила на всю жизнь.

Ещё с минуту смотрела на мёртвого мужчину, словно желая убедиться точно в его кончине, и только после поспешила к Дамиану, который уже успел сесть, прислоняясь спиной к дереву и нотками ужаса рассматривая труп охотника, а затем переводя и неверящий взгляд на меня, благо не шарахался и не смотрел со страхом.

— Не так хотела донести правду о себе, — горько усмехнулась, медленно подходя и присаживаясь напротив, рассматривая кровоточащую рану. — Нужно достать пулю и промыть рану, — резюмировала, боясь прикоснуться к истинному.

— Кто ты? — спустя пару секунд, а может минут, ровно спросил, словно окаменев.

— Оборотень. А он — охотник, явившийся нас убить.

— Ты вырвала ему сердце.

— Убить охотника можно только так. Я объясню позже, почему только этот вариант возможен, но сейчас должна хотя бы остановить кровотечение. Позволишь? — мягко спросила, глядя в зелёные глаза.

И вновь пришлось ждать, прежде чем мужчина неуверенно кивнул.

Чтобы получить лучший доступ к ране, разорвала часть футболки Дамиана, стараясь делать всё максимально аккуратно, не причиняя боли. Уж не знаю, какой сплав металла, но для человека это всего лишь обычная пуля, а значит, особого вреда не нанесёт, но пару сосудов задето, раз кровь так струится, жизненно важные органы целы.

Сняла с себя футболку и прижала к ране, тем самым останавливая кровотечение.

— А теперь нам нужно подняться. Подожди.

Сначала спрятала за пояс брюк пистолеты Гареева, перестраховываясь, плюс, послужит доказательством прямого нападения охотника на Альфу. И только после помогла Лаврентьеву подняться.

Мужчина периодически шипел от боли, но стоически дошёл до домика, правда, не без моей помощи. При моей силе могла его спокойно и на руках донести, но уж не стала ущемлять мужскую гордость. В домике посадила в одно из кожаных кресел, тут же убегая в спальню за телефоном.

Сеть тут и правда была поганая, пришлось выходить на улицу и забираться на дерево. Когда появилась связь, сначала сбросила Янушу координаты, написав, чтобы брал всё необходимое при ранении из пистолета и быстро приезжал сюда. Спустя пару секунд раздался звонок.

— Что произошло? — серьёзно спросил, а на заднем фоне слышались шуршащие звуки.

— Охотник ранил Дамиана. Остальное объясню на месте. Нужно ещё позвонить Луциану.

— Скоро буду, — коротко ответил и сбросил вызов.

А вот брату не представляла, что и сказать. Он поднимет на уши всех, особенно Арсения, тот метнётся ко мне, увидит Лаврентьева, всё поймёт и наступит хаос. Но терять ещё и Луциана не намерена.

— Поговорила с Янушем? — раздалось холодное, едва брат взял трубку.

— На меня напал охотник. Сын Гареева, — выдохнула, прикрывая глаза.

Тишина и…

— Где ты?! — вскричал обеспокоенно, явно куда-то идя.

— Со мной всё в порядке. Охотник мёртв, но по моего словам поняла, что есть последователи его отца, и они планируют атаковать. Нашу стаю или только тебя, не поняла, не было времени разбираться. Но ты должен усилить охрану.

— Арсений в курсе?

— Нет. Ко мне уже едет Януш, Белорецкий будет лишним.

— Виталина, — устало выдохнул брат и впервые в голосе услышала…страх.

— Со мной всё в порядке. Меня…защитили. А твой долг сейчас защитить стаю и себя.

— Ты была не одна?

— Не одна. Но давай потом. Ты должен торопиться, и предупреди другие стаи.

— Понял. Позже перезвоню.

«Вот и поговорили», — облегчённо выдохнула, слезая с дерева.

В гараже набрала дрова и вернулась в дом.

Дамиан сразу перевёл всё внимание на меня, стоило оказаться в поле его видимости.

— Я позвонила Янушу, он скоро приедет, — доложила, аккуратно укладывая дрова в специальный отсек около камина.

— Тут нет связи, — резко ответил брюнет, смотря с подозрением.

— Я залезла на дерево.

Мужчина удивился, неоднозначно хмыкнул, и прикрыл глаза, морщась от боли.

— Дамиан, не закрывай глаза, — испуганно взмолилась, прикасаясь к очень горячему лбу. — Чёрт! Только этого не хватало, — прошипела, стаскивая с дивана плед и укрывая им мужчину, а вскоре уже разжигала огонь в камине.

Лаврентьев открыл глаза, посмотрел на меня насторожено и попросил воды, которую тут же принесла.

— Зачем ты прикрыл меня, глупый. Я бы и сама справилась, — сокрушённо качала головой, вновь прикасаясь ко лбу.

— Он хотел убить тебя. Сработали инстинкты, — прохрипел, вновь прикрывая глаза.

Вновь покачала головой и убежала на кухню, смачивая чистое небольшое полотенце в холодной воде и после кладя этакий компресс на лоб Дамиана.

— Вы — люди, такие хрупкие.

— А вы? — вновь прохрипел, пусть и с закрытыми глазами, но хоть так признаки жизни подавал.