Против течения. Книга 1

Мира послушно повторила. После паузы спросила:

— Ну?

Астафья напряжённо прислушивалась к своим ощущениям. Попробовала двинуть ногой. Заорала:

— Ай! Больно! Ничего не поменялось!

Мира видела, что ей хотелось добавить ругательство, но магиня сдержалась. Всё же, строительство стены из тумана впечатлило.

— Чудо доктор из меня не получился, — подытожила Мира.

— Попробуй ещё раз! Это очень хорошее заклинание, оно всегда работает, — Астафья смотрела неё с мольбой, лицо посерело от боли.

«Работает, но не в моём исполнении», — подумала Мира.

Всё же, повторила заклинание, но опять безрезультатно.

Магиня заплакала:

— Что же делать?!

Мира вспомнила, как лечила её Даяна после нападения Алексы: приложила руки и без всяких заклинаний срастила рёбра. Конечно, скорее всего, Даяна проговорила заклинание про себя, но что-то подсказывало Мире: тому, кто строит стены из тумана, слова не нужны.

— Давай попробуем иначе, — сказала она магине.

Астафья смотрела на неё со страхом. Мира осторожно, едва касаясь, приложила ладони к её ноге, сосредоточилась.

Нога была раздроблена в нескольких местах. Мира чувствовала, как огненным очагом пульсирует боль. И не только это — она чувствовала, как течёт кровь по венам Астафьи.

«Она полностью в моей власти, — подумала Мира, пугаясь саму себя. — Я могу мысленно сдавить её, и магиня умрёт».

Это было странное, жуткое, ни на что не похожее ощущение. Она торопливо убрала от Астафьи руки.

— Что? — спросила та, пожирая взглядом её лицо.

«Твоя магия не похожа на ту, что используют сейчас, — вспомнилось Мире. — Её не применяют в Азаре уже несколько веков».

— Я не могу тебе помочь, — произнесла она, избегая встречаться взглядом с Астафьей. — Чтобы срастить перелом, требуется доброе и созидательное чувство. А я тебя ненавижу.

Магиня хотела что-то возразить, может посоветовать ещё какое-нибудь заклинание — для любви. Но Мира её перебила:

— Я найду выход и вернусь за тобой.

— Нет! — магиня вцепилась ей в руку горячими пальцами. — Я не останусь тут одна! Попробуй ещё раз срастить перелом!

— Ничего не изменится, даже если я тысячу раз повторю твоё заклинание, — сухо возразила Мира.

— Ну, пожалуйста! — умоляюще воскликнула Астафья. — Попробуй!

Тут Миру осенила одна мысль. Такая очевидная, что впору было смеяться, как она не додумалась раньше?

— Ты ведь много знаешь о заклинаниях, верно? — спросила она.

Астафья посмотрела на неё воспалённым взглядом.

— Мне тут рассказали про одно, хочу узнать, как оно работает.

— Сейчас не время, — зло оборвала магиня. — Я умираю от боли, а ты кругозор решила расширять?

«Какой ты была, такой и осталась», — подумала Мира.

— Какой-то предмет, — сказала она, сделав вид, что не услышала последних слов магини, — например, орех, наделяется определённой силой, начинает светиться синим светом. Потом называется имя человека и орех раскалывается.

Астафья смотрела на неё, словно забыв о боли, на её лице появился страх вперемежку со смятением.

— Орех сухирийский? — спросила она.

— Не знаю, — смутилась Мира.

Хотела добавить, что похож на грецкий, но вовремя сообразила, что Астафья никогда не видела грецкие орехи.

— Он продолговатый, неровный, светло-коричневый, с двумя чётко обозначенными половинками, — сказала Мира. — Кажется, будто на него обруч одели.

— Да, сухирийский, — подтвердила Астафья. — Это страшное заклинание. Человек, чьё имя произнесено, запирается внутри замкнутого пространства и только очень сильный маг может его вызволить.

Мира судорожно сглотнула и спросила сдавленным голосом:

— А если человек называет своё имя?

— Тогда даже самый сильный маг не поможет. Но я о таких глупцах не слышала. Это заклинание входит в перечень восемнадцати запрещённых, об нём первым делом рассказывают послушницам Ордена.

Мира скривилась: опять её сгубили пробелы в образовании. Не сможет вызволить даже самый сильный маг — так вот почему Колдун не возвращает их!

Гадкая Даяна! Предполагала ли она, что Мира назовёт своё имя? Наверняка, даже не мечтала о таком счастье.

Астафья всмотрелась в её лицо:

— А почему ты про него спрашиваешь?

Мира передёрнула плечами:

— Так, просто услышала краем уха.

Не рассказывать же магине о своей несусветной глупости. Со стороны лестницы раздался скрежет.

«Скоро зомбоящеры сломают стену и прорвутся сюда», — подумала Мира и поднялась с пола.

— Я должна найти выход, — сказала она магине.

У Астафьи задрожали губы:

— Не уходи! — взмолилась она. — Они съедят меня! Если уходить, то вместе!

— Вместе мы далеко не уйдём.

— Ты хочешь бросить меня! — завизжала Астафья и с неожиданной силой сжала руку Миры. — Ты дрянная девчонка специально хочешь бросить меня! Пока они будут меня грызть, ты сумеешь убежать!

Вообще Мире, при всей ненависти к магине, такая возможность даже в голову не приходила.

— Не пори чушь! — раздражённо бросила она и попыталась вырвать руку из пальцев Астафьи, но та держала крепко.

— Пусти или раздавлю! — тихо и внятно произнесла Мира.

Астафья как-то сразу поверила, испугано разжала руку.

— Не бросай меня! — взмолилась она. — Прости за то, что было. Клянусь, я буду служить тебе!

Вот так-то! Даже служить.

— Мне не нужна твоя служба, — брезгливо поморщилась Мира. — Но я вернусь за тобой.

Магиня всхлипнула. Обе понимали, что Мира не успеет.

Резко развернувшись, она пошла в туман. Астафья что-то кричала вслед, но Мира не вслушивалась в слова. Она представила, как постепенно тает стена из тумана, и к магине подбираются зомбоящеры. Сначала осторожно, они обходят её со всех сторон, мёртвые глаза осматривают Астафью. Убедившись, что она одна и не может убежать, зомбоящеры набрасываются на неё всей сворой.

Мира остановилась, тихо сказала:

— Нет, так не годится. Я должна завершить сама.

И пошла обратно.

Увидев её, Астафья радостно вскрикнула. Заплаканное, искажённое от боли лицо осветилось улыбкой.