Против течения. Книга 2

— Рабы? — спросил один из «плащей».

— Формально на Азаре нет рабов, — ответил Абрахаз. — Сначала использовались обнищавшие лодочники и прочий сброд, из тех, кого никто не хватится. Но дети рождались мёртвыми. Потом появилась гипотеза, что дети рождаются мёртвыми из-за того, что имеет место насилие над одним из родителей. Тогда стали подыскивать добровольца. Оямото хотела чтобы ребёнок был из высокородных. Уж играть, так по-крупному.

— Э-э-э… Кто же стал отцом или э-э-э…. матерью выжившего младенца? — робко спросил Бестелесный.

— Великий Хранитель Элсара, — ответил Абрахаз. — Он был уже не молод и своих детей не имел. Поговаривали, что Оямото сама прокляла его после некоего богомерзкого поступка. Когда она предложила Великому Хранителю такой, хех, необычный союз, он без колебаний согласился. Мальчик родился живым, но умственно отсталым и не способным на перевоплощение. Оямото предлагала умертвить его, как результат неудачного эксперимента, но Великий Хранитель оставил младенца себе. «Это мой сын, — сказал он. — Такой, какой есть, такой, какого я оказался достоин». Тогда-то Оямото и предположила, что ребёнок должен быть зачат не просто по согласию, а в любви.

Абрахаз выдержал эффектную паузу.

— Неужели нашёлся тот, кто сумел полюбить… — удивился мужчина в окровавленном плаще.

— Дракониху, — закончил за него Абрахаз. — Да, эта девочка плод любви женщины-дракона и мужчины.*

— Он тоже из высокородных? — спросил Бестелесный.

— Нет. Оямото выбрала его по другим качествам. И не обманулась. Дитя превзошло все ожидания.

Все снова посмотрели на девочку. Она подняла голову и обвела их заплаканными глазёнками.

— Но как вы узнали, что девочка окажется на берегу в Элсаре? — вновь подал голос мужчина в окровавленном плаще.

— Её привела ко мне одна… моя подопечная.

Абрахаз протянул руку и показал на Найру. Мужчины повернули головы и только сейчас заметили Найру, которая во время разговора прижалась лицом к мерцающей пыли, боясь пропустить хотя бы слово. Увидев, что все повернулись к ней, девушка в испуге отступила назад. Атия тоже её увидела.

— Найра! Спаси меня! — закричала девочка, протягивая к ней руки.

В грудь Найры словно воткнули нож и провернули — чтобы стало больнее, чтобы уже не спасти.

— Атия! — прошептала она, чувствуя, как по щекам текут слёзы отчаяния.

— Кто эта женщина? — спросил один из мужчин. Он бы низкорослым и широким, отчего казалось, будто плащ наброшен на большой валун.

Абрахаз поднял голову, будто изучал что-то на потолке, с ленцой в голосе ответил:

— Когда мне стало известно, что Оямото даже на берегу реки Забвения удаётся играть против меня и она всё ближе к созданию дитя-дракона, я мог поступить двумя способами: уничтожить строптивую богиню, либо заставить её изобретение работать на себя. К тому моменту я как раз проиграл в битве дому Хандори, мой фамильный меч лишили силы, а сам я стал выполнять постыдную роль пешки в играх высоких домов. Тогда же я вспомнил родовое предание, которое гласило, что Зверь, возникший из чёрных вод Великой реки Азара, может вознести дом Отуа к вершине власти, но может и низвергнуть в бездну. С учётом полученных сведений, выходило, что Оямото занимается как раз созданием этого зверя. Что же, тогда и мне понадобилось подготовиться, — он неторопливо подошёл к стене из мерцающей пыли и остановился напротив Найры. Теперь она разглядела, что его лицо скрывает чёрная маска, отчего казалось, что под капюшоном тьма.

— В своей лесной лаборатории на Азаре я создал девочку, которая с виду была такой же, как остальные, но ядовитая для местного населения вода из Реки оказалась ей не страшна. Именно эта девочка должна была привести ко мне дитя-дракона. С того момента между мной и Оямото начался новый виток смертельной игры. Каким-то образом ей удалось узнать про Найру, и однажды она попыталась руками Великого Хранителя уничтожить девочку в Башне. Но мне удалось её спасти и отдать на воспитание азарке. По моему замыслу, Найра до определённого момента не должна была догадываться о своих необычайных способностях.

— Я не понимаю, — перебил Бестелесный, — если эта ваша Оямото знала о Нйаре, почему она её не устранила?

— Конечно же, потому что я защитил Найру особой магией, — презрительно фыркнул Абрахаз. — Всё, что могла Оямото, это приходить в её сны и ложью сбивать с верного пути. Но я всегда был начеку и возвращал Найру обратно. А странные сны стирал из памяти. Лишь немногим из них удалось зацепиться за её сознание и оставить в нём след.

Абрахаз по-прежнему стоял напротив девушки, и его чёрная маска, в которой отражалась мерцающая пыль, была устремлена на неё. Найра, словно завороженная, не могла отвести от него глаз. Мысли бурей проносились в её голове, сшибались, разлетались в стороны и вновь мчались по кругу. То, что говорил этот человек, многое объясняло, но одновременно рождало новые вопросы.

— Впрочем, хитрой Оямото и тут удалось немного меня обыграть, — в голосе Абрахаза просочился яд. — В одном из отсталых, умирающих миров, пригодном лишь для поставки в Азар мокрозяв, она нашла избранную.

По пещере пронёсся ропот.

— Вы не ошибаетесь? — тихо, словно его могли подслушивать, спросил «валун».

— Не ошибаюсь, — ответил Абрахаз.

— Ту самую, о которой написано в пророчестве? — тоже тихо уточнил мужчина в окровавленном плаще. — Ту, которая получит власть над временем?

— Да. Вы знаете, что её… хех, необычайные способности, если можно так выразиться, должны в полной мере заработать после смешения крови избранной с кровью этого чудо-дитя? — Абрахаз вновь указал на Атию. — Подобно тому, как капля её крови вернула былую силу моему фамильному мечу, девочка должна была привести к жизни дремлющие в избранной магические способности. И уже ничто не в силах было бы их остановить. Это бы означало полный крах не только дома Отуа, но и остальных домов. Именно в этом была истинная и окончательная цель Оямото, и, само собой, я должен был ей помешать.

— Что вы сделали? — спросил Бестелесный.

Остальные молчали, но их спины уже готовы были согнуться в подобострастных поклонах. К этому моменту они безоговорочно приняли власть Абрахаза, признали лидерство дома Отуа, как стая признаёт вожака.

— Когда избранная приплыла к стенам Элсара, я сделал так, что там оказалась Найра. Она сама толком не понимала, зачем стала помогать незнакомке в лодке, которую принесло течение Мёртвой реки. Найра привела её к себе, а потом продала Хранителям Элсара. Нужно было только вовремя приказать ей сделать это, для чего я использовал одну из шлюх Весёлого дома. Таким образом избранная оказалась в Башне мокрозяв. Там у меня тоже был свой человек, Старшая магиня. Она должна была уморить избранную кукрением до смерти, но, — Абрахаз раздосадованно цокнул языком, — мне помешала Оямото. Действуя уже через своих «агентов», назову их так, она заставила Даяну остановить кукрение. Ситуация на некоторое время вышла из-под моего контроля. К тому же, мне надо было решать другие, не менее важные вопросы, связанные с нетбилоном, что тоже отвлекало. Но, как бы то ни было, в конце концов, Найра своими руками привезла дитя ко мне. Этому не смогли помешать ничьи козни, и я теперь могу торжествовать победу.

Он поднял руки, будто призывал в свидетели триумфа неведомых богов.

Мужчина в окровавленном плаще громко и отчётливо зааплодировал. Следом за ним стали аплодировать остальные. Кто-то крикнул «Виват, королю Отуа!»

Этот крик тоже подхватили, и пещера наполнилась криками. Девочка на полу вдрагивала от хлопков, будто это были щелчки бичей.

Постепенно всеобщее ликование стихло. В наступившей тишине мужина в окровавленном плаще спросил:

— Но, король Отуа, что же будет теперь с добычей нетбилона? Проблема Бурака никуда не исчезла. Наши корабли нуждаются в нетбилоне для длительных перелётов, а в Азаре найдены богатые месторождения. Ничуть не преувеличу, если скажу, что ваш Азар — наша последняя надежда. Как вы хотите распорядиться добычей нетбилона после, — он запнулся, — выхода из игры главы клана Хандори?