Против течения. Книга 3

Миру замутило.

— Эй! — закричала она. — Здесь есть кто-нибудь?

Тишина. Вдруг вспомнились истории о кораблях призраках, наполненных мертвецами. Может и она попала на один из таких и теперь плавает по Великой реке. Её сковал ужас.

"А, может, это очередной сон?" - подумала она.

Мира потерянно осмотрелась по сторонам: как узнать, в реальности она или нет? Нужен какой-то маячок, нечто позволяющее понять, где она находится. Внезапно до слуха донеслись шаги в глубине коридора.

— Люди! Я здесь! Пожалуйста, найдите меня! — закричала Мира, вглядываясь в полумрак коридора.

Глава 9. Возвращение в Элсар

К решётке подошёл мужчина с чадящей лампой в руке. У него были иссиня-чёрные густые волосы, острые скулы и неприятный взгляд светлых, каких-то сонных глаз. Мира узнала предводителя бунтовщиков Иртека. У неё появилось желание отступить в темноту закутка, но она заставила себя стоять перед ним, только руки сцепила за спиной, чтобы не выдавали волнения.

— Старшая магиня, позвольте выказать вам своё почтение, — сказал мужчина.

Решётка, привязанный к ней мертвец и высокопарные слова Иртека — Мире казалось, что она попала в театр абсурда.

— По какому праву вы держите меня за решёткой? — перебила она. — И для чего здесь этот...?

Она кивнула на труп. Про Гая с Хадаром спрашивать пока не стала, решила выяснить по ходу разговора.

— Он непочтительно обошёлся с вами, и мы его наказали, — ответил Иртек. — Хотим, чтобы вы видели, как мы вас уважаем. Можете не беспокоиться, больше никто из моих людей не посмеет до вас дотронуться.

Он улыбнулся, и Мира увидела, что его верхняя челюсть сильно выдаётся вперёд, отчего казалось, будто он хочет укусить.

Она нервно рассмеялась:

— Вы для этого меня за решётку спрятали? Чтобы дотронуться никто не мог?

— И поэтому тоже, — сказал он.

— Какая забота! Думаете, глава Ордена оценит, что вы закрыли Старшую магиню, будто зверя?

На этот раз рассмеялся Иртек. Так искренно, как будто Мира сказала что-то очень смешное.

«Он знает что-то, чего не знаю я», — подумала Мира. Под ложечкой неприятно засосало.

— Предлагаю решать проблемы на месте, — весело сказал Иртек.

Она подумала, что могла бы сломать решётку, но вспомнив неудачу с канделябром, не решилась. Нужно набраться больше сил, а не распылять себя на мелочи.

— Куда мы плывём? — спросила она.

— В Элсар разумеется, — ответил он.

Значит, в Элсар. Что же стало с Гаем и Хадаром? Она хотела спросить, но поняла, что боится услышать ответ. Передёрнула плечами, указала на мертвеца:

— Уберите его. Немедленно.

— Как пожелаете, — широко улыбнулся Иртек.

Закрепив лампу на стене, он достал из ножен кинжал, разрезал верёвки, и мертвец с глухим стуком свалился на пол. Мира отметила, что у Иртека кинжал Хадара — именно у того на рукояти был крупный синий камень. Её накрыла паника: что они сделали со Старшим агентом? Почему у предводителя бунтовщиков его оружие?

Тем временем, Иртек сделал знак кому-то в темноте, и к решётке тут же подбежали двое мужчин в форме городских стражей. Они подняли покойника за руки и за ноги и унесли прочь.

— Через некоторое время вам принесут ужин, — сказал Иртек. — Впрочем путь до Элсара не долгий, вы даже заскучать не успеете. Но если желаете, могу пригласить к вам музыкантов.

Он что, совсем издевается?! Какие к Виллу музыканты? Злость придала ей смелости.

— Что случилось с моими друзьями? — резко спросила Мира. — Где Гай и Хадар?

Она внутренне сжалась в ожидании ответа.

— Старший агент здесь, в другой части судна, — ответил Иртек с мерзкой улыбочкой. — Он предстанет перед судом Великого Хранителя за измену.

— А Гай?! — выкрикнула Мира.

В груди, словно гигантский змей, ворочалось страшное предчувствие.

Иртек театрально вздохнул:

— Мне очень жаль, госпожа, но он сам напросился. Нам пришлось отдать его Реке.

На Миру будто упал кровавый занавес. Заорав, она выхватила взглядом кинжал из ножен Иртека и махнула им, пытаясь перерезать мужчине горло. Но он ловко отклонился, и кинжал чиркнул по воздуху в холостую.

— На помощь! — голос Иртека дал петуха.

Стражи, уносившие покойника, бросились ему на помощь. Обезумев от ярости, Мира сорвала дубинки с их поясов и стала лупить им по спинам. Кинжал метался по коридору из стороны в сторону, со свистом разрезая воздух. Мужчины уклонялись от него до тех пор, пока он не вошёл по рукоять в грудь одного из них. Увы — не Иртека. Страж упал, хрипя и заливая пол кровью. Мира попыталась вытащить кинжал из груди мужчины, но силы закончились. Рукоять кинжала лишь подрагивала.

Другие стражи смотрели на неё с ужасом, прижав к губам обереги Праматери и что-то бессвязно шепча.

— Виллова ведьма! — прохрипел Иртек.

Он в ярости обернулся к оставшимся в живых:

— Уберите отсюда убитого, да поскорее.

Мужчины перестали молиться, схватили товарища за ноги и потащили вглубь коридора. По полу протянулась широкая полоса крови.

Мира осела на пол и по-звериному завыла, раскачиваясь из стороны в сторону. Иртек что-то ей говорил, брызгая слюной и вращая глазами, но Мира не слышала ни слова. В ушах набатом гудело одно: «Мы отдали его Реке», а перед глазами стоял Гай — такой, каким она видела его в последний раз. Разгорячённый боем, в руках ножи, с лезвий которых на грязные шкуры стекала кровь врагов.

Потом Иртек ушёл, и Мира осталась наедине со своим горем. Оно рвало на части душу, мешало дышать, сводило с ума. Так не должно было случиться! Вновь и вновь Мира прокручивала в памяти последние мгновения перед нападением: как она увидела заползавшую в шатёр тьму, которая словно прятала её, Гая и Хадара в душный мешок.

«Если бы я тогда была настойчивее! Если бы убедила их выйти!» — думала Мира.

Она была уверена, что если бы они выбрались из шатра до нападения, то смогли бы отбиться. И чувство, что она могла спасти Гая, но не сделала этого из-за своего хронического инфантилизма, жгло Миру огнём.

Кто-то подошёл к решётке, просунул сквозь прутья кусок лепёшки и плошку с водой. Быстро убежал. Но всё это происходило будто в другом измерении, а здесь с Мирой была только смерть Гая.

«Как редко я говорила ему о том, что люблю, — думала она. — И как часто дерзила и обижала, Только и думала, как бы задеть посильнее».

Вспомнились слова, которые она бросила Гаю во время последней ссоры в Лесу: больше всего жалею о том, что тогда на Реке мне встретился именно ты.

Дура! Тысячу раз дура!