Противостояние [= Армагеддон]. Книга первая

— Вот и все, — чужим голосом сказал он. — Вот и все. Все кончено. Все напрасно. Вот и все. Вот и все!

— Ты сделал все, что мог, — закричала она, пытаясь вывести его из оцепенения.

— Вот и все, — бесцветно повторил он.

Франни толкнула его и он, не удержав равновесия, упал, увлекая ее за собой. Их тела сплелись в объятиях, брошенные навстречу друг другу словно ураганом. Это не было лаской двух влюбленных. Их просто тянуло друг к другу. Стью крепко сжимал плечи Франни, оставляя на ее рубашке кровавые следы. Рядом всхлипывала Перион.

Гарольд Лаудер, со страхом наблюдавший за Франни и Стью, внезапно бросился прочь, напролом через кусты и вернулся назад только поздно вечером.

* * *

На следующее утро Франни проснулась рано. Кто-то тряс ее за плечо. Я сейчас открою глаза, и это будет Глен или Гарольд, сонно подумала она. И все начнется сначала, но на этот раз все получится. И Марк…

Но это был Стью. Все остальные крепко спали.

— Что случилось? — садясь, спросила Франни. — Кому-нибудь плохо?

— Мне снова приснился он, — сказал Стью. — Не старая женщина, а… другой. Темный человек. Я испугался, и поэтому…

— Прекрати, — Франни испуганно вглядывалась в его лицо. — Скажи, что ты имеешь в виду?

— Это все Перион. Веронал. Она стащила из рюкзака Глена веронал.

У Франни перехватило дыхание.

— Черт, — выругался Стью. — Она умерла, Франни. Боже, как же ты жесток к рабам своим!

Франни пыталась заговорить — и не смогла.

— Думаю, нужно будить остальных, — отсутствующим голосом сказал Стью, потирая шею. И резко повернувшись к Франни, спросил:

— Скажи, когда же это кончится?

Их глаза встретились, и она тихо сказала:

— Думаю, что уже никогда.

* * *

Из дневника Франни Голдсмит.

16 июля 1990 года.

Только два замечания, оба связанные со снами. Во-первых, последние два дня Глен Бейтмен бледен и задумчив, и сегодня я видела, как он принимает усиленную дозу веронала. По моим наблюдениям, он уже дважды удваивал дозу, и в результате ему снились ОЧЕНЬ плохие сны. Это беспокоит меня. Мне хотелось бы помочь ему, но я не знаю как. Если бы он мог постараться не думать ни о чем!..

Во-вторых, мои собственные сны. Позапрошлой ночью — ничего; спала, как дитя, и ничего не помню. Прошлой ночью мне впервые приснилась эта старая негритянка. Можно сказать, что над ней будто сияла аура ДОБРА, аура ПОКОЯ. Мне кажется, я начинаю понимать, почему Стью так настаивает на том, чтобы мы направлялись в Небраску, даже несмотря на сарказм Гарольда. Этим утром я проснулась выспавшаяся и свеженькая, с мыслью, что если мы доберемся до этой старой леди, Матушки Абигайль, то все будет в ПОРЯДКЕ. Надеюсь, она действительно существует. (Кстати, я совершенно уверена, что городок называется Хемингфорд).

То, что необходимо запомнить: Матушка Абигайль!