Противостояние Нокса

— Черт! Спасибо, шериф.

Даймонд отбросила одеяло, достала из шкафа костюм и судорожно натянула его. Расчесав и собрав волосы, она сунула ноги в туфли. Схватив портфель, рванула к своей машине.

Ведя машину настолько быстро, насколько могла, не нарушая скоростного режима, Даймонд смогла добраться до парковки «Последних Всадников» как раз в тот момент, когда представители полиции штата выходили из своих машин.

Дэвид Турман — прокурор от штата, который будет обвинителем Нокса, ожидал у подножия лестницы.

— Что ты здесь делаешь, Ди?

Она протянула руку, чтобы получить ордер на обыск.

— Удостоверяюсь, что вы придерживаетесь правил, указанных в ордере, естественно. — Даймонд взяла копию ордера и быстро прочитала его, стараясь не упускать деталей. — Вы ограничены только спальней Нокса и нигде больше. Убедитесь, что ваши люди знают это.

Турман бросил в ее сторону сердитый взгляд и забрал у нее ордер. Он был еще большим придурком, чем Калеб Грин. С каждой новой должностью в прокуратуре штата, уровень его придурковатости рос в геометрической прогрессии.

Большая группа поднялась по крутым ступенькам на крыльцо, где сержант полиции постучал в дверь. Несколько минут спустя дверь открыл Вайпер, за спиной которого стояла Уинтер. Турман вручил ему ордер, одновременно полицейские стремительно начали подниматься по лестнице.

— Вторая дверь слева, — сказал Турман, следуя за ними.

— Это полный бред, Турман. Откуда ты вообще знаешь, какая комната его?

Даймонд последовала за ним по ступенькам, когда полицейский жестом показал Вайперу с Уинтер подождать снаружи на крыльце. Тем же способом она попросила их не спорить. Даймонд была наверху лестницы, когда поняла, что полицейские вошли в спальню — из комнаты раздались женские визги.

— Что, черт возьми, происходит? — последний ворчливый голос, определенно, принадлежал Ноксу.

Даймонд остановилась в дверном проеме. Ей понадобилось все самообладание, чтобы сохранить свой профессионализм при картине, открывшейся ее взору.

Нокс вставал с самой большой кровати, которую она когда-либо видела, с простыней, едва прикрывающей член, а две женщины с головой накрылись одеялом, крича, чтобы все вышли. Райдер стоял с другой стороны кровати, натягивая штаны, при этом беззаботно размахивая своими причиндалами, пока, наконец, не засунул их внутрь и не застегнул джинсы.

— Будь я проклят. Мы попали на самую настоящую оргию, — рассмеялся один из полицейских.

По сердитому выражению лица Нокса Даймонд могла сказать, что он вот-вот взорвется. Надеясь предотвратить эту вспышку, она сделала шаг вперед и, не переступая порога комнаты, встала так, чтобы владелец смог увидеть ее.

— Нокс, тебе и твоим друзьям нужно освободить помещение. У полиции есть ордер на обыск. Спуститесь вниз и подождите вместе с Вайпером и Уинтер. У этих ребят есть разрешение на обыск только твоей комнаты, — сказала Даймонд из дверного проема, не имея возможности войти, согласно закону.

Она прислонилась к стене, а Нокс схватил джинсы с пола и начал натягивать их на себя. Затем он отбросил простыню, и Даймонд отвела взгляд. Блисс подхватила ткань, поднялась на колени на кровати, и перед тем, как встать, обернула вокруг себя. Когда их взгляды встретились, Даймонд увидела в ее глазах только гнев и никакого смущения.

Эви же обернула вокруг себя одеяло, так как Блисс была уже завернута в простыню. Она посмотрела на Даймонд, и в ее глазах также не было смущения. Они все беззаботно вышли из спальни под сопровождающие взгляды полицейских, которые тут же приступили к обыску вещей Нокса. Даймонд откашлялась, и мужчины вернулись к работе.

— Ты не можешь остановить это? — резкий голос Нокса привлек ее внимание.

— Нет. Кто-то анонимно позвонил с наводкой, — ответила Даймонд не глядя на него. — Спустись вниз, — Ее голос был пропитан льдом. Нокс прищурил глаза и, помедлив, открыл рот, чтобы что-то сказать. — Мне нужно следить за тем, что они делают, а ты загораживаешь обзор.

Даймонд сделала шаг в сторону, чтобы наблюдать, как полицейские производят обыск в вещах Нокса.

— Пойдем. — Райдер потянул Нокса за руку, но тот сбросил ее, развернулся и ушел.

Даймонд выдохнула. Запах секса все еще витал в окружающем их воздухе, даже когда они ушли.

Разозленная тем, что позволила своему телу отреагировать на Нокса прошлым вечером, Даймонд вернула свое внимание к мужчинам, которые небрежно разбрасывали вещи байкера по комнате. Ящик прикроватной тумбочки был вынут, и все его содержимое высыпали на кровать. Мужчины рассмеялись при виде секс-игрушек и большого количества презервативов.

— Господа, — голос Даймонд содержал профессиональный упрек.

Мужчины косо на нее посмотрели. Турман подошел к кровати, взглянув на беспорядок на ней.

— Ты оторвала себе в клиенты гребаного извращенца, Ди.

Сарказм в его голосе взбесил ее.

— Интересно, что бы я нашла в твоих ящиках, если бы устроила обыск без уведомления.

Турман покраснел, но больше ничего не сказал.

— Гляньте на это. — Один из полицейских отодвинул комод Нокса.

К задней стенке был прикреплен бумажный конверт. Полицейский открыл его и достал десятки фотографий. Калеб просмотрел их одну за другой и бросил на кровать.

— Она одета и совершеннолетняя. Они бесполезны.

Даймонд могла рассмотреть их из дверного проема. Там было, по меньшей мере, десяток снимков красивой молодой женщины со светлыми волосами. Нокс явно не хотел, чтобы кто-нибудь увидел их.

— Нашел.

Один из полицейских выдвинул нижний ящик и достал драгоценности, которые миссис Лангли описывала Даймонд.

— Сфотографируй каждую и упакуй, — сказал Турман, самодовольно улыбаясь.

Даймонд приподняла бровь в ответ на его непрофессиональную реакцию.

— Тебе не показалось странным, что Нокс больше старается скрыть невинные фотографии, чем драгоценности, которые снял с жертвы? — спросила Даймонд прокурора штата.

— Ну, значит, он тупой придурок. Мы и так это знали, — пожал плечами Турман в ответ на ее комментарий. — Мы нашли то, что искали. Можем идти. — Он жестом показал, чтобы полицейские покинули помещение. — Верните его под стражу, — сказал он последнему полицейскому, когда тот выходил из комнаты.

— Почему? — возразила Даймонд. — Он не сопротивлялся.