Противостояние. Том I

Передняя сетчатая дверь распахнулась, и Том вышел к ним навстречу, голый по пояс. Издалека, подумал Ник, он выглядел писателем или художником в расцвете сил, с его ярко-синими глазами и большой рыжеватой бородой. Но по мере того как Том подходил ближе, ты начинал понимать, что первое впечатление обманчиво и он не такой уж интеллектуал… может, контркультурный народный умелец, выдающий китч за оригинальность. А уж на совсем близком расстоянии, глядя на улыбку и слушая невероятно быструю речь Тома Каллена, осознавал, что его верхний этаж страдает серьезными изъянами.

Ник знал, что сочувствует Тому отчасти потому, что и его самого зачастую считали умственно отсталым: сначала из-за врожденного недостатка он долгое время не мог научиться читать и писать, а потом люди просто исходили из того, что глухонемой должен быть умственно отсталым по определению. В свое время он наслушался всякого. Дефективный. Инвалид мозга. Стебанутый. Не все дома. Ник помнил вечер, когда зашел в придорожную забегаловку «У Зака» на окраине Шойо – тот самый вечер, когда его избили Рэй Бут с дружками. Бармен стоял у другого конца стойки, перегнувшись через нее, чтобы пошептаться с клиентом. Рукой частично прикрывал губы, поэтому Ник мог уловить только фрагменты разговора. Впрочем, и этого хватало с лихвой. Глухонемой… вероятно, умственно отсталый… практически все эти парни – умственно отсталые…

Но среди отвратительных синонимов умственной отсталости один очень даже соответствовал Тому. Именно так часто называл его Ник, с искренним сочувствием, в глубине молчаливого разума. Парень с неполной колодой. В этом и заключалась беда Тома. Больше ни в чем. А особенно жалко Тома было потому, что в его колоде отсутствовали мелкие карты: двойка бубен, тройка треф, что-то вроде этого. Но даже без этих карт о хорошей игре речь не шла. Без этих карт не раскладывался даже пасьянс.

– Никки! – закричал Том. – Как я рад тебя видеть! Родные мои, да! Том Каллен так рад! – Он обнял Ника за шею, прижал к себе. Ник почувствовал, как слезы начали жечь его больной глаз под черной повязкой, которую он носил в такие солнечные дни, как этот. – И Ральф тоже! И еще один. Ты… дай-ка…

– Я… – начал Стью, но Ник заставил его замолчать резким взмахом левой руки. Он практиковал с Томом мнемонику – и, кажется, успешно. Если тебе удавалось проассоциировать что-то знакомое с именем, которое ты хотел вспомнить, оно частенько всплывало из глубин памяти. Руди научил его этому много лет назад.

Теперь он достал из кармана блокнот и написал несколько слов. Протянул Ральфу, чтобы тот прочитал.

Чуть нахмурившись, Ральф так и сделал:

– Твоя любимая еда из мяса, овощей и подливы.

Том замер. Его лицо утратило радостное выражение. Рот глупо приоткрылся.

Стью переступил с ноги на ногу.

– Ник, тебе не кажется, что нам…

Ник приложил палец к губам, и в то же мгновение Том ожил.

– Стью [184] ! – воскликнул он, подпрыгивая и смеясь. – Ты Стью! – И посмотрел на Ника в ожидании подтверждения.

184

Игра слов: stew – тушеное мясо с овощами (англ.).

Ник вскинул руку, раздвинув два пальца буквой «V».

– Родные мои, это Стью! Том Каллен это знает, все это знают!

Ник указал на дверь дома:

– Хотите зайти? Родные мои, да! Все мы сейчас зайдем внутрь. Том украшал дом!

Ральф и Стью удивленно переглянулись и последовали за Ником и Томом по ступенькам крыльца. Том всегда «украшал». Он не «обставлял», потому что дом ему достался, само собой, со всей обстановкой. Входя внутрь, человек попадал в безумно перемешанный мир Матушки Гусыни.

Огромная клетка с чучелом зеленого попугая, аккуратно закрепленным проволокой на жердочке, висела сразу за порогом, и Нику пришлось поднырнуть под нее. Том, отметил для себя Ник, украшая дом, не тащил в него все, что попадало под руку. Иначе он превратился бы в сарай, куда свозится для распродажи всякий хлам. В «украшениях» чувствовалась некая идея, которую, возможно, не мог понять обычный человек. Скажем, над камином висела большая квадратная доска, к которой ровно и аккуратно крепились таблички с извещениями о приеме кредитных карточек. «ЗДЕСЬ С РАДОСТЬЮ ПРИМУТ ВАШУ КАРТОЧКУ “ВИЗА”», «ПРОСТО СКАЖИ “МАСТЕРКАРД”», «МЫ УВАЖАЕМ “АМЕРИКАН ЭКСПРЕСС”», «ДАЙНЕРС КЛАБ». Возникал вопрос: откуда Том знал, что все эти таблички взаимосвязаны? Читать он не умел, но каким-то образом понял, что они должны быть вместе.

Большой пожарный гидрант из пенопласта стоял на кофейном столике. Мигалка с патрульного автомобиля – на подоконнике, где она могла улавливать солнечный свет и отбрасывать синие блики на стену.

Том провел их по всему дому. Игровую комнату в подвале заполняли чучела птиц и животных, найденные Томом в магазине таксидермиста. Подвешенные на практически невидимой струнной проволоке птицы парили в воздухе: совы, и ястребы, и даже лысый орел с поеденными молью перьями и без одного желтого стеклянного глаза. Сурок стоял на задних лапках в одном углу, суслик – в другом, ласка – в третьем. А середину комнаты занимал койот, на которого, похоже, смотрели все животные поменьше.

Поручень лестницы, ведущей наверх, был обернут полосами белой и красной самоклеящейся бумаги и напоминал парикмахерский столб. В верхнем коридоре на струнной проволоке висели истребители: «фоккеры», «спэды», «юнкерсы», «зеро», «спитфайеры», «мессершмитты». Пол в ванной Том выкрасил в ярко-синий цвет, и по нему «плавала» коллекция игрушечных яхт и катеров, огибая четыре белых фаянсовых острова и один белый фаянсовый континент: ножки ванны и основание унитаза.

Наконец Том отвел их вниз, и они сели под коллажем из табличек с объявлениями о приеме кредитных карточек, напротив трехмерной картины с Джоном и Робертом Кеннеди, стоящими на фоне окрашенных золотом облаков. Называлась она «БРАТЬЯ ВМЕСТЕ НА НЕБЕСАХ».

– Вам понравилось украшательство Тома? Что вы думаете? Красиво?

– Очень красиво, – ответил Стью. – Скажи мне, эти птицы внизу… они никогда не достают тебя?

– Родные мои, никогда! – удивленно сказал Том. – Они же набиты опилками!

Ник протянул Ральфу записку.

– Том, Ник хочет знать, не будешь ли ты возражать, если тебя снова загипнотизируют. Как это делал Стэн. На этот раз по важному делу – не для игры. Ник говорит, что потом он тебе все объяснит.

– Валяйте, – ответил Том. – Тебе-е-е о-о-о-очень хо-о-о-очется спа-а-ать… да?

– Да, именно, – ответил Ральф.

– Вы хотите, чтобы я снова смотрел на часы? Я не возражаю. А вы будете раскачивать их взад-вперед? О-о-о-очень… хо-о-о-чется… – Том с сомнением посмотрел на них. – Только я не чувствую себя очень сонным. Родные мои, нет. Вчера вечером я рано лег спать. Том Каллен всегда ложится спать рано, потому что нет телевизора и смотреть нечего.

– Том, ты хотел бы увидеть слона? – мягко спросил Стью.

Глаза Тома мгновенно закрылись. Голова упала на грудь. Дыхание стало глубоким и медленным. Стью в изумлении смотрел на него. Ник дал ему ключевую фразу, но он не знал, сработает ли она. И уж совсем не ожидал, что сработает настолько быстро.