Противостояние
Шрифт:
Шум в небе привлёк внимание Мэтта, он остановился вблизи седьмого здания ВТЦ и обернулся на звук низколетящего самолёта, который накренился на левое крыло и… вдруг исчез в Южной башне ВТЦ. Взрыв сотряс округу, породив огромный огненный шар и осыпая землю металлическими накладками, покрывавшими фасад здания.
– О, Боже мой, – в едином порыве выдохнули сотни собравшихся зевак. – О, Боже мой!
– Такого не может быть! Это просто сон! Я всё ещё сплю… – не веря своим глазам, прошептал Мэтт. Он стоял на месте как вкопанный, но пробегавшие мимо люди толкнули его. Мэтт упал на дорогу и, почувствовав боль, убедился, что это
– Мистер, куда вы? Вы с ума сошли?
– Там моя девушка, моя невеста… Барбара! – вскричал Мэтт, пытаясь проскочить мимо полицейских. Но сильные мужчины в форме схватили его за руки и повалили на землю.
– Отпустите меня… – взвыл Мэтт. – Я должен спасти её!
Железные браслеты защёлкнулись на руках юноши.
– Чёрт возьми, я репортёр «Нью-Йорк-Таймс». Я буду жаловаться на вас!
– Что тут происходит, парни? – обратился к полицейским человек в штатском, мельком показывая своё удостоверение, в котором они различили три крупные буквы «C.I.A.»
– Мы задержали подозрительного типа, который рвётся в башню, – отвечали полицейские. – Он говорит, что сотрудник газеты…
– Ребята, – грубо пробасил человек в штатском. – Сегодня Америка подверглась нападению, за которым стоят террористы. Этот человек может быть одним из них! Вы проверяли его документы?
Он тотчас обыскал Мэтта и выхватил из его кармана водительские права.
– Мистер Кларк, что же привело вас сюда? – спросил человек в штатском, вглядываясь в лицо юноши.
– Мистер. Не знаю вашего имени. Прошу – помогите! Моя девушка – она работает в этом здании… Я должен её спасти!
– Мистер Кларк, вы репортёр, не так ли? Пожарные уже тушат огонь, и скоро все сотрудники торгового центра будут спасены… Занимайтесь своим делом и не мешайте другим работать, – человек в штатском подошёл к полицейскому вплотную и что-то прошептал ему на ухо, а затем скрылся из виду. Стражи правопорядка схватили и поволокли Мэтта.
– Что происходит? – испуганно закричал юноша, но ответа не получил. Его запихнули в патрульную машину и, ни слова не говоря, повезли в полицейский участок. Вскоре Мэт оказался за решёткой.
– Это произвол! – вопил он. – Вы за всё ответите!
Но его никто не слушал: дежурный полицейский уставился в телевизор, который висел на стене. Шёл экстренный выпуск новостей…
– Стало известно, что третий угнанный самолёт врезался в здание Пентагона, – смог расслышать слова ведущего Мэтт.
– Как – Пентагон? – похолодел юноша. – Да что, чёрт возьми, происходит? Террористы? Да. Арабы. Они угоняют самолёты… Боже мой, Барбара. Как же помочь тебе?
Он схватился руками за железные прутья решётки и крикнул:
– Освободите меня, я ни в чём не виноват. Прошу вас…
– Заткнись, – осадил его полицейский, прибавляя звук телевизора.
– Поступило сообщение об ещё одном угнанном самолёте. Сирс Тауэр эвакуируется. Белый дом эвакуируется…
Мэтт опустился на скамейку и молитвенно сложил руки: «Господи, помоги Америке!» В эти мгновения миллионы людей по всему миру прильнули к экранам телевизоров. Никто не понимал, что происходит. В 10 часов утра телеканал CNN передал экстренное сообщение с места событий под заголовком
«Breaking news»:– Третий взрыв сотряс и разрушил Южную башню ВТЦ…
– Что? Как? – усомнился Мэтт. – Южную? Северная ещё стоит! Мистер, позвольте мне посмотреть… Умоляю вас!
Он крикнул без особой надежды, скорее, от отчаяния, но вдруг свершилось чудо – появился полицейский, явно потрясённый увиденным. Тот достал из кармана ключ и открыл дверь решётки. Мэтт вышел и тотчас подбежал к экрану телевизора, где показывали повтор того, что случилось пять минут назад. Южная башня Всемирного торгового центра, в которую врезался второй самолёт, после серии взрывов стремительно рухнула, сложилась, словно карточный домик, этаж за этажом, выстреливая грандиозными фонтанами белой пыли, что накрыла всю округу.
– Я свободен? – спросил Мэтт, не отрывая взгляда от этого зрелища.
– Проваливай, – грубо отозвался полицейский. Мэт выбежал на улицу и нырнул в подземку, но до станции ВТЦ добраться не смог и поднялся на поверхность возле Сити-Холл-Парка. В этот миг грянул новый взрыв, а спустя немного времени пришла в движение Северная башня ВТЦ…
Время замедлило ход. Мэтт глядел на то, как рушится гигантское здание, как исчезает из виду высокая антенна, как один за другим оседают этажи и взметаются клубы стальной пыли…
Потрясение было столь велико, что на мгновение он забыл о Барбаре, а когда осознал, что случилось, взвыл истошным голосом и упал в бессилии посреди тротуара. Пыль осыпала его с головы до ног…
Прошло минут пять. Мэтт отёр глаза и поднялся с земли; мимо него пробегали люди в пыли, что накрыла всё вокруг. Он, хромая, добрался до места трагедии, которое репортёры окрестили Граунд Зироу, что значит «эпицентр взрыва», и совершенно потерянным взглядом смотрел на тлеющие руины, пока его не заметили медики, выскочившие из автомобиля скорой помощи. При падении Мэтт повредил ногу; теперь его в шоковом состоянии отвезли в больницу, где прооперировали и поместили в отдельную палату. На следующий день Мэтта навестили родители. Маргарет Кларк со слезами на глазах обняла сына, который был на удивление спокоен. Мэтт взглянул на отца.
– Кто это сделал?
Вильям Кларк на мгновение смутился, но тотчас отвечал:
– Террористы-арабы… «Аль-Каида», руководитель – Усама бен Ладен… Он прячется в горах Афганистана. Президент обещает, что все преступники будут найдены и понесут заслуженную кару.
– А кто мне вернёт мою Барбару? Джордж Буш, Дик Чейни или Руди Джулиани? Кто?
– Сын, мы с твоей матерью понимаем, как тебе тяжело сейчас. Ты понёс утрату, но… у тебя ещё вся жизнь впереди. Подумай о своей работе, карьере… Ты непременно напишешь статью, за которую получишь Пулитцеровскую премию! Думай лучше об этом.
– Прошу – оставьте меня. Я хочу побыть один…
Две недели спустя Мэтт, прихрамывая, вышел из больницы и приступил к работе. Первым делом он написал статью о трагедии 9/11, где изложил всё, чему сам стал свидетелем. Вскоре выпускающий редактор вызвал его в свой кабинет и сказал:
– Мэтт, я знаю, что ты пережил в тот день. Это не могло не сказаться на твоём восприятии произошедшего…
– Сэр, я вас не понимаю, – сказал Мэтт.