Протокол "Наследник"

«А мы никого не всполошим, если устроим здесь еще один взрыв?» — мысленно уточнил я у подруги.

«В радиусе четырех с половиной майнов посторонних маготехнических устройств не обнаружено. Глубина залегания убежища достаточная. Сила направленного взрыва не превысит полутора баллов по десятибалльной шкале. На поверхности возмущение магического фона не ожидается. Активация протокола самоуничтожения безопасна для носителя крови».

Ну безопасна так безопасна.

«Сколько у меня есть времени, чтобы отсюда убраться?»

«Рекомендуемое время активации протокола — тридцать шесть минут».

«Тогда включай таймер».

Я проследил, как огромный люк, словно сам по себе, с шорохом встает на место. А затем отвернулся и решительно потопал на север, в сторону железнодорожных путей, которые должны были привести меня в Нарк кратчайшим путем.

Ну как решительно… совсем уж по-геройски уйти мне не удалось. Лес — это все-таки не прогулочная дорожка, тогда как тонкая подошва на «чешках» быстро убедила меня в необходимости смотреть себе под ноги, а заодно старательно избегать сучков, острых камушков и разбросанных тут и там колючих плодов местных деревьев.

К тому же ходить по лесу я умел плохо. В прошлой жизни… по крайней мере во взрослом состоянии… лесными прогулками не увлекался, из-за чего, разумеется, громко шумел, пыхтел, сопел и ругался. Угу, снова. Просто потому, что при виде незнакомой обстановки моя перегруженная сведениями память вдруг начала услужливо подсовывать полученную из базы Эммы информацию по поводу всего, на что только падал мой взгляд: кусты, деревья, какие-то дурацкие цветочки. И ладно, если бы все это проходило незаметно! Скажем, шел я себе шел, узнал, как называется пролетающая мимо букашка, и пошел себе дальше.

Так нет же — буквально через каждый шаг я был вынужден вздрагивать, кривиться и судорожно хвататься за пульсирующую болью голову. А проклятая память оголтело подкидывала все новую и новую информацию, словно отчаянно торопилась от нее избавиться.

«Адаптация нарушена», — чуть ли не виновато прошелестела в моей многострадальной башке Эмма.

— Блин! Но хоть что-то ты можешь сделать? — простонал я, неосторожно прислонившись лбом к какому-то дереву, по поводу которого мне тут же прилетела подробная справка. — М-мать… Я ж так с катушек слечу! Помоги!

«Адаптация не завершена. Имеющиеся протоколы не позволяют модулю „АЭМ-3“ вмешиваться в разум носителя».

— Да плевать мне на твои протоколы! И в разум мой не надо соваться! Обезболь просто! Рецепторы там какие отключи! Нервы, отвечающие за передачу болевых импульсов, заблокируй!

«Возможно снижение уровня соответствующих нейромедиаторов и частичная блокировка болевых рецепторов, — спустя пару мгновений отозвалась система. — Провести коррекцию?»

— Да! — тихо взвыл я, держась за голову уже обеими руками. — Быстрее, пожалуйста!

Эмма помолчала, а потом неожиданно добавила:

«Предлагаю временно снизить нагрузку на органы зрения и слуха. Уменьшение потока поступающей информации может снизить поток связанных с ней навязчивых воспоминаний».

Эм. Чего?

А, понял…

Я медленно сполз по стволу на землю и, закрыв уши руками, постарался как можно крепче зажмуриться. Даже нос уткнул в острые коленки, чтобы он поменьше чуял нового и особенного незнакомого. И это неожиданно помогло — когда исчезли внешние раздражители, взбунтовавшаяся память тоже постепенно успокоилась. А спустя несколько минут спокойный голос Эммы доложил:

«Блокировка рецепторов завершена. Коррекция уровня нейромедиаторов проведена успешно. Гормональный фон в норме».

Точно?

Я осторожно приоткрыл один глаз, потом второй. На всякий случай поводил ими туда-сюда, задевая взглядом деревья, однако бесконечный поток совершенно ненужной мне в данный момент информации действительно прекратился. Или нет. Я, пока сидел и наблюдал за порхающими поблизости бабочками, все-таки выяснил их название. А заодно узнал пару новых видов растений и все, что с ними было связано. Однако на этот раз вместо боли было просто неприятное ощущение в затылке. И в отличие от того, что я испытывал раньше, это ощущение уже можно было терпеть.

— Спасибо, — с чувством поблагодарил я систему, когда убедился, что сумасшедшая боль меня больше не потревожит. — Сколько продержится блокировка?

«Время блокировки не регламентировано».

— Очень хорошо, — выдохнул я, поднимаясь на ноги и закидывая за плечо набитый до отказа пакет. — Тогда пока ее не снимай. А если надо, то блокируй нафиг полностью, потому что я хочу добраться до школы живым и, желательно, вменяемым.

Глава 5

В последний момент я все же решил вернуться и на всякий случай закидал люк землей, а сверху как мог прикрыл сухими листьями, ветками и травой. А то мало ли кто на него наткнется?

Следов присутствия людей, правда, поблизости не оказалось. Ни тропинок, ни засечек на коре, ни мусора, ни обломанных веток. Собственно, я, когда огляделся повнимательнее, то не смог даже определить, в какой стороне находится разрушенное поместье — эвакуационный выход был расположен далеко от сгоревшего дома, а высоченные деревья надежно скрывали образовавшуюся в результате взрыва воронку.

Зато теперь я мог смотреть по сторонам, не боясь каждый миг сдохнуть от боли. Воспоминания меня, разумеется, тревожили. Информации было много, порой даже слишком, но сейчас я хотя бы мог ее усваивать. Так что после вмешательства Эммы мое нынешнее положение можно было сравнить с прогулкой полнейшего нуба по новой, совершенно незнакомой игровой реальности.

Вот так идешь себе, идешь, а потом зацепил курсором… в смысле, взглядом… что-то незнакомое, как бац — перед тобой тут же всплывает короткая справка. Что за дерево, насколько ценная порода, чем она полезна или опасна, где используется, где преимущественно произрастает… с той лишь разницей, что подсказки я видел не глазами, а воспринимал частью сознания, и они впечатывались в мою память намертво. Так, словно всегда там были, только до поры до времени деликатно прикрытые тряпочкой.

Видимо, именно поэтому дважды одна и та же подсказка меня не тревожила, поэтому спустя минут двадцать я все-таки приспособился и стал гораздо внимательнее выбирать, на что смотреть. А еще минут через десять ощутил под ногами слабый, едва уловимый толчок, как если бы где-то далеко рухнуло старое дерево. Правда, при этом не было ни грохота, ни вспышки. Лишь дрогнула тихонько земля и все.

«Убежище уничтожено», — коротко известила меня Эмма, тем самым подтвердив, что мне не почудилось. После чего я вздохнул гораздо свободнее и ускорил шаг, все чаще поглядывая по сторонам и уже умышленно выбирая то, о чем мне было бы интересно узнать.