Протокол вскрытия

Одуряющее пахло медом и специями. Я кашлянула и предложила:

— Выпьете вина?

Он усмехнулся — легко и понимающе. Скользнул руками по моим плечам и посторонился.

* * *

После глинтвейна я наконец расслабилась. В голове приятно зашумело.

— Надеюсь, я не очень вас скомпрометировал? — осведомился дракон, нарушив долгое молчание.

В моей гостиной, среди подушек и фарфоровых собачек (обстановка осталась от прежней хозяйки) он выглядел как дикий тигр, притворяющийся плюшевым. Вежливый, мягкий, спокойный… опасный.

— Очень, — невольно усмехнулась я, с сожалением заглядывая в опустевшую кружку. И пошутила: — Теперь вам придется на мне жениться.

Обычно на мужчин подобные фразы действуют, как вылитое на голову ведро ледяной воды. Исмир оказался исключением. То ли женитьба его не пугала, то ли он не верил, что его можно принудить.

— А что вы будете делать, если я соглашусь? — иронически осведомился он, подняв бровь.

— Скажу, что с детства помолвлена с другим, — подумав, призналась я, и мы улыбнулись друг другу. Между нами словно протянулась тоненькая ниточка взаимопонимания. — Хотя моей репутации повредить сложно. Я ведь женщина-доктор, к тому же патологоанатом.

— Годы проходят, но люди не меняются, — философски изрек Исмир, покачав головой.

Я пожала плечами и встала.

— Давайте займемся делом, — предложила я, мысленно потирая руки. — Только я переоденусь.

Ах, сколько чудных открытий мне предстоит в ближайший час!

* * *

Исмир мне ассистировал. От него требовалось ровно держать фонарь, поскольку освещение в погребе оставляло желать лучшего, и переворачивать труп в случае необходимости.

Я спрятала волосы под косынку. Натянула перчатки и сама себе велела:

— Приступим!

Краем сознания отметила усмешку Исмир. К йотуну! Работаем.

Тело дракона ничем не отличалось от человеческого, кроме странного цвета глаз. Кстати, это любопытно.

— Взгляните, — не оборачиваясь, позвала я Исмира.

Как же неудобно! Тесно, гнилью воняет, свет тусклый. Ладно, будем считать полевой практикой. Как говорил доктор Снорри, профессионал остается профессионалом в любых условиях.

Я задела локтем стеллаж и зашипела от боли.

— Что? — спросил Исмир совсем рядом. Странный у него одеколон: свежий, словно искрящийся льдом, — мята и лайм. Впрочем, ему шло.

Я дернула плечом и пояснила, оттягивая веко мертвеца:

— Цвет. Это нормально?

Радужка была почти бесцветной, светло-светло серой.

— Нет, — отозвался Исмир резко. Сжал пальцы с выступившими когтями. Хищник, чтоб его!

Инстинкт требовал бежать. Спасаться! Не выдержав, я шагнула в сторону и стянула перчатки. Потом устало оперлась о стену.

Дракон замер над телом сородича, напряженный и безмолвный. Обернулся, и я подивилась очередной метаморфозе. Ни ярости, ни боли — лишь безмятежное спокойствие и отстраненное внимание. Словно эмоции прорывались, лишь когда он сам позволял.

— Ваше заключение, доктор?

— Истощение, — ответила я просто. — Только не могу понять… Исмир, давайте выйдем отсюда, хорошо? Вам ведь не нужен протокол?

— Разумеется, — он первым выбрался наружу и подал мне руку, помогая подняться по ступенькам.

* * *

Я наскоро искупалась и переоделась. Наплевав на приличия, забралась в кресло с ногами и налила себе выпить. Мысли уже немного путались, но лучше так, чем ежиться под внимательным взглядом Исмира.

— Вы обещали рассказать, — напомнил он.

— Да, — согласилась я, поболтав в бокале остаток вина. — Как я уже говорила, причина смерти — истощение. Притом весьма странное.

— В чем же? — прищурился он.

Вздохнув, я отставила в сторону бокал и прикрыла усталые глаза.

— Да всем. Неужели дракон не мог прокормиться? Разве что его держали на цепи, но… — я подняла руку, предваряя вопрос, — никаких следов на теле не осталось. Я бы сказала, что истощение наступило практически мгновенно, словно…

— Кто-то высосал из него жизненную силу? — подсказал Исмир негромко. Отвернулся, потер висок. Кажется, головную боль ему эта история обеспечила надолго.

— Я не верю в вампиров, — сказала я сухо.

— Это мог быть ритуал? — уточнил он.

— Откуда мне знать? — вздохнула я. — Я ничего подозрительного не нашла. Кстати, почему вы принесли тело в ИСА, а не разобрались сами? Как Исвар вообще здесь оказался?

Смешанных поселений в Хельхейме нет. Люди, драконы и хель живут каждый сами по себе.

— Вы смелая женщина, — усмехнулся вдруг Исмир. — Раз норовите вмешиваться в дела драконов.

— В дела драконов меня вмешали вы, — в тон ему сказала я. — Так расскажете?

Он как-то зябко передернул плечами и подался вперед.

— После смерти от дракона не остается ни тела, ни скелета. Лишь стихия, а ее не вскроешь. — И добавил с горькой иронией: — Так что сегодня вы приобрели уникальный опыт.

Кажется, он прикусил язык, что бы не добавить: «Надеюсь!»

Понятно. Раз кто-то нашел новый способ убивать драконов, вряд ли он остановится на достигнутом.

— А что насчет… хм, побочных эффектов? — уточнила я из профессионального интереса. — Я имею в виду стихию.

— А вы не заметили? — ответил он холодно. — Для августа такой холод нехарактерен, верно?

— М-да, — только и сказала я. Надо же так сглупить!

— Я сумел погасить часть выброса, — признал Исмир. — Собственно, именно это и привлекло меня к телу Исвара.

— Ясно, — вздохнула я.

Хм, а ведь на остальные вопросы он не ответил. Изящно ушел от темы.

— Скажите, Регина, вы уверены в своем заключении? — вмешался в мои мысли голос дракона. — Это не проявление недоверия…

— Не надо, господин Исмир! — сказала я резче, чем собиралась. — Да, я вполне уверена. Впалые глаза, мешки под ними, кожные покровы нездорового оттенка. Вздувшиеся и проступившие сквозь кожу вены на висках, конечностях, на шее и в паху. Дистрофия внутренних органов. В частности, сероватый цвет печени и поджелудочной, некротические участки черного цвета, уменьшенные размеры органов, мелкие множественные кровоизлияния в паренхиматозных органах…

— Достаточно, — поднял ладонь Исмир, останавливая поток медицинских подробностей, и добавил с еле уловимой иронией: — Спасибо, я понял.