Прототип-1
Шрифт:
— Где-то? Да я внизу сжег добрую тонну этой пакости. Вот оно снизу и прет к папочке. Ха ха ха…Изо всех дырок вы, наверное, хотели сказать? Ну это то я понимаю. После спирта и не такое может случиться…))). А хорошая новость? И такие даже есть?
— Фу, ну нельзя быть таким пошлым…Мне кажется, что я нашел проход, но сначала мы посмотрим на вашу догадку. Камера снова работает, она сместилась от удара, но сейчас станет на место. Только смотрите прямо и не вертите головой, пожалуйста. Мы хотим сами увидеть что есть в той части барботажной. Фильтры пока держат.
— Заметано, девчата. Только не надо опять — там опасно…, туда не ходи — сюда ходи. Это мы уже проходили. И все-таки что-же там такое? Я знаю что любопытство — большая роскошь, но все же…Опять влипну в какое-нибудь д…, нет, приключение…Ай, да фиг с ним. Я пошел…
За «скалой» из ниспадающих окаменелостей стояло облако тумана. Трудно было сказать — пар ли это от подземного потока или реакции окислов с водой, или это аномалия в окисном поле, но это облако не двигалось и застилало от взгляда всю дальнюю область поддона реактора. Датчики зафиксировали повышение температуры на 40 градусов,…на 100 градусов по Цельсию,…нет, на 300 градусов по Цельсию. Волк не верил глазам своим —
Морфи — Включаем охлаждение принудительного вент-цикла скелетона. Сейчас станет полегче. Увеличена кратность обмена воздуха в ионосорбционной системе контура турбофильтров, исключающая подсосы радона. Сейчас ваша вентиляция пошумит — глушители не смогут заглушить звуки обортов. Так что не жалуйтесь на шум…, будет вибрация…Мы сейчас полностью контролируем ваши системы. Но все-равно, осторожнее там…
Волк — Без проблем. Только не утруждайте мой мозг всеми этими терминами, я уже от них устал. Отсосы, подсосы — а еще мне говорите что я пошлый человек. А сами то…
— Я не так хотел сказать. Просто хочу сказать что не рискуйте без особой надобности. Наши успехи напрямую зависят от вас. И даже жизни…
— Ну да, конечно!..Если опасно — говорите что опасно, если можно идти — дуй туда. Но не надо изливать на меня тонны этой технической чуши. Я сейчас лезу в самую большую загадку Земли, большую чем Бермудский треугольник, чем даже шаровая молния и марсианские пирамиды. Если меня засосет к центру Земли, я хочу хоть посмотреть напоследок из чего ее слепили…»- , с этими словами он шагнул глубже в облако, осторожно ступая по растрескавшейся и ставшей влажной поверхности. Шаг, еще шаг. Хрустит корка уранового минерала. Волкодав — Черт! Черт! Я все-таки проломил эту хренотень!
— Да быстрей же! Камера работает! Ну!..
Сталкер продвинулся еще вперед. Сквозь дымку его взгляду предстает дивное зрелище — посреди обвалившегося холма, оставшегося от «слоновьей ноги», наплыва топливосодержащей магмы, окруженного озерцом темной воды, светится едва заметный белый сгусток энергии. Свет от него наполняет туман поистине чарующими бликами и тенями. Бело-серые полосы энергии пронзают туман, высвечивая почерневший выступ магмы под огоньком. В воде отражаются сполохи энергии, окружающие этот огонек, бежит рябь. Электрические разряды, даже миниатюрные молнии мелькают вокруг этой частички белого света. Артефакт в поясе задергался, пытаясь выскочить наружу или уронить сталкера. Волк осторожно запустил руку в слой тумана над огоньком и внезапно все взорвалось облаком искр. Он буквально ослеп от неистерпимого белого света, пробивающегося даже сквозь светофильтр свинцового стекла. Огонек поднялся в воздух и залевитировал в нем, излучая море света — он превратился на секунду в огромный шар белого цвета. Потом раздался оглушительный треск, словно выбило электрические пробки, и туман заполнило шаром из электрических разрядов. Датчик радиации зашкаливал — Внимание, зафиксировано интенсивное облучение нейтронами и G-квантами! Немедленно покиньте опасную зону! Опасность! Опасность! Происходит внешняя ионизация скафандра альфа-активными радионуклидами и внутренняя ионизация нейтронным излучением! Опасность!.. Удар чудовищной силы, изниоткуда, швырнул ПРОТОТИПа в темноту, вон из туманного кольца. Волкодава протащило на спине добрых метров пять до самой «скалы» и он врезался в сливной бак, находившийся в барбатерной за спиной, выбив из него искры и куски ржавчины. Загрохотала вся конструкция, грозя обвалиться сверху на него. В глазах потемнело и заплясали искры и красный значок медикомпа. На губах появился терпкий металлический привкус крови. По всему скафандру пробегали разряды электричества и волна теплой энергии, искря на броне. Волк попытался подняться, но ноги не слушали его — он почувствовал, что сквозь ноги в магму пола ударило из него электричество, потом какой-то щелчок и в шлеме запахло паленым металлом — Вот черт! Говорили же мне голову беречь от ударов. Так нет…, снова долбанулся той же извилиной…Меня как буд-то Кличко правым хуком достал…
Получилось, что его ноги сейчас стояли в искрящей разрядами луже, имеющей размер с небольшой пруд. Эти разряды змейками пробегали по поверхности закопченных плит брони, с сухими щелчками разряжаясь на забрале шлема. От этого нижнюю и верхнюю челюсть сталкера ударило электричеким током небольшой силы, все-таки пробив защиту костюма- это значило, что заземлительный контур наноскафандра пал смертью храбрых… Волк разжал зубы и они тут-же лязгнули сами по себе… Активная вода, в которой он стоял, представляющая из себя осветленный раствор грунтовой воды, насыщенный продуктами распада радона и радиевыми эманационными аэрозолями, осевшими в нее снаружи, была похожа на местами серо-белесый, местами темный тяжелый раствор. Запаха, конечно, он не слышал, но скорее всего, что сейчас пахнет горелым костюмом и озоном. С грохотом смялось железо бака-отстойника за спиной, плавясь от раскалившегося туловища наносьюита упавшего сталкера. В проломе показалась похожая на текущий пластилин тяжелая масса, опасно стекая к сталкеру, и он каким-то неимоверным усилием перевернулся и упал на окисное поле шлемом, сцепив зубы. Послышался шлепок — словно где-то рядом ступила нога псевдогиганта. Волкодав обернулся и увидел, что на его бывшем месте приземления валяется разрушенный бак, вывалив из себя все свое содержимое- шлам из закиси и окиси урана и еще какую-то дрянь. Будь он секунду раньше на этом месте и его шлем бы раскололо бы как яичную скорлупу этим «камешком» весом с добрую парочку тонн. Он вылез из лужи и сел на колени, схватившись за руку. Страшно заболела рука и ее стало нехило дергать. Она вся почернела и дымилась, словно только что в нее ударила молния. Волк не мог пошевелить рукой — судорга свела пальцы и плечо, все мышцы руки. Она словно окаменела от напряжения… — Чуть сам себя не угробил. Точно не стоило туда лезть. Я давно так по дыне не получал. Вы сняли то что хотели, умники?»
В тумане больше ничто не светилось. Волк тяжело вздохнул и посмотрел на значок медикомпа. На схеме скафандра рука была красным пятном, постепенно переходившим в синие — 53 % здоровья, еще стало меньше… Он лежал и остывал на магме, пытаясь разжать суставы. Приводы руки наконец-то разогнулись…
Маршалл — Вы только что получили разряд в 15000 Вольт в руку и тройную смертельную дозу быстрых нейтронов под броню. Но нанокровь спасет вас и в этот раз — я сейчас контролирую процесс вывода радиации в наногель. Мы возьмем часть свободного наногеля из легких — он потом восполнится. Главное сейчас чтобы защитить ваши легкие от гамма-частиц (радона) и восстановить прожженные мышцы руки. Если из костюма выпадет полимерный радиоактивный брикет — не пугайтесь и быстрее отходите от него. Он выведет из вас большую часть изотопной фракции. Вам должно быть известно, что нанокровь не только замедляет нейтроны, не замерзает, но и феноменально быстро проводит электричество и тепло. Она запрограммирована на определенные условия и быстродействие и работает на вас гораздо быстрее чем человеческая кровь. Ток не успел разрушить ваши органы. Ваше тело слишком медленно реагирует на повреждения — когда есть боль, то болит уже почти залеченная наносистемой — наноаптечками и медицинским наногелем-бандажем рана. Могли ведь изжариться на том же самом месте. Все, артефакта-разрядника, «Искры» за спиной у вас больше не существует. Вы дыма за собой не замечаете?
— Да, чем-то воняет в шлеме. Я сильно обгорел? Рука меня еще плохо слушается. Можно что-то сделать?
Морфи — Мы же вас предупреждали… У вас… Сейчас займусь вашей рукой. В наноаптечке правой конечности есть кое-что и для такого случая. Часть ампул сгорела, но не все. Давайте договоримся — больше не стройте из себя героя, а то и наша помощь может опоздать…»
— Да ладно, в первый раз что-ли? . Волк только сейчас осознал, что его заспинный металлический ранец-карман расплавился у него на спине, превратившись в кусок помятого горелого металла, залепив встроенные в броню баллоны, а броня на руке почернела и вздулась оспинами, грозя разгерметизацией. Капсулы лекарственных средств частично полопались и вывалились из наноаптечки в правом запястье вместе с сгоревшей схемой. Но зеленый светодиод все-равно горел в бронированном блоке медикомпа — значит можно еще жить…;все вовремя охладилось на автомате, контролируемое опытными учеными-кураторами. Он постепенно отходил от шока…
Волк — Как всегда извините. Но теперь у вас есть видеокадры необычного явления под 4-м энергоблоком. Даже более того — это СЕНСАЦИЯ! Весь мир в ваших руках — БиБиСи, СиЭнЭн, кабинет дядюшки Сэма, даже телевизионный канал «Аль-Кайеды» покажет эту сенсацию и в мире забудут про героин и бомбы — ровно на 5 минут. За это время смогут бросить в мусорную корзину шприцы миллионы наркоманов, пока будут говорить о этой аномальной ракции под ЧАЭС. Под 4-м энергоблоком по-прежнему идет реакция — мы теперь это знаем. Может остановимся на этом? Или еще поиграем в лотерею или в последнего героя?
Волк смотрел на рассеивающийся туман. Здоровье медленно восстанавливалось, режим работы наноосмотического насоса, служащего сейчас его сердцем, выровнялся и удары «механического сердца» перестали раздражать. Он не слушал голоса кураторов и думал об своем. По воле судьбы он разрядил на себе чудовищную реакцию урановых ядер окисного поля и воды, чудом не умерев при этом. В обычной защите он даже в защитном костюме ученых не дошел бы сюда, но здесь все-равно произошло что-то невероятное по своим масштабам и значению. Он не знал — возникнет ли или нет опять эта реакция, но то, что нанотехнологии победили смерть, пусть даже в его единичном случае — это было колоссальным прорывом в будущее. Когда-нибудь молодые ученые в новых нанокостюмах войдут в саркофаг и ничто им не помешает сделать свою работу. Волкодав был вот этим самым корешком огромного дерева, которому еще предстояло расти и расти вверх…только будут ли его помнить его последователи… — вот это был вопрос…Даже на этот случай у него был ответ — Ну и хрен с ним… Сталкер никогда и ни на чем не заморачивался — он был в своем роде свободным художником и всегда действовал неординарно. Даже вечно суровый и особенно везучий Хемуль не имел столь наплевательской жизненной позиции как Волкодав. Все считали его легендой Зоны, но никто не знал, что он на самом деле он даже не обращает внимание на общепринятые нормы и готов выпить даже с обычным сталкером-новичком или пощадить юного мародера. Кто-то из клана «Долг» как-то во время очередной вечеринки на базе клана стказал что этот сталкер «положил на все» и смотрит на всех с высокой вышки, со стороны. Именно поэтому нельзя было предугадать что именно за крендель он может выкинуть в конкретный момент — он мог «сделать финт ушами» и надуть всех, испорльзуя маскировку или транспортные средства как делал бывший гонщик Борланд, врезаться вихрем в ряды противника как Клык, просто безудержно перестрелять всех на своем пути как Стрелок или Шрам, обойти со спины и бесшумно разделать противника боевыми ножами или катаной как Старый, расстрелять издали и исчезнуть как Призрак, но при этом каждый раз он делал это по-разному, меняя свою тактику и используя опыт других ветеранов — после всего этого он мог спокойно сидеть на месте побоища и курить сигарету — плевать что радиация, плевать что мутанты бегут, плевать что погода ни к черту — вытащит пару гранат, затушит сигарету об чугунный корпус «эфки» и…, что потом- лучше не передавать цензурными словами. Но при этом всегда возвращается обратно на автопилоте…Поэтому эта фраза, родившаяся в ходе жизненной «притирки» сталкера-ветерана к Зоне, могла охарактеризовать его тогда, только когда он был спокоен и расслаблен. Но стоило его только разозлить, как в его глазах загорался неведомый огонь, похожий на те пламенные нотки во взгляде Стрелка или даже Клыка. Он становился похож на яркую противоположность всегда спокойных Старого и Шрама и начинал метать молнии. Потом мгновенно успокаивался и становился похожим на своего друга Старого — холодным и расчетливым. Именно поэтому, наверное, яркие противоположности друг-друга и притянули в друзья сталкера Волкодава и наемника Старого, каждый из которых по полному праву считался легендой Зоны. Они чем-то уравновешивали друг-друга и даже дополняли. Поэтому никто, даже самые лучшие друзья, старались не злить Волкодава понапрасну, зная что насколько широка его душа в данный момент, настолько же он будет через минуту дьявольски зол и груб. Как говорится — в тихом омуте такая чертовщина водится!..
Волкодав в который раз вспомнил Кордон, пиво и жену. Точнее не так- жену, пиво, Кордон. Он на минуту отвлекся от своих поисков и посмотрел свои мысли. Он не видел или просто не хотел видеть, что под оттопырившимся обгоревшим наплечником возникло белое свечение, потом оно за его спиной прокатилось под наспинной броней, потом ушло в подошву левой ноги и вернулось обратно — словно кто-то его обследовал с головы до ног и, удостоверившись, что старый пес в порядке, вернулся в свой схрон под выгнувшимся обгоревшим наплечником. Какая-то аномальная энергия осталась внутри скафандра, но ни кураторы, ни сам Волкодав ее не замечал. И что удивительно — фон вокруг костюма изменился. Волкодав обратил внимание на то, что вода, до этого не проявлявшая особой любви к его обуви, стала налипать каплями на его титановые буцы. Но он стряхнул с себя остатки сомнений и опять пошел в туман — Девчата, я пошел разомнусь. Надоело отсыхать понапрасну…