Провальное дело мальчика-детектива

Билли,

я пришел к выводу, что в конечном итоге силы для поддержания Жизни дает неизвестное, и поскольку моя жизнь, похоже, близится к концу, я решил отправиться в путешествие — устроить себе последнее приключение. Да, это будет рискованное предприятие. Но это лучше, чем умирать в безопасном приюте от смертной скуки. Прими мою искреннюю благодарность за годы нашего великолепного противодействия. Ты всегда был — и по сей день остаешься — моим главным врагом.

С уважением, профессор Джозеф фон Голум

Билли внимательно изучает записку, потом сминает листок и швыряет его на пол, стараясь отбросить как можно дальше. Ударившись о пол, смятый листок взрывается вспышкой зеленого пламени в сопровождении едкого фосфористого дыма.

Мистер Плуто тихонько плачет, глядя на опустевшую комнату профессора. Великан печально склоняет голову и говорит:

— Наши миры — это доли секунды в масштабах вечности. Мы всю жизнь одиноки и так же уходим из жизни.

Мальчик-детектив ведет мистера Плуто, держа его за руку, в маленький парк. Туда, где памятник безрукому генералу. Они садятся на лавочку и молчат. Сегодня очень хороший день — день, когда солнце вернулось, — бледная белая точка на небе, за просвечивающей пеленой облаков. Сумрак унылого дня поздней осени отступает, разбавленный мягким прохладным светом. Два человека сидят на скамейке и наблюдают за тем, как детишки, одетые в зимние куртки, гоняют голубей. Просто сидят и молчат. А потом Билли говорит:

— Я никогда не был сильным. И никогда не был особенно храбрым. Мне всегда очень хотелось дружить с кем-нибудь по-настоящему сильным и храбрым.

Мистер Плуто молча кивает.

— Мне бы очень хотелось с вами подружиться. Потому что мне хочется, чтобы меня кто-то помнил. Кто-то, кто меня знал. И чтобы он вспоминал обо мне с любовью.

Мистер Плуто кивает.

— Вы хотите со мной дружить? — спрашивает Билли.

Мистер Плуто снова кивает и говорит, похлопав мальчика-детектива по плечу:

— Пока ты не появился в «Тенистом доле», я уже начал бояться, что у меня никогда больше не будет друзей.

— Я рад, что все так хорошо получилось.

— Я тоже рад, да. Очень рад.

Любознательный голубь подходит к скамейке и что-то клюет на земле под ногами у Билли и мистера Плуто. Мистер Плуто запускает огромную руку в карман своего необъятного комбинезона и, улыбаясь, бросает воркующей птице три хлебные крошки.

— Может быть, сходим куда-нибудь, — говорит Билли. — Я свободен до вечера. Куда вы хотите пойти?

— Я никогда не был в музее. Всегда боялся, что надо мной будут смеяться. Сходишь со мной в музей?

Билли кивает, и они с мистером Плуто идут в музей изобразительного искусства: белое здание странного вида, всего в паре кварталов от парка.

Вернувшись к себе, ближе к вечеру, мальчик-детектив находит еще одну зашифрованную записку. Как и две предыдущие, она лежит в белом конверте без адреса, на котором написано только: «Мальчику-детективу». Шифр тот же самый:

Ф-11

24-31-2-2-31,

23-24-7-23-1-23-27-23-24-7-23!

У Билли подергивается щека. Что-то в этой записке — в отличие от двух предыдущих — может быть, странная симметрия зашифрованных слов, похожих на удивительную маленькую пирамиду, — заставляет Билли сесть на кровать, взять карандаш и заняться расшифровкой. Поначалу у него ничего не выходит. Но потом, когда он понимает систему, все получается легко и быстро. Билли смотрит на расшифрованные слова, и ему очень не нравится то, что он видит, — совершенно не нравится. Смяв листок, Билли прячет его под матрас.

Он лежит на кровати и думает, кто мог передать ему эту записку. Зачем? Почему? Что это значит? Какой в этом смысл? Он достает пузырек с таблетками и принимает последний кломипрамин. Уныло глядит на пустой пузырек и решает принять еще и ативан. Но ативан тоже закончился. Можно, конечно, сходить к сестре Элоизе, и она даст ему все таблетки, но Билли решает, что лучше не надо. Он попробует справиться сам. Он больше не будет бежать от жизни, полной тайн и загадок. Билли думает о расшифрованном сообщении на смятом листе, спрятанном под матрасом. Переворачивается на бок и смотрит на стену, на газетные вырезки с фотографиями Кэролайн и Фентона. Смотрит и думает.

Пятнадцать

В предвечерних сумерках, на Готэмском городском кладбище, мальчик-детектив с удивлением узнает в двух фигурках, застывших среди могил, Эффи и Гаса Мамфордов. Эффи Мамфорд в своей неизменной красно-белой зимней куртке, с черными наушниками под капюшоном, держит в руках микрофон и направляет его на большой серый надгробный камень.

— Как продвигается эксперимент? — спрашивает Билли вполголоса.

— Сегодня мертвые ведут себя тихо, — отвечает Эффи. — Пока что нам удалось записать только какие-то странные звуки рядом с тем мавзолеем. Нам показалось, там кто-то поет. Но потом звук поплыл, и мы поняли, что это запись.

— Понятно. Может быть, кто-то потребовал в завещании, чтобы у него на могиле все время играла какая-то определенная песня.

— Вначале Гас испугался и убежал.

Гас Мамфорд, в теплом шарфе и вязаной шапке, с маленьким серебристым компасом в руках, смущенно кивает и передает Билли записку: «Было очень похоже, что это поет привидение».

Билли улыбается и говорит:

— Все понятно.

— А что ты здесь делаешь? — спрашивает Эффи Мамфорд.

— На самом деле не знаю. Шел мимо, увидел ворота, решил зайти. Я давно не был на кладбище.

— У тебя здесь похоронен кто-то из знакомых, да, Билли?

Билли смотрит на бескрайнюю гладь серых надгробий и хмурится.

— Да.

Не говоря больше ни слова, он поднимается на невысокий зеленый холм, спускается с той стороны, по дорожке, вымощенной серым камнем, и идет к большому надгробному камню, который сразу бросается в глаза. Эффи с Гасом подходят к Билли с двух сторон и молча берут его за руки. На камне выбита надпись: «ДЕЙЗИ ХОЛИЗ, любимой дочке». Склонив голову, Билли шепчет:

— Если вы ищете привидения, это место — не хуже любого другого.

— А кто она?

— Одна девочка. Но ее здесь нет.

— То есть как — нет? — удивляется Эффи.

— Тело так и не нашли.

— Ужас какой, — шепчет Эффи. — А вдруг она стала призраком и ждет, чтобы ее кто-то увидел?

Ветер колышет голые ветви деревьев, и кажется, что деревья — живые.

— Может быть, — говорит Билли. — Может быть, все это время она терпеливо ждала.