Провидец судеб

— Знаешь, как мне сейчас хорошо? Так бы и сидела, чувствую твоё тепло.

— Мне тоже хорошо. Ты удивительная девочка. Честное слово.

— Можно тебя спросить?

— Попробуй.

— Ты ведь понял, кто сегодня хотел тебя убить. Я это почувствовала, когда ты вышел в приёмную. Глаза были совсем другими. Холодными как лёд. Разговаривал со мной ласково, а внутри у тебя всё замёрзло.

— Ведьмочка ты моя родная. Да, узнал. Это один из тех, кто уничтожил мою семью. Приёмной отец сестры.

— Всё возвращается? Думала, что у нас ещё есть время. Ты же говорил, что средина октября?

— Судя по всему, когда сестра вернулась в Москву, они между собой переговорили и полковник сделал шаг, не поставив в известность даже приёмную дочь. Они же не дураки, сообразили, откуда грозит опасность. Сейчас времена другие. Уже нельзя просто так приехать домой или на работу и под надуманным предлогом арестовать и увезти людей в неизвестность. ТОГДА тоже подобным не баловались, боялись огласки, но по отношению к моей семье решили пренебречь нормами закона. Жили бы мы в городе, такого бы не произошло, но мы ведь жили автономно от всех. Проведение обрядов накладывает на волхва определённый порядок жизни. Рядом должен быть лес, озеро или река и до ближайших людей максимум расстояния, чтобы случайно никому не навредить.

— А ты тогда почему остался в городе? Помню, рассказывал, что несколько раз проводил обряды, уезжая далеко отсюда.

— Всё просто, малыш. Меня отец не успел посвятить во все тонкости нашего дела. Я по факту неуч. Да, много читал, изучал книги, рукописи, но это всё не то. Искусство волхва передаётся от отца к сыну в процессе совместного служения богам, а я лишь присутствовал, но сам в призывах и обрядах не участвовал. Первый раз, когда спустя пятнадцать лет нашёл наше родовое капище, думал, смогу сам всё сделать. Только… едва не погиб. Там ведь такие энергии через человека проходят, сравнимы с молниями. Сутки пролежал без сознания и только когда пошёл дождь, пришёл в себя. Второй раз делал уже с осторожностью, да и сокращённо. И только на пятый или шестой вновь попробовал провести обряд от и до, как и полагается. Знаешь, каким себя ощущаешь в такие моменты? Всемогущим. Кажется, захоти и можно сделать что угодно. Город сравнять с землёй? Без проблем. Испарить озеро — было бы желание. И только когда вновь становишься тем, кем являешься по сути, хочется плакать от собственной беспомощности. Вот я и решил, что в очередной раз сделаю что-нибудь не то. Использую природную силу против убийц моей семьи. Шарахну, не подумав не по конкретным людям, а по городу, где они живут. Меня не то, что люди, боги проклянут за такое. Не знаю кто из Высших, но дали подсказку, что лучше всё делать самому. Медленно, аккуратно, невзирая на бегущие годы. Невинные жертвы никому не нужны.

— Ты уже решил кому и когда? — Настя внимательно посмотрела в мои глаза и кивнула своим мыслям. — Не отвечай. Чувствую, ты уже сделал свой выбор, вмешался в чужие жизни. Скажи, не пожалеешь о сделанном?

— Когда у меня в доме появился Велес и встал на твою защиту, он попросил меня отсрочить месть. Я с ним нехотя, но согласился, но сегодня на меня напал один из них. Главный виновник в гибели семьи. Я не посмел пойти против воли Велеса. Задал ему вопрос — будет он меня осуждать, если я отвечу ударом на удар. И мне дали понять, что я в своём праве.

— Ты говорил, тех осталось двое. Последнего тоже приговорил?

— Пока нет, хотя хочется как можно скорее закончить тот отрезок своей жизни. Тридцать лет. Тридцать лет, Настя, я живу местью. Меня самого такое тяготит, но в правилах моего рода гибель невинных должна быть отомщена. Даже не говорю, что это были последние волхвы из Рода Повелителей Судеб.

— Не последние, — Настя слетела с колен и села рядом, взяв моё лицо в ладони. — Есть ещё ты. Надеюсь, на тебе Род не прервётся.

— Не всё зависит от меня, малыш.

— Знаю, но ты не один. Не забывай, нас двое…

Глава 7

Летели дни, один за другим, и я радовался, наблюдая, как Настя по вечерам занимается по старинным книгам. Уже не одной, тремя, что ей посоветовал. Её сила возрастала вместе со знаниями и девочка к концу сентября уже обладала минимумом знаний, чтобы обеспечить личную безопасность.

Иногда по вечерам со смехом рассказывала как вовремя семинаров или коллоквиумов набрасывала на себя полог незаметности. Одно из самых безобидных умений ворожей, когда один человек видит, что рядом есть другой, а вот сфокусировать на нём взгляд не может. В итоге преподаватели спрашивали кого угодно, только не её. Чуть позже стала расширять изолируемое пространство и её подружек тоже перестали беспокоить, но лишь тогда, когда можно было получить неуд за незнание материала. Настя клялась, навыки применять редко, лишь в редких случаях, и я верил. Что хуже, девушка пожаловалась, что к ней стал проявлять интерес тот самый мажор, Игнат Бойко, сын банкира. С утра до вечера следовал по пятам. Во время занятий садился рядом и не давал нормально слушать лекции. Преподаватели, как ни странно, ни разу не сделали замечание парню, кто откровенно мешал окружающим. В итоге моя невеста не выдержала и наложила на Игната «печать внимания», когда человек активно притягивает внимание окружающих. Тот и так не страдал — девицы за ним ходили толпами, да и парни стремились попасть в окружение сына известной личности. Бесплатные походы по клубам, другие, даже небезобидные забавы, всегда оплачивались лидером, а что для студента может быть лучше, чем жить на халяву? Только появился и отрицательный момент — преподаватели, кто ранее никогда не обращали внимания на красавчика, внезапно проявили к нему повышенный интерес. Что ни занятия, даже на лекции первого, кого поднимали с места и задавали вопрос, был именно Бойко. Но что мог ответить парень, который хоть и посещал занятия, не слушал преподавателей, считая, что он всё знает и без них. Ну да, два года проучился в Оксфорде, покуда папан в спешном порядке с трудом не вывел активы из Англии, заодно забрав оттуда и сынка. Для Игната факт учёбы в элитном учебном заведении был настолько значимым, что ВУЗ в родной стране, куда его засунул отец, принимался за нелепую обузу. В итоге что ни вопрос от преподавателя, вместо ответа невнятнее мычание. И за полмесяца Бойко так себя зарекомендовал, что встал вопрос об отчислении за неуспеваемость и нарушение дисциплины, потому что и как на виновника нарушения тишины во время лекций внезапно стали обращать пристальное внимание.

Настя ни с кем кроме меня не делилась своими секретами, но в начале октября пришла на работу с воспалёнными глазами. Заметил, что с девушкой творится что-то неладное, но отвечать на вопросы не захотела и лишь когда проводили последнего клиента, усадил в кабинете к себе на колени, обнял, и малышка сначала разрыдалась, а потом рассказала что произошло.

— Сегодня Бойко пришёл на лекцию чуть ли не первым. Всё высматривал меня и когда увидел, подскочил и, распахнув ворот, показал кулон. Усмехнулся и, глядя прямо мне в глаза, сказал, что знает кто во всём виноват. При всех заявил, что я ведьма. С его слов поняла, что отец Игната нашёл колдунью, которая после обряда и указала на виновную, то есть меня… Я не стала отрицать, но и не призналась. Сказала, что он сам виноват — не надо трогать и обижать девочек в институте. Тот рассмеялся и со смехом заявил, что будет делать то, что считает нужным, а я лично, за принесённые неприятности, обязана буду с ним переспать. Слав, я не выдержала и дала ему пощёчину, а этот гад разорвал у меня на груди блузку. Понимаешь, при всех. Хотел меня унизить.

Я медленно закипал, слушая, что говорит Настя.

— Но и это ещё не всё, — продолжила девушка. — После лекции меня, понимаешь, меня одну вызвали к декану и тот в присутствии других людей обвинил именно меня в непристойном поведении в стенах учебного заведения. Как будто я была инициатором конфликта. Сволочи… И никто из студентов и преподавателей за меня не заступись. Даже мои так называемые подруги. Стыдливо отвели в сторону глаза и промолчали. Продажные твари.

— Ругаться не надо, милая. Я, между прочим, тебя предупреждал, что лучше воздержаться в учебном заведении от применения своих знаний и умений. Видишь, был прав.

— Слав, но что мне теперь делать? — Настя вновь расплакалась. — Я знаю точно — Бойко не из тех, кто даст мне спокойно жить и учиться. Даже не удивлюсь, если он на меня нападёт прямо время лекции. И во всём случившемся вновь обвинят именно меня. Завтра не пойду в институт. Просто не смогу, зная, что там может произойти.

— Успокойся, это всего лишь угрозы.

— Нет, Слав, не угрозы. Знаю девчонок, кого Бойко с компанией напоили, подсыпав наркоту, и изнасиловал и тем скотам ничего не сделали. Поданные заявления в милиции проигнорировали и даже дел не завели. Папаша всё уладил.

— Ну, папаша не всесилен. Он по факту ходячий мешок с деньгами… Так, подай, пожалуйста, телефон. Мне не дотянуться.

Набрал номер знакомой, кто мог повлиять на ситуацию.

— Здравствуй, Марина Геннадьевна. Бутурлинбеспокоит. Есть пара минут для разговора?

Женщина сразу уловила мой тон и, естественно, напряглась.

— Да, Вячеслав Викторович. Что-то случилось?

— Случилось пока незначительное, но может перерасти в большие неприятности. Тебе знаком человек по фамилии Бойко?

— Да, конечно.

— И телефон его у тебя, думаю, есть.

— Да.

— В таком случае после нашего разговора позвони ему и предупреди, чтобы или приструнил своего сына или вообще забрал его из института. Его отпрыск, подонок, угрожает изнасиловать девочку, которая находится под моим опекунством. Ты не ослышалась, да, я опекун очень красивой девушки по достижению ей двадцати одного года. Сейчас ей всего лишь восемнадцать. Как думаешь, смогу такое стерпеть? Нет. Воспринимаю случившееся как личное оскорбление.