Провидица

– Уйди. Видеть тебя не могу, – прошипела сквозь зубы прорицательница.

– Почему вы так удивились тому, что я вас поцеловал?

– Я удивилась не тому, что ты меня поцеловал, а тому, что ты осмелился подумал о том, что я отвечу тебе согласием, – грубо ответила девушка, – Заруби себе на носу, я люблю мужа и только его, никого более и никакие наши с ним разногласия не смогут этого изменить. А теперь уходи и прежде, чем вновь появится передо мной, хорошенько проспись, потому что ты начинаешь бредить, – она отвернулась от него и пошла к “сыну”. Ей было неприятен этот поцелуй, потому что это был совершенно другой мужчина – не Карл.

Только сейчас она поняла насколько сильно она любит его, что даже намёк на отношения с другим она моментально пресекает.

Что касается самого Педро, то, мало того, что он был безумно расстроен ответом Александры на практически его любовное признание, так ещё и Мамидзи стал свидетелем этой позорной сцены. Как только ясновидящая отошла от бедного вампира, то он тут же подошёл к значительно погрустневшему Педро.

– Ну и чего ты ожидал? Как ты вообще осмелился подумать о том, что Хайнц-сама ответит тебе согласием? – Мамидзи выглядел очень злым. Он слишком сильно любил свою королеву, чтобы позволить себе не наказать её обидчика. Да и Карла он не мог подвести, – Как ты мог забыть о том, что для нас королева, будто мать родная. Ты не имеешь права смотреть на неё, как на женщину. Она всецело принадлежит лишь королю, а ты – слуга. Твоё дело лишь подчиняться им обоим.

– Я и сам знаю, что и как я должен делать. Я был искренен, – ответил таким же грубым голосом в ответ Педро.

– Идиот! – прикрикнул Мамидзи, – Дело не в искренности! Будь ты даже трижды в неё влюблён, вы всё равно не могли бы быть вместе! Даже слухи о твоей сегодняшней выходке могут взбаламутить вампиров и заставить их пойти на страшное преступление. Они порвут тебя на части, а голову принесут королю на серебряном блюде. И будут правы. Знаешь, почему они сделают именно так? Оскорбить королеву ночи – значит унизить короля, не говоря уже о том, чтобы поднять на неё руку – тогда обидчику уж точно не сносить головы, причём не только ему, но и всей его семье, но не это самое важное. Они убьют вампира, возжелавшего даже подумать о своей королеве, как о женщине, потому что верят, что испытывать подобные чувства к ней для вампира – это позор и смыть его можно лишь кровью. Мы искренне убеждены в том, что честь королевы тьмы мы должны беречь так же, как и собственную честь. Если кто-то осмелится опозорить её, мы опозорим себя. Для нас она символ добродетели и покорности, та, кто отображает дух всех бессмертных. Она и есть само воплощение бессмертия. Убив её обидчика, пролив его кровь, вампир убеждён в том, что эта самая кровь очистит королеву от позора, что навлёк на неё вампир, осмелившийся влюбиться в неё. Её враги – наши враги, – Мамидзи почему-то в данный момент улыбался. Он повернулся к Педро и, загородив его своим телом так, чтобы Александра не смогла ничего увидеть, резко воткнул ему в брюхо длинный нож. Бедолага даже вскрикнуть не успел. Потекла кровь, причём не только из раны, но и из его носа и горла, – Поэтому, помни одно: ещё раз подобное повторится, и я не промахнусь. Я попаду точно в сердце. Я заставлю тебя пролить свою кровь, чтобы смыть твой позор и порадовать свою Госпожу-королеву твоей кончиной. Предатель!

– Кха-кха-гха-ха…, – он кашлял кровью.

– Не стоит Госпоже видеть тебя в столь жалком виде, – Мамидзи толкнул вампира в позади находящийся обрыв. Тело покатилось вниз. Вампир с фиалковыми волосами поправил края своего пиджака и, как ни в чём небывало, повернулся обратно.

Комментарий к Боль расставания Александра в главе:

Подарок Карла Хайнца:

Платок оставленный королём:

====== Предательство ======

Александра сидела на полу в платье с длинными рукавами зелёно-синего цвета. Она вышивала тот самый фиолетовый платок своего супруга. Девушка хотела вышить свои инициалы на нём. Рядом сидел Субару с книжкой в руках. Он вслух читал детскую книжечку.

– Милый сыночек, ты так хорошо читаешь. Неужели за то время, что меня не было, ты так хорошо научился складывать слова в предложения? – девушка посадила мальчика себе на колени.

– Со мнёй стярьший братик много занимался, – прокартавил вампирчик.

– Твой старший братик? – переспросила ясновидящая.

– Редхзи, – ответил мальчик. Девушка даже не сразу поняла, что именно за имя он имеет в виду.

– Во~от как. Я рада, что твой старший братик, Рейджи, о тебе заботится. Другие ведь тоже с тобой играли, правда? – девушка была счастлива от того, что дети дружны между собой, что они помогают друг другу.

– Дя! – весело ответил вампирчик, – Ряйто научил меня считать до десяти. Хочешь, я покажу тебе? Тогда ты меня похвалишь?

– Конечно, – девушка громко рассмеялась.

В это время в особняке Сакамаки:

В одну из спален вошёл Аято. Это комната принадлежала второму по старшинству ребёнку семьи. Вместе с красноволосым мальчиком вошли и остальные братья.

– Рейджи, чем ты занимаешься? – спросил старший из тройняшек, глядя на своего старшего брата, лежащего на кровати и листающего какую-то длинную развёрнуую книгу с картинками.

– Мама недавно подарила мне книгу гравюр французских мастеров. Я всё ни как не мог найти время, чтобы прочитать её, а тут нашёл. Вот листаю, – ответил вампир в очках, с интересом разглядывающий красивые репродукции картин на страницах. Ему явно нравилось, о чём говорили его светящиеся глаза.

– Жаль, что мама не согласилась приехать с отцом обратно, – с грустью в голосе и с опущенной головой произнёс Райто. На голове мальчика почему-то была надета шляпка сделанная из соломы.

– Видимо, она сильно обиделась на него, – таким же понурым голосом добавил Канато.

– Если честно, как по мне, то отец сам виноват. Он первый обидел маму, – высказал своё мнение Рейджи и повернулся к остальным братьям.

– Я согласен с Рейджи. Папа поступил плохо, – воскликнул Канато.

– Мама слишком добрая и честная. Она не могла изменить отцу. Он не понял её чистых намерений и обвинил её в измене, даже сослал, – начал говорить Шу.

– Но он так поступил только потому, что безумно любит маму! – противопоставил Райто, – Он просто не мог смириться с тем, что она будет принадлежать другому. К тому же, когда он осознал свою ошибку, то сразу же поехал за ней, чтобы вернуть.

– А я знал, что она не простит отца, – произнёс Рейджи, – Мама слишком благородна, чтобы стерпеть подобное отношение к себе. Я на её стороне. Она поступила правильно. Проступок отца слишком велик. Он не должен был сомневаться в мамочке, а обвинять её в чём-либо, на мой взгляд, вообще сравнимо преступлению, – подобных уверенных слов от мальчика никто не ожидал, однако все были полностью согласны с его словами. Они считали, что сомневаться в столь добром человеке, коей они считали Александру, самый, что не на есть грех.

– Мамочка оставила нас? – с навернувшимися слёзками на глазах начал жаловаться Канато, – Я не хочу жить в особняке без неё! – он начал истерить.

Рейджи встал со своей кровати и, подойдя к брату, обнял его, – Не говори так, Канато. Наша мама ни в коем случае не оставила нас. Не смей даже думать о подобном. Уверен, она скучает по нам так же сильно, как и мы по ней.

– Рейджи прав, мы все скучаем по ней, – добавил Аято и погладил однояйцевого брата по голове, – Пока она не вернётся, мы должны держаться вместе.

– Согласен, – уверенно сказал Шу, – Она не должна о нас волноваться.

– Жаль, что мы тоже не смогли поехать вместе с Субару к маме, – всё ещё плаксиво произнёс мальчик с фиолетовыми короткими волосами, – Я не хотел расставаться ещё и с братиком.

– Он сейчас с мамочкой, поэтому о нём можно не волноваться, а нас не отпустили, потому что нам запретили эти, – сказал Рейджи и все присутствующие тут же опустили головы. Они сразу же поняли о ком именно идёт речь и что под словом “эти” мальчик имел виду Корделию и Беатриче – их родных матерей. Именно они запретили им поехать вместе с Субару в другой особняк к Александре, но не из-за того, что волнуются о том, что с ними может что-то произойти в дороге, а из вредности.