Провидица

Вскоре, после того случая возле двери спальни, королева забеременела и родила своих первенцев – это были близнецы, мальчики точь-в-точь похожие на короля.

Шло время. Наступил 1796 год. В то время королева уже успела родить четверых детей. В тот год семья Сакамаки ожидала пятого ребёнка. Королева вновь было беременна и, хоть срок был ещё довольно мал и не превышал одного месяца, моя Госпожа уже сильно привязалась к нему. Король тоже был безумно счастлив, как и остальные дети семьи. Хоть Шу, Рейджи, Аято, Райто, Канато и Субару не были родными детьми Госпожи, однако она никогда о них не забывала и относилась к ним, как к своим первенцам.

Все были счастливы новому скорому пополнению в семье первородных.

В те времена семья Сакамаки из-за революции переселилась жить во Францию – родную страну Госпожи. Карл Хайнц хотел обезопасить свою семью от волнений, поэтому и увёз их туда, где было наиболее спокойно. На тот момент они жили во Франции уже третий год. Там и должен был родиться их пятый ребёнок, но увы… этому не дано было сбыться.

В тот момент, когда все узнали о беременности королевы, всех окрылила одна и та же мысль, что родится ребёнок и всё будет прекрасно: вся семья будет улыбаться – это то будущее, о котором мечтал каждый в их семье, но в реальности мир жесток и судьба обращается в Ад. Она и зачеркнула воплощение всех надежд.

Вместо первого крика новорождённого, послышался лишь громкий плачь королевы, – Нееееет! – этот крик раздался рано утром из комнаты моей Госпожи.

У Хайнц-самы на третьем месяце беременности случился выкидыш.

В то утро весь дом был разбужен её отчаянными криками боли. Прислуга вбежала в спальню королевы сразу же, как только услышали крики.

– Королева!

– Ваше высочество, что случилось?! – я и ещё одна служанка мигом подбежали к сидящей с согнутыми коленями на кровати девушке.

– Больно…, – проговорила сквозь зубы она. Её длинные прямые волосы, отросшие до колена, свисали вниз, – М-мой ребёнок…, – Александра сжимала правой рукой свой живот. Она морщила лицо от боли.

В то время, как я пыталась успокоить Госпожу, другая служанка, стоящая с другой стороны кровати, откинула белоснежное чистое одеяло и с ужасом обнаружила на простынях, на внутренней стороне одеяла, ночной сорочке нашей королевы и матрасе кровь Хайнц-самы, – Ох! – она громко вскрикнула, – Как же так.

Это привлекло моё внимание. Я тоже посмотрела туда и вскоре громко закричала, – Что ты встала, дура! – прикрикнула я на служанку, – Врача! Быстрее!

– Ааа! – королева ещё долго кричала от боли, истекая кровью.

То утро все жители особняка запомнили надолго. Охрана металась из стороны в сторону, врачи, прислуга – все пытались спасти ещё не рождённого ребёнка королевы, но было уже слишком поздно. Плод умер ещё ночью.

– Как жаль, ребёночек умер прямо в утробе, – проговорила вся в слезах одна из служанок, стоя прямо перед дверью, где сейчас была королева.

“Ну, ни стыда, ни совести. Хайнц-сама ведь может услышать.” – подумала я в тот момент.

– Почему,…почему,… ведь королева так ждала его, – сказала ещё одна простофиля, умываясь собственными соплями.

Каждый из тех, кто служил в особняке, воспринимал эту трагедию, как свою собственную. Однако подобное поведение категорически не понравилось детям семьи.

– Замолчите! – грозно крикнул Субару, – Вы, что себе позволяете?

– Только вас ещё здесь ещё и не хватало, – прошипел Аято, смотря на перепуганных таким неожиданным появлением двух служанок.

– Пошли вон, – рыкнул Рейджи, и две эти девушки тут же убежали, побоявшись расправы за проявленную грубость. Он подошёл ко мне, – Патри, как мама?

– Плохо, – коротко с грустным лицом ответила я, – Госпожа очень подавлена. Боюсь, не стоит вам сейчас с ней видеться. Хайнц-сама сейчас не в себе.

Лица детей были печальными. Настаивать они не стали.

– Нужно отцу сообщить. Он сейчас в Испании и ничего пока не знает, – Рейджи поставил руки в боки и повернулся к братьям, – Как лучше поступить?

– Молодой Господин, мы уже отправили письмо одному из доверенных лиц семьи в Испании. Он передаст сообщение королю, – ответила Патри, – Сейчас королеве нужен покой. Лекарь приготовил для Хайнц-самы лекарство, чтобы ей стало легче после перенесённого выкидыша. Вот, несу ей, – я занесла поднос с пиалкой лекарства внутрь комнаты. Дети же остались стоять под дверью.

Вот уже три года Карл Хайнц вёл борьбу за Испанию. Эта страна никак не хотела сдаваться на милость королю ночи. Все вампиры, которые там жили, организовали что-то типо тайного сообщества по борьбе против него. Их было не так много, но сражались они с ним рьяно. Они стали оккупантами. Больше трёх лет эта западная страна была отрезана от остальных: туда ничего не привозят, ничего не увозят, никто не смеет покидать ту страну или же приезжать туда. Иными словами, он их изолировал, сделал отшельниками. Всё это проделал Карл Хайнц, чтобы подчинить себе враждующую с ним Испанию.

Король из-за ожесточённой борьбы не мог часто наведываться домой во Францию. В прошлый раз он навещал свою супругу и детей месяц назад, тогда Александра-сама была на втором месяце беременности.

Испания, город Сеговия:

В одном из карточных клубов, где в те времена любили развлекаться мужчины: играли в карты, пили дорогие вины, общались между собой и т.д(прошу не путать с борделями). По вечерам там собирались люди из высшего общества, для того чтобы расслабиться и отойти от суровых будней. Это место предназначалось исключительно для благородных дворян, другим вход был воспрещён, как и женщинам. Их туда просто не пускали. Это было чисто мужское развлечение. Такие клубы – одна из привилегий высшего общества.

Они располагались во всех крупных городах, практически во всех странах. Это было очень модно в те века.

В каждом таком клубе были VIP-комнаты, там собиралась элита порочной знати.

“У прекрасных роз всегда есть шипы.” – так подумала одна из девушек, которая разносила напитки на подносе по одному из таких залов.

– Граф Бертан, какой великолепный удар, – восхитился один из игроков в бильярд. Это был довольно молодой с виду паренёк. На самом же деле ему далеко за сорок. Он недавно обратился в вампира. Полукровка.

За происходящим смирно наблюдали другие присутствующие, – Хех, молодёжь такая энергичная, – этот голос принадлежал заядлому постояльцу кабаков и саун, Клаусу. Он сидел в укромном местечке на кресле и смотрел за игрой между братьями Бертлен и каким-то новичком, которого скорее всего этим вечером, как пить-дать, разуют до трусов. Эти братья-хитрецы ещё и ни на такое способны, – Ну, а ты не хочешь сыграть, Карл?

Мужчина, к которому обращался пёстрый парень с броскими ядовито-зелёными глазами, даже и не повернулся в его сторону, услышав своё имя. Карл Хайнц сидел рядом на другом кресле и, подперев голову рукой, закинув ногу на ногу, будто царь вселенский, расслабленно попивал шампанское.