Проводник: проклятый мир

— Выходи, кто остался, а не то гранату брошу.

В ответ одна тишина. Хмыкнув, Злобный вытащил из кармана штанов старую добрую эфку и метнул ее внутрь, не выдергивая кольца.

— Граната! — крикнул он в момент броска. Потом с полминуты прислушивался и, пожав плечами, проворил, обращаясь к старику.

— Дядька Пантелей, кажется, там нет никого. Никто не носился, не кричал.

— Стой тутова, — проворил старик, — пойду сам проверю.

Старик выудил из кармана фонарик с хитрой фиговиной вроде хомута на водопроводные трубы и нацепил тот на ствол ружья. После чего исчез в землянке. Через минуту вышел, держа в руках наш арсенал и гранату Злобного. Последнюю он кинул своему товарищу, вернув его собственный боеприпас. Стоявший рядом Никита не удержался и зафыркал, старательно сдавливая смех.

— Чего смешного увидал? — обратился боец в бронежилете. — Поделись, может, посмеемся вместе.

— Да смотрю я на вашего друга и поражаюсь, — ответил приятель. — Кинуть оборонительную гранату внутрь и стоять после этого едва не минуту. Пока он хлопал тут ушами любой в землянке разобрался что к чему и прихватил бы лимонку. А дальше вернул бы ее обратно, оставив у себя колечко. Да еще бы и с задержкой, чтобы она рванула сразу же, не дав никому времени опомниться. Дед ваш тоже хорош — с таким длинным стволом в тесное помещение сунулся. Да у него оружие успели бы вырвать еще до того, как сам вошел бы в комнату. Тут его бы послать следовало, — Никита кивнул на Злобного, который сердито сопел во время его слов, но перебивать не торопился. — Как-никак патронов много и автик не настолько длинен. А еще лучше иметь обрезы с картечью, как у нас.

— Это что же, — прищурился старик, — вы собирались воевать в землянках, раз прихватили с собою такое оружие, ась? Нас, что ли, выкуривать из них?

М-да, из всего сказанного незнакомцы уяснили только одно и то, что совсем далеко от истины.

— Взяли то оружие, которое попалось под руку, — буркнул я. — И заканчивайте ваш балаган. Где командиры? Мне поговорить надо…

— Ишь чего захотел, — хмыкнул дед, — командиров ему подавай. А кол осиновый в за…цу не хотца, ась?

Я резко заскучал. Ну как с такими разговаривать, когда они видят в любом незнакомом человеке только врага? Нет, конечно, не самая плохая привычка, но и головой хоть иногда думать надо.

— Послушай, — начал, было, я говорить, но был резко оборван Злобным.

— Замолчи, тварь, — угрожающе взмахнул он автоматом, недвусмысленно метя прикладом в лицо, — пока я тебе зубы не повышибал.

Возможно, наша глупая вылазка могла закончиться весьма трагично, если бы рядом не появились новые действующие лица.

— Угомонись, Пахом, — прикрикнул на Злобного Ложков, который как по мановению волшебной палочки возник на полянке возле землянки, выбравшись из ближайших кустов. Следом за ними перед нами предстали Алина и отец Михаил. С нашей последней встречи они нисколько не изменились — та же одежда, то же вооружение.

— Здравствуйте, гости дорогие, — улыбнулся он нам. — Что же вы так невежливо поступаете?

— Невежливо? — переспросил Сашка. — Это ты о чем?

От его тона я даже поморщился: ну кто же так разговаривает с людьми, которым достаточно кивнуть или моргнуть, чтобы отправить наши души на небеса. Но Ложков не обратил внимания на слова приятеля, вернее, на тон.

— Ушли не попрощавшись, — развел он руками, демонстрируя показное непонимание, — вернулись с оружием. Кто же так поступает?

— Ага, а то, что нас заперли, — ехидно заметил Сашка, — это как понимать?

— Сначала я должен был убедиться, что вы для нас неопасны и не имеете ничего общего с демонами, — спокойно парировал Ложков. — В каком другом отряде и вовсе расстреляли бы. Сейчас зачем пришли?

— Мы… — попытался продолжить Сашка свою беседу, но я решительно перебил его.

— Есть предложение, — сказал я. — Мы окажем вам помощь, а вы поможете нам. Все рассказать не могу. Так, самую верхушку айсберга только показать.

— Ну, давай, — усмехнулся Ложков, — показывай свой айсберг.

— Мне надо достать кое-что из кармана, — предупредил я окружающих людей. — Пусть случайно не пальнут.

— Только без шуток, — предупредил меня старик, направляя на меня свой дробовик. — Иначе отправишься на тот свет вместе с друзьями-приятелями.

— Хорошо, — кивнул я в ответ. — Я понял.

Медленно опустил одну руку к ближайшему кармашку, до которого мне было удобнее всего дотянуться, отодрал клапан на липучке и вытянул наружу из кармашка небольшой брусочек драгоценного металла. Так же медленно вытянул руку вперед и раскрыл ладонь.

— Что это? — настороженно спросил Ложков.

— Зачем спрашивать, — пожал я плечами, — сами же видите — это серебро. У нас еще шесть таких слитков. Металл чистый, девятьсот двадцать пятая проба.

Если бы я выложил голову местного Наместника, то эффект был почти таким же.

— Дядька Пантелей, — приказал Ложков старику, — проверь-ка их. И слиточек проверь. Только аккуратнее будь.

— Да уж, — буркнул тот, — буду.

Настороженно смотря на меня и друзей, старик подошел почти вплотную и быстро забрал с руки слиток. Потом подумал и закинул ружье за спину. Освободив руки, старик быстро обшарил мой бронник, освободив тот от серебряного клада. Сразу стало немного легче. Пусть и килограмм было лишнего груза, но вот расположил я его крайне неудачно.

Забрав серебро, старик отошел на несколько метров в сторону. Правда, полностью из видимости не пропал, предоставив возможность понаблюдать за его действиями. Дядька Панелей вытащил широкий, но короткий нож с деревянной рукоятью и быстро распилил два слитка. После чего осмотрел места срезов, ковырнул несколько раз другие металлические пластины и с довольным видом сообщил:

— Кажись и в самом деле серебро энто. Че тепереча делать-то, ась?

После этих слов напряжение на поляне как-то сразу исчезло. А когда серебро осмотрел отец Михаил и не опознал в нем ничего, что могло быть связанно с демонами, то и вовсе народ расслабился. Лица разом отмякли, подобрели.

— Вы руки-то опустите, — подмигнул нам Ложков, — или понравилось так стоять?

— Вот бы сам так постоял и сказал потом честно, — с большим облегчением выполнил указание Сашка, но не смог удержаться от шпильки в адрес главного партизана, — понравилось или нет.

— Стоял, — серьезно ответил Ложков, — и отвечаю честно: не понравилось. Ладно, верю вам, что с демонами не связаны. Но тогда кто вы?

Передав серебро партизанам, мы реабилитировали себя с одной стороны — самой важной в этом мире. Теперь местные уверены, что с демонами мы не якшаемся. Для инфернальных созданий передать серебро людям, причем самым заклятым своим врагам, настолько же глупый и безрассудный поступок, как, как… как Штатам в моем мире отдать пару пусковых установок с континентальными ракетами (и спецбоеприпасами к ним) Кореи, Ираку или африканским государствам. В общем, всем тем, кто немедленно решит воспользоваться этим оружием. И первый же удар будет направлен в сторону дарителя.

Заодно командир партизан рассказал почему лагерь пустовал и отчего нас так неприветливо встретили. Когда мы с парнями исчезли из землянки, Ложков приказал немедленно сворачивать лагерь. Порталы были известны в этом мире и широко распространены. Но пользоваться ими могли только редкие везунчики. Хоть отец Михаил и был уверен, что в нас скверны нет, но служить демонам и не замараться в их ауре можно множеством способов. По крайней мере, в самом начале этой службы.

Партизаны ушли, оставив только парочку наблюдателей, которые менялись дважды в сутки. Уже через десять дней Ложков стал раздумывать о том, что пора снимать этот пост. Сделать это ему не давало некое подспудное чувство, что с нами не все так просто. И предчувствие, что повторная встреча обязательно состоится. И как в воду глядел. Когда ему сообщили, что прямо из пустой землянки в центре лагеря вышли трое вооруженных и экипированных по-военному людей, он сразу же подумал о нас.