Проводник
Шрифт:
3. Однажды дядюшка Эйхм подметал дорожки, ведущие к террасам. Пыль, остатки чьей-то шерсти и перьев, волосы… все это взлетало в воздух и оседало на два-три шага впереди метлы. Проходящий ученик остановился и замер, завороженный этим зрелищем, а потом неожиданно воскликнул: «Эх, дядюшка Эйхм, ты бы видел, как красиво кружится пыль в свете солнца, поднимаемая твоей метлой! Особенно вот то перышко…» Эйхм улыбнулся, обернувшись, и быстро спросил: «Это?», и указал на опускающееся на пол впереди перышко птицы Иам, — «Наслаждайся же им! Дарю!». И тут ученик увидел, что перышко, почти опустившись на пол, вдруг оказалось в верхней
4. Дядюшка Эйхм шаркал по пустому залу (безусловно, шаркал он для удовольствия, ибо, когда нужно было, мог ходить бесшумно как Пи-тиу-тоу в лесах), и уж собирался встать в круг перемещения секторов, как вдруг заметил ученика, сидящего в углу на корточках. Не обращая внимания на столь явно выраженную позу «защиты-отчуждения», Эйхм подошел ближе. Ученик явно недавно плакал.
«Случилось?» — выпало невзначай из потрескавшегося сморщенного рта. Ученик насупился и еще сильнее обнял руками колени.
«Ну?» — давая понять, что это последнее, что он произнесет, пробурчал Эйхм и полуразвернулся спиной.
«Да голова разболелась — никак не справиться самому. (Да уж, просить помощи в таких вещах для ученика — позор.) А завтра сдавать Относительность, а я в ней толком ничего не понимаю!»
«Хм…» — только и сказал Эйхм, а потом с размаху опустил свою палку-посох на ногу ученика. Ученик сначала взвыл от боли в ноге, но вдруг замер, и лицо его просветлело.
«Спасибо!» — воскликнул он, вскочил и убежал к себе. Так Эйхм решил сразу обе его проблемы.
5. Из класса выходили ученики и восторженно обсуждали демонстрацию сиддхи (магического свойства) Учителем. Один из них выделялся из толпы товарищей унылым видом и опустошенностью. Палка дядюшки Эйхма внезапно преградила ему дорогу. Эйхма любили все, как обычно дети любят старого сторожа, который вроде и взрослый, но тоже не прочь поозорничать и поделиться секретами.
«Мне никогда не достичь такого!» — вздохнул ученик.
Дядюшка Эйхм поднял бровь.
«Я про Учителя Воды» — объяснил ученик. — «Мне никогда не стать таким как он»!»
Эйхм закашлялся по-старчески, кряхтя от самой середины груди, а потом сказал: «Ну-ка повтори…»
«Я об Учителе…» — начал было опять ученик.
«Да нет. Повтори то, что сделал сейчас я» — прокряхтел дядюшка Эйхм.
Ученик попробовал кашлянуть.
«Плохо», — огорчился Эйхм. — «а если очень постараешься?»
Но как ученик не напрягался, глубокого старческого кашля так изобразить и не смог.
«Дааа…» — изрек дядюшка Эйхм, — «мной тебе тоже не стать!»
И ученик вдруг все понял и улыбнулся, просияв.
«Птица летает высоко, а ползает змея все же лучше» — любил брякнуть невпопад дядюшка Эйхм.
— Много раз прыгал? — спросил Сан Саныч, развалясь на травке.
— Раз пять-шесть за последние дни, — ответил я.
— Сильно смещался?
— Да нет. Старался самую малость. Даже цвет домов не терял.
— Близко подбирался? — поставив ударение на последнее слово, хитро сощурился Сан Саныч.
— Ага. В последние раза два я почти уж увидел его самого. В последнюю секунду пришлось автобус на другую улицу свернуть со всем содержимым.
— Так-так… выговор по работе… рассеянность… явка к врачу…
— Да ничего шоферу не будет! Я ему просто на скорую руку фантом слепил. Прямо перед автобусом и поставил.
— Ушибы? Травмы?
— Сан Саныч… Обижаешь… у меня по Законам Кармы всегда были «шестерки».
— Знаю я ваши липовые «шестерки»…
— Сами знаете, за «проход» то все равно платить придется. А где пол-литра, там и на посошок полтинник погоды не делает.
— Бравады в тебе много… ну да ладно… Мне тут сорока на хвосте принесла, что переводить тебя будут.
— Куда это?
— Не надейся — ухмыльнулся Сан Саныч, — в Нижние.
— У меня лимит скоро выходит.
— Дык прямо оттудова к начальству и прыгнешь. А там, в Замке, оформишься и домой, отдыхать. Потом уж к нам, в расположение Двора.
— Меня ж в Нижних покромсают сходу!
— Ну, не в самое пекло же тебя кинут, не бойся. Там хоть и туго с осознанием у местных, но тебе впасть в их вертеп совсем уж не дадут. Не беспокойся, присматривать будут. Да и я все равно по работе буду рядом с тобой, как ни крути. Я ведь, как и ты, частенько выполняю поручения Ее Величества.
— Да уж, только я этого замечать не буду.
— Издержки производства, сам понимаешь. Служба, так сказать…
— Вот блин! Я-то уж думал, здесь придется до конца сидеть. Настроился… Тут всю дорогу местные о Конце Света твердят… Думал, вот посмотрю разок как Система рушится. Салют, наверно, масштабный.
— Это же мифология, Локи. Эпосы, сказки, пугалки да страшилки… Ты же знаешь, как это бывает… хлоп — и все.