Проводник

Я нажал сильнее, и кровь замедлилась.

— Держись подальше от нее, черт возьми, — выдохнул я. — Забудь про Мэв. Я могу это сделать. Я могу спасти ее.

Истон схватил меня за плечо, его прикосновение обжигало, и оттащил меня от липкой кожи Эммы. Боль ослепила меня. Гнев овладел мной. Я потянулся к косе, но Скаут схватил меня за руку. Пламя подбиралось ближе. Оно было слишком горячим. Слишком…

— Она умрет, если я оставлю ее.

— Она не умрет, клянусь. Мы можем спасти ее и убрать Мэв, но тебе нужно остыть и позволить мне сделать свое дело. — Прорычал Истон мне в ухо. — Помнишь план, с которым ты и Скаут приходили ко мне? Я здесь, чтобы сыграть в нем свою роль. — Он сделал шаг назад, вытащил косу из кобуры и посмотрел на Скаута. — Тебе придется держать его.

Скаут опустился позади меня, схватил меня за руки и удерживал на месте.

— Сделай это.

Истон поднял косу и размахнулся, прорываясь через мягкую плоть Эммы. Я ахнул. Скаут сжал меня крепче, а Истон отделил чистую душу Эммы от тела.

Мир остановился. Она уставилась на меня, мерцающая, прекрасная и смущенная, выглядя неуместно рядом с Истоном.

— Эй, ребята, надо двигаться, — Аная протиснулась к нам. — Я не могу сдерживать дольше. Я возьму ее. Меня не могут остановить.

— Финн? — Голос Эммы был близок к шепоту, и я подался вперед, чтобы быть ближе к ней, но меня опередил пронзительно вопившая вспышка черного, пронесшаяся между нами. Тень метнулась к пустому телу Эммы, извиваясь и скручиваясь от необходимости. Лицо Мэв прорвалось сквозь маслянистую поверхность и со скрежетом погрузилось в безжизненную плоть.

— Она готова! — крикнул Истон. — Уводи Эмму отсюда, Скаут. Она не должна видеть эту часть.

Скаут поспешил и обнял Эмму за худые плечи. Они перемешивались и превращались в пар от его прикосновений. Она открыла рот, пытаясь что-то сказать, в тот момент, когда Скаут выводил ее из комнаты. Подальше от меня.

Я стиснул зубы и вскочил, чтобы последовать за ними, но голос Истона остановил меня.

— Чем скорее я выпровожу Мэв отсюда, чем скорее я смогу взять ее, и тем скорее ты сможешь вернуть Эмму обратно.

Он кивнул на тело Эммы. Я стиснул зубы и стал ждать, пока ее грудь не начнет подниматься и опускаться. А потом это случилось. Грудь Эммы поднялась от нетвердого дыхания, затем упала.

Но не Эмма ожидала внутри. Нет… это была Мэв.

Ее веки дрогнули, а воздух заполнил легкие.

Истон рванул вперед.

— Сейчас!

Я отступил назад, следя за тем, как он вынимает Мэв из тела девушки, которую я люблю. Наблюдая за тем, как огонь поглощал стены. Стирая их в пепел. Мой мозг был путаницей воспоминаний. Мое тело таяло. Обжигая. Поглощая меня живьем. Я схватился за голову и простонал.

Крик пронесся по воздуху. Спина Эммы чуть изогнулась, затем повалилась на пол, когда Истон вытянул Мэв из тела, ее смутный силуэт извивался вокруг косы Истона. Пятно теней собралось вокруг его лодыжек.

— Скаут! — закричал Истон. Крики разразились под жидкой поверхностью под ногами Истона. С ворчаньем, он схватил Мэв за запястье.

Она пронзительно закричала.

— Нет. Нет, нет, ни за что. Я не пойду с тобой!

Истон кинул на меня один единственный взгляд, который говорил мне покончить с этим, а после он растворился в пропитанной серой тени под ним, таща за собой вопившую Мэв. Я повернул голову и плотно закрыл глаза, мой живот скрутило, когда крики воронкой унеслись прочь, словно вытекающая из ванны вода.

— Финн, — сказал Скаут, заталкивая Эмму в комнату за собой. — Она готова.

Это было время, чтобы вернуть девушку, которую я любил туда, где она должна была быть. Я вскочил и схватил Эмму за руку. Она выглядела напуганной, глядя на свое тело.

— Эй. — Я коснулся ее подбородка. — Проснись, ладно? Проснись, потому что… ты мне нужна. Никаких прощаний. Пока нет.

Она кивнула. Я поцеловал ее один раз, затем, вместе с ней, склонился над ее телом, направляя ее обратно в собственное тело. Медленно, ее душа слилась с кожей, по мере того, как каждая ее часть соединялась с телом. Она моргнула дрожащими глазами, а затем они тоже исчезли, замещенные теплыми, закрытыми веками. Я придвинулся к ее телу, держа ее за дрожащие плечи, чтобы удержать душу внутри. После столь долгого отнятия жизни, возвращать ее было… прекрасно. Когда я был уверен, что она была там, я убрал руки.

А затем были только Скаут и я, глядевший на нее. Ожидающий. Молящийся.

— Что если она не…

— Все получится, — отрезал я.

Ее грудь вздымалась тяжелым дыханием, потом она закашлялась, и я облегченно расслабился. Скаут рассмеялся и хлопнул меня по спине.

— Она сделала это. — Я потер руками лицо и улыбнулся.

Пожарный бросился по коридору и проломил дверь спальни. Эхо криков было приглушено дымом и сиренами. Эмма была в его руках, была в безопасности.

Я лишь смутно осознавал, что делала Аная. Она сидела на коленях рядом с Кэшем, с молитвой на губах, его душа поднималась над телом. Аная положила руку на его грудь и вдавила его обратно в тело.

— Аная! — заорал Скаут. — Что, ради Бога, ты делаешь? Забери уже его.

Аная проигнорировала его, заправляя одну из ее косичек за ухо и наклонив голову, чтобы изучить бессознательного мальчика. Она поправила волосы на его голове, этого я никогда не видел прежде, и прошептала еще одну строчку из ее молитвы.

— Ты не хочешь забирать его? — спросил я.

Она покачала головой и улыбнулась. Дотронулась пальцем до кончика его носа.

— Нет. Его время не пришло.

К моему изумлению, Кэш начал кашлять. Его легкие начали борьбу за воздух. У нее на лице было странное выражение.

— Что ты…

— Здесь есть еще один! — крикнул пожарный, отвлекая меня. В это время он взял Кэша на руки, Аная исчезла.

Я вздохнул, чувствуя, как приятное облегчение прошло через меня волной, как вода по газону. Эмма была там, окровавленное, хрупкое тело растапливало снег под собой. Она не останется там надолго. В течение нескольких секунд ее погрузили на носилки и запихнули в машину скорой помощи.

Полицейские и пожарные машины заполнили улицу, отбрасывая сине-красный свет на белый снег. Рейчел лежала на других носилках. Прежде чем я увидел что-либо еще, мир начал вращаться. Я чувствовал себя подобно игрушечной юле, вращающейся так быстро, что мир становился тихим пятном, мое существование исчезало прямо на глазах. Воспоминания лились дождем. Мама, стоящая и плачущая у раковины, Поп, ведущий трактор через колыхающиеся колоски золотой пшеницы, цвет волос Эммы, заседание в Межграничье, серое и пустое, и Эмма, всегда Эмма, яркая и полная жизни. Воспоминания разваливались так быстро, что я не мог зацепиться за них. Они разлетались как лента вдаль, пока не осталось ничего. Только тьма.

Глава 37

Финн

Белый. Везде было красиво, ослепительно бело, без конца и начала. Я сел, протирая глаза, чтобы очистить мутность в них.

— Он очнулся, — сказала Аная из угла комнаты, в котором стояли в ожидании она и Истон.

— Аная? Что происходит?

— Хорошо, что ты проснулся. — Тембр тихого голоса позади меня вызвал страх, пронесшийся по спине вниз. Я развернулся на пятках, щурясь от ослепительного мерцания вокруг Бальтазара, появившегося в поле моего зрения. Он улыбнулся, и от его улыбки скрутило мышцы.