Провокации против России

Теперь о других делах - «сепаратных». Они связаны с теми историками, которые по идеологическим или корыстным соображениям заинтересованы опорочить или поставить под сомнение деяния Сталина не только накануне, но и в ходе войны. Эти «историки» плетут такие демократические кружева в сочинениях, что не вдруг разберешься.

Писатель Ан. Уткин в книге «Россия над бездной» рассказывает о том, что Сталин, получив официальное

183

сообщение о нападении Германии на СССР (примерно в 5.00 22 июня.
– Н. Ч.), проявил инициативу: отдать Гитлеру значительную часть советской территории и на этой основе заключить новый Брестский мир с Германией. «Но эта последняя интрига Кремля была феерической… Только когда стало окончательно ясно, что попытки восстановить статус-кво бессмысленны, Советское правительство объявило о нападении Германии».

Такие серьезные заявления автору следовало бы документировать, указать источник. Почему читатель должен верить, что так было? Может быть, Уткин присутствовал в Кремле в это время или ему об этом лично говорил Сталин? Учитывая, что в книге не приводятся источники появления такой лихой версии, то пусть эта феерия останется на совести автора, именовавшим себя известным российским историком.

Вызывает сомнение построенная на слухах версия Волкогонова о том, что Сталин после падения Минска (28 июня, через неделю после войны) оказался настолько растерянным, что был готов идти на капитуляцию перед Гитлером - отдать ему Советскую Прибалтику, Молдавию, Западную Украину и Белоруссию, чтобы подписать с Гитлером перемирие, подобное Брестскому договору. Этот вопрос обсуждался им с Молотовым и Берией, а в качестве посредника с Берлином имелось в виду использовать болгарского посла в Москве И. Стоянова.

Слухи эти поведал Волкогонову будто бы маршал Москаленко, который обнаружил в «деле Берии» после его ареста соответствующие показания. Правда это или дезинформация - Волкогонов ответа не дает.

Предположение Волкогонова не подтверждается фактами. Наоборот, сама обстановка того времени опровергает его. Во-первых, в первые дни войны Сталин находился в гуще всех событий, происходящих в стране и на фронте, которые исключали возможность подготовки сепаратных переговоров с Гитлером. В частно-

184

сти, с 26 по 29 июня, будучи то в Наркомате обороны или Генштабе, то в Ставке Главного командования, Сталин детально разбирается с положением дел на Западном фронте, принимает меры по стабилизации обстановки на западном направлении путем организации обороны на рубеже р. Западная Двина и в глубине на рубеже Смоленска.

30 июня происходит заседание Президиума Верховного Совета СССР, ЦК ВКП(б) и СНК СССР, на котором принимается совместное постановление об образовании ГКО и создании Ставки Верховного Главнокомандования. Главнокомандующим назначается Сталин. Положение в руководстве вооруженными силами и страной в целом существенно улучшается, несмотря на тяжелейшую, отчаянную ситуацию на фронтах. Как вспоминает Г К. Жуков, в этот момент во всех «…органах правительства и народного хозяйства сразу же почувствовалась его твердая рука… А растерян он был всего два часа начавшейся войны».

3 июля Сталин выступает с известной речью перед страной, в которой призывает советский народ подняться на защиту своей Родины. На следующий день он подписывает решение о формировании соединений народного ополчения. 7 июля английский посол Криппс посетил Сталина и передал ему первое письмо У Черчилля, в котором британский премьер говорил о помощи СССР путем воздушных бомбардировок Германии. В беседе с Криппсом Сталин высказался в том плане, что Англия и СССР должны бы заключить соглашение, содержащее два пункта: первый - об оказании взаимной помощи во время войны; второй - обязательство не вести сепаратных переговоров, не заключать перемирия или мирного договора с Германией, кроме как с обоюдного согласия.

12 июля СССР и Англия заключают соглашение, воспрещающее сепаратные переговоры с противником. По поводу этого соглашения У. Черчилль 15 июля в палате общин заявил: «Оно является, безусловно, союзом,

185

и русский народ теперь наш союзник». В Кремле заявление британского премьера одобрили.

Не стоит забывать и такой исторический факт: после тяжелого Смоленского сражения Гитлер заскулил: «Где русские берут все новые и новые дивизии? Где они взяли реактивное оружие? Мы до сих пор не знаем, что находится за большевистской дверью». К этому времени фюрер зафиксировался на эфемерной мысли: вынудить Сталина пойти на сепаратный мир. Американцы и англичане,, узнав об этом, забеспокоились. Посол США в Москве Дж. Дэвис предлагал Рузвельту: «Попыткам Гитлера (вынудить Москву на сепаратный мир) может быть дан хороший отпор, если Сталин получит какие-то заверения в том, что, невзирая на идеологические разногласия, наше правительство бескорыстно и без предубеждения желает помочь ему разгромить Гитлера… Следовало бы сообщить непосредственно Сталину, что наша историческая политика дружелюбия к России не предана забвению»*.

Рузвельт согласился с предложением своего посла, и по его указанию уже 11 июля стали оформляться первые поставки СССР по каналам ленд-лиза. Сталин был срочно информирован об этом.

Я назвал лишь малую толику исторических событий первых дней войны внутри и вне страны. И можно ли представить себе, чтобы в обстановке мобилизации всей России на отечественную войну против немецко-фашистских захватчиков и при выраженной готовности Англии и США прийти к нам на помощь Сталин пошел бы на сепаратный сговор с Гитлером, к тому же в нарушение заключенного в это время с Англией соглашения, запрещающего это делать? Практически невозможно.

Есть тайны и мистификации. Версия Волкогонова относится к разряду последних, ее цель оболгать Сталина, показать его двуликим и трусливым руководителем.

* Шервуд Р. Рузвельт и Гопкинс. 1957. Т. 1. С.500-501.

186

Между тем известно, что для Сталина подписанные им договоры и соглашения, в том числе англо-советское от 12 июля, всегда были святы. Политработник-фальсификатор, забыв эту деталь в характере вождя, попытался бросить ком зловонной грязи в нашу историю, но промахнулся. Единожды солгав, кто тебе поверит?

Сепаратные переговоры описывает на свой манер известный писатель В. В. Карпов в книге «Генералиссимус». Вот что он пишет на этот счет:

«Сталин приказал разведке найти выходы на гитлеровское командование и от его, Сталина, имени внести предложение о перемирии и даже больше (далеко идущие планы) - о коренном повороте в войне… Разведчики связались с немецкими «коллегами»: встреча состоялась в Мценске 20 февраля 1942 г. Мценск в то время находился на оккупированной гитлеровцами территории».

Предложения германскому командованию, оформленные якобы документом, сводились к следующему:

1) С 5 мая 1942 г. начиная с 6 часов по всей линии фронта прекратить военные действия. Объявить перемирие до 1 августа 1942 г. до 18 часов…

2) После передислокации армий вооруженные силы СССР к концу 1943 г. готовы будут начать боевые действия с германскими вооруженными силами против Англии и США.

3) СССР готов будет рассмотреть условия об объявлении мира между нашими странами и обвинить в разжигании войны международное еврейство в лице Англии и США, в течение последующих 1943-1944 гг. вести совместные боевые наступательные действия в целях переустройства мирового пространства…