Пройдоха

Сандра крепко сжала губы, глаза ее снова зло сверкнули. Тот, кто лежал на постели, встретил ее взгляд со спокойной уверенностью человека, сознающего свое превосходство в том, что его воле непременно подчинятся. И действительно, она подошла к столу, резко выдвинула ящик, так же резко вытащила лист бумаги и начала писать.

– Хочется закурить, хотя не представляю, как смогу держать сигарету, – сказал Биэлти. – У тебя есть сигарета?

Я кивнул.

– Вставь мне в рот и зажги. Из-за дурацкой повязки могу сжечь щеку.

Я дал ему сигарету и зажег ее. Он пару раз глубоко затянулся и воскликнул:

– Довольно странный вкус.

Сандра же за столом писала требуемое письмо. У Биэлти осталось еще полсигареты, а она уже закончила писанину, промокнула лист, перечитала и подала брату.

– Ну, надеюсь, теперь доволен? Да ты бы голой пустил по миру собственную сестру, лишь бы угодить своему вшивому дружку.

Биэлти прочитал письмо два раза и сказал:

– Кажется, то, что нужно.

Он сложил листок, поискал карман брюк и сунул письмо туда.

Посмотрел на меня.

– Лады, приятель. Теперь твоя очередь. Девицу зовут Салли Дерк. Она живет в многоквартирном доме «Майлстоун». Поговори с ней пожестче. Напугай ее так, чтобы она затряслась. Скажи, что ее арестуют за то, что она скрывает Моргана, на которого объявлен розыск. Или еще что-нибудь, что захочешь. Затем скажи, что Сандра подала на развод, собирается привлечь ее к ответственности и хочет грабануть все имущество Моргана. Но ни слова об этом письме, что написала Сандра. Сделай вид, что ты из полиции. Хотя ты не сумеешь… Во всяком случае, будь пожестче.

– А затем? – поинтересовался я.

– А затем проследи за ней. Она выведет тебя на Моргана.

– Морган не придет туда?

– Конечно нет. Он слишком хитер, не такой дурак, чтобы сунуть голову в капкан. Он знает, что на него объявлен розыск.

– Есть у вас приличные фотографии мужа? – спросил я Сандру.

– Есть.

– Вы найдете его изображение в газетах, – вставил Биэлти.

– Знаю, – согласился я, – но они никуда не годятся. Я их уже посмотрел.

– У меня есть два снимка и хороший фотопортрет, – сказала Сандра.

– Лучше снимки.

– Пожалуйста, пойдемте со мной.

Я кивнул Биэлти.

– Удачи тебе, Лэм, – сказал он, вытянувшись на постели. Казалось, он хотел улыбнуться, но не смог. – Когда закончишь с этим, Сандра, придешь и дашь мне успокоительное. Думаю, через полчаса нос будет жутко болеть. И вообще странно, что ты не смотришь, куда ведешь машину.

– Как это похоже на тебя! Сейчас ты говоришь, что я не смотрю, куда веду машину. А чуть раньше заявлял, что другая машина нарочно стукнула мою. Что ты болтаешь? То так, то этак!

– Заткнись! Лэму неинтересно, что думают друг о друге брат и сестра в семье Томс.

Она смотрела на него, как будто хотела убить взглядом.

– И долго ты соображал? – сказала Сандра и выбежала из комнаты.

Я последовал за ней, закрыв за собой дверь. Альма Хантер смотрела на нас настороженно.

– Ну, узнала? – спросила она, затаив дыхание.

Сандра зло кивнула:

– Еще бы! – И добавила тихо: – Только бы добраться до этой шлюхи!

Она прошла через гостиную и вошла в спальню.

– Идите сюда, мистер Лэм, – поманила она меня пальцем.

Мебель была дорогой. Много зеркал. Две одинаковые постели. На стенах картины.

– Альбом у меня в комоде. Сядьте там, – предложила Сандра, – нет, лучше на постели. Я сяду рядом. Мы посмотрим снимки, и вы выберете, какие вам подходят.

Я сел на постель. Она вытащила альбом из комода и села рядом со мной.

– Что брат говорил вам обо мне? – спросила она.

– Ничего особенного.

– Нет, он вредный. Мне наплевать на то, что он мой брат.

– Мы, – напомнил я ей, – хотели найти снимок вашего мужа. Он здесь?

Она скорчила рожу.

– Не забывайте, пожалуйста, кто вас нанял.

– Не забуду, – ответил я.

– Хочу знать, что Биэлти говорил обо мне.

– Ничего особенного.

– Сказал, что я эгоистка?

– Я не помню точно его слов.

– А говорил он, что я сексуально озабочена?

– Нет.

– Значит, он стал лучше, – произнесла она с горечью. – Обычно он говорит, что я такая, боже мой! Он наверняка сказал, что доктор Холоман – мой любовник.

Я не ответил.

Глаза Сандры сверкнули из-под опущенных век.

– Ну, говорил он это?

– Вы это хотите знать?

– Конечно!

– А ради чего?

– Какие у него подозрения? Не говорил ли он, что я дружна с доктором Холоманом?

– Не помню.

– Что-то память у вас слабовата.

– Видимо.

– Наверняка вы неважный сыщик.

– Возможно.

– Это я вас наняла.

– Я работаю у Берты Кул и отчитываюсь непосредственно перед ней. Насколько я понимаю, меня наняли, чтобы вручить бумаги Моргану Берксу, и мне кажется, что вы пригласили меня сюда, чтобы показать его снимки.

– Ну и нахал вы.

– Прошу прощения.

– Ладно. Мне и не нужен ваш ответ, я сама знаю, что он говорил. Конечно, он обругал меня. Мы никогда не любили друг друга как родственники, но мне казалось, что он не станет вмешивать в это доктора Холомана.

– Предпочтительнее будут снимки, на которых Морган смеется или улыбается.

Она швырнула альбом мне на колени и открыла его. Я начал смотреть. На первом снимке была Сандра Беркс. Она сидела на деревенской скамейке на фоне водопада, сосен, речки. За плечи ее обнимал мужчина. Она смотрела ему в глаза.

– Это Морган?

– Нет! – Она быстро перевернула страницу. – Не знаю точно, где его фотографии. Я вставила их кое-как. Мы были в отпуске вместе.

Она перевернула еще несколько страниц.

– Вот он. – Она наклонилась ко мне, чтобы показать пальцем. Это был хороший четкий снимок высокого худого мужчины с узким лицом и блестящими черными волосами, зачесанными с высокого лба назад.

– Вот такое мне и нужно. Четкий снимок. Еще есть?

– Возможно.

Она поддела фотографию острыми ярко-красными ногтями, чтобы вытащить из альбома. Перевернула еще две-три страницы, заполненные обычными снимками, запечатлевшими в машинах, на верандах или на природе разных людей, смотрящих в объектив с глупыми улыбками.