Пройти чистилище

Очень часто он проваливался в спасительный сон и на долгие месяцы отключался от всех проблем, не пытаясь больше осознать и понять, почему он здесь и что заставляет проблески его разума пребывать в столь немощной оболочке.

Десять лет назад он вдруг почувствовал, как этот огромный статичный мир его тела начинает меняться и его куда-то перевозят. Путешествие было долгим, он это почти бессознательно чувствовал. Но с тех пор больше ничего не менялось и он по-прежнему пробуждался в своем замкнутом рамками его сломанного черепа мире.

И только теперь, спустя одиннадцать лет после последнего большого потрясения, он вдруг ощутил какое-то движение вокруг, словно застывший мир начал стремительно меняться, дробиться на мелкие фрагменты, обретать некое подобие утерянной прежде Вселенной.

— Мы держим его так уже одиннадцать лет, — раздраженно говорил высокий полный человек в белом халате. Никаких шансов на его выздоровление нет. И не может быть. Он столько лет в коме. Мы его просто мучаем. Нужно принимать решение, товарищ генерал.

— А если он вдруг когда-нибудь откроет глаза и проснется? — с сомнением спрашивал генерал. — Вы гарантируете, что он не проснется?

— В подобных случаях ничего нельзя говорить заранее, но единственное, что мы можем для него сделать, это облегчить ему страдание. После столь многолетней комы люди никогда не приходили в себя. В лучшем случае, он будет инвалидом. В худшем, к нему никогда не вернется сознание.

Тот, кого называли генералом, подошел ближе, внимательно посмотрел на лицо и удивленно произнес:

— Похож.

— Что вы сказали? — не понял другой, очевидно, врач.

— Ничего. Значит, вы считаете, что он никогда не сможет придти в себя?

— Я так не говорил. Просто я считаю, что он слишком много лет лежит в коме. Он никогда не может вернуться к нормальной жизни. Он и сейчас между нами и небом. Нужно принимать решение, — снова настойчиво повторил врач.

— Хорошо, — согласился генерал, — только, чтобы он не мучился.

И, посмотрев снова на лежавшее перед ним тело, невольно вздрогнул. Лежавший был удивительно похож на… самого себя, или двойника, который в далекой стране изображал этого больного.

Когда генерал ушел, врач подошел к телу, лежавшему на постели и, сев рядом, начал смотреть какие-то приборы. Потом встал и, вздохнув, вышел из комнаты.

Сознание лежавшего человека потухло окончательно и не появлялось в теле уже целых два дня. И лишь затем, когда вдруг тело почувствовало какое-то постороннее вмешательство, сознание вспыхнуло в последний миг. Над его миром, над телом стояли наклонившиеся люди в белых халатах и кто-то, вставив иглу в руку, вводил какую-то жидкость, которая упруго разливалась по всем капиллярам организма. Именно по капиллярам, дух чувствовал это.

В последний момент он снова оглядел комнату, свое застывшее тело и, вспыхнув на какую-то долю секунды, даже попытался осознать свое «Я». Но это было последнее усилие. Тела больше не существовало. Дух вырвался из него и теперь, облетая свое тело, устремился в туннель, в конце которого разгорался яркий огонь.

— Иду, — закричал дух.

— Он мертв, — тихо сказал один из врачей.

— Отмучился, — добавил другой.

Они переглянулись и вышли из комнаты, накрыв лицо лежавшего белой простыней. Теперь это была только куча фосфата, мышц, аминоксилот и белка. И в этой массе никому не нужных химических элементов не было души, той самой субстанции, которая координирует все составляющие тела и придает им необходимое движение и энергию.

Тело, некогда называемое Кемалем Асланом, лежало под белой простыней в специальной больнице КГБ СССР. Решение о подобной ликвидации было принято руководством ПГУ по согласованию с руководством КГБ, Слишком опасным было оставлять подобное тело даже в строго охраняемой больнице Комитета Государственной Безопасности. И неизвестно чего боялись больше — немощного тела или возможности обретения этим телом своего разума. В обоих случаях это грозило вызвать неуправляемую реакцию ненужного скандала, который следовало избежать любой ценой. И решение было принято. Кемаля Аслана больше не существовало. Вместо него был только один «Кемаль Аслан», живущий теперь под этим именем совсем другой человек, с другой душой и другим именем. Но об этом почти никто не знал.

Интерлюдия-2

Рональд Уильям Пелтон — многолетний агент советской разведки, был выдан «перебежчиком» Юрченко и арестован в ноябре 1985 года.

Сам Виталий Юрченко по непонятным для ЦРУ и не установленным до сих пор причинам вернулся обратно в СССР и даже не был расстрелян за свое очевидное предательство.

Бывший сотрудник советской разведки, так и не ставший резидентом ПГУ КГБ СССР в Лондоне полковник Олег Гордиевский, воссоединился со своей семьей в Лондоне, когда им разрешили выехать из Москвы. В СССР Гордиевский был приговорен к смертной казни, которая до сих пор не приведена в исполнение.

Через неделю после обратного бегства Юрченко помощник Президента США по национальной безопасности Роберт Макфарлейн подал в отставку.

Большинство генералов и офицеров ПГУ КГБ были уволены из органов после августа 1991 года. Генерал Крючков, четырнадцать лет возглавлявший советскую разведку, был даже арестован за участие в ГК ЧП, но затем амнистирован.

Агент «Юджин» продолжал оставаться в Америке, работая на советскую разведку. Но теперь он считался лишь вторым по значению агентом ОЦ в Америке. Первым и главным справедливо назывался ведущий сотрудник ЦРУ, работавший в советском отделе, Олдридж Эймс, получивший в ПГУ имя «Циклоп».

Тадао Имацу погиб в автомобильной катастрофе через семь месяцев после описываемых событий. Некоторые эксперты считают, что катастрофа была подстроена. Некоторые утвердждали, что виноват был сам Имацу. Его похоронили в Нью-Йорке поздним летом 1986 года.

Заключение

Через шесть лет распадется Советский Союз. Произойдет то событие мирового значения, которое по достоинству можно оценивать лишь сквозь массу веков и тысячелетий. Распадется огромная страна, вызывавшая уважение и ненависть всего мира. Эта катастрофа вселенского масштаба будет равна по значению гибели великой империи прошлого, ибо с момента распада СССР начнется по-новому кроиться карта Европы и мира. Исчезнут одни государства, уже имеющие свою многолетнюю трудную историю и географию. Возникнут другие — иногда эфемерные, придуманные политиками, иногда выстраданные жизнью нескольких поколений. Бывшие враги станут друзьями, а бывшие друзья — врагами. Событие такого масштаба будет сопровождаться и обильно пролитой кровью, тысячами убитых и раненых. Но при подобных катаклизмах тысячи и даже десятки тысяч людей не будут иметь значения в исторических событиях такого масштаба.

Кемаль будет по-прежнему жить в Америке, только переехав из шумного Нью-Йорка в более спокойный Бостон. Переведет туда и правление своей компании, справедливо полагая, что в этом городе он будет чуточку ближе к Европе. Его сын Марк превратится в красивого подростка и по-прежнему будет любить своего отца, приезжая к нему на каникулы в Массачусетс. Марта довольно удачно выйдет замуж за техасского бизнесмена и даже родит ему крошечную дочурку, сводную сестру Марка. Мистер Саймингтон отойдет в иной мир. Вместо Питера Льюиса Кемалю пришлют другого связного.