Пряди о Боре Законнике

Я скинул лук и выпустил несколько зажигательных стрел, стараясь осветить проход. Потом сел за небольшой валун и стал ждать.

Пошло меньше минуты, когда появились горгульи.

— Молния! — первая стрела засветилась голубоватым светом и поразила одну из тварей, высекая из её груди ослепительный сноп искр.

Остальные горгульи притормозили в некотором замешательстве. Я выпустил следующую стрелу и снова попал.

Бах! И затем шипение. Звук унёсся в тоннель.

— Они испугались! — прошептала мне Лютая.

И точно: пещерные чудовища резко развернулись и помчались назад.

— Надеюсь, они не вернутся, — выдохнул я.

Было страшно. Мне не раз приходилось сталкиваться со всякими тварями, но биться с ними в тёмной пещере, где почти ничего не видно — это совсем другое дело. Напряжение такое, что слышишь, как в висках отдаётся стук сердца.

Твою мать! Спокойней, Бор. Возьми себя в руки.

Я обождал пару минут, а затем направился исследовать провал. Надо выбираться отсюда. Не то вернуться горгульи, да не одни, а целой стаей. Вот тогда тебе, Бор, придёт… сам знаешь что.

Разбросав тут и там зажигательные стрелы, чтобы оглядеться, я вновь вернулся к провалу. Решил швырнуть факел вниз. Он долго планировал, пока не шмякнулся о камни.

Из всего следовал только один вывод: как-то спуститься и двигаться внутри «ущелья». Там, судя по всему, пробегал тонюсенький подземный ручеёк. Слышно было, как журчит вода. А раз он там есть, да ещё и течёт, то дальнейший мой путь должен быть вдоль него. Авось куда-то да выберусь!

Но легко сказать: «Надо спуститься». А ты попробуй сделай!

Скользкие гладкие стены, ни хрена не видно: ни выступа, ни тропинки. Я прилёг наземь и стал руками искать, за что ухватиться. И, кажется, нашёл.

Перекинул ногу, нащупал небольшой уступ и медленно перенёс весь вес тела на него. Камень выдержал.

Полез дальше, цепляясь пальцами за край провала. Вторая нога нащупала следующую площадочку. Кажется, тоже выдержала.

Не знаю, сколько занял времени спуск вниз, но когда я это сделал, то чувствовал себя настолько уставшим, будто неделю носил на мельницу мешки с мукой. Ноги трясутся, руки слабые, непослушные. Присел на землю, от того, что голова кружится, уши заложены. И пить хочется.

Интересно, как я потом взбираться буду? Ладно, подумаю об этом потом… Потом, потом… потом…

Я наклонился к ручейку и зачерпнул воды. Пальцы тут же будто сковало льдом. Сделал осторожный глоток, зубы занудели от студёной водицы.

Мне показалось, что тут кто-то есть. Я растерянно огляделся по сторонам, разбросал стрелы, чтобы осветить «ущелье».

Никого, но чувства чьего-то взгляда в спину оставалось. Оно исходило справа, с той стороны, куда уходил ручеёк.

Вороны молчали. Мне показалось, что они будто заснули. Не отвечали ни на запросы, ни на замечания.

Я ещё раз огляделся и осторожно пошёл вперёд.

6

Тоннель несколько раз заставлял меня пригибаться, но вот он вдруг расширился до неимоверных размеров. Пару поворотов, и я очутился на развилке. И куда идти дальше? Клинки по-прежнему молчали. Это настораживало.

Откуда-то дунуло студёным ветерком. И тут же до слуха донеслось еле слышное шипение:

— Дитя-я…

Я замер: показалось? Сердце странно защемило.

Зов донёсся слева. Я сделал несколько осторожных шагов и очутился в круглом ледяном гроте, с потолка которого свисали толстые кривые сталактиты.

— Дитя мира… теплокровный…

Шипение истекало от дальней стены, подле которой я заметил большую… Искру. Да-да, я был уверен, что это именно Искра. Но чья? Неужто дракона?

Чем ниже я спускался в грот, тем холоднее становилось вокруг.

— Теплокровный…

Голос звучал прямо в моей голове. Он показался мне знакомым, отчего я даже растерялся.

— Давно я не видел никого из вас… очень давно.

Искра стала ярче. Факел в руке тут же затух, но в гроте оставалось светло.

— Кто вы? — решился я на вопрос.

Изо рта вырвались густые клубы пара.

— А кто ты? — услышал я в ответ. — Странное… существо… Человек? Но сердце… одного из нас… Чужая кровь… Арг-х-х!

Меня потянуло в сон. Дышать становилось всё труднее. Сознание скатывалось к какой-то пропасти, за которой начиналась лишь темнота. И не было никаких сил удержать свой разум от желания лечь и заснуть.

— Сейчас я, — послышался шипящий голос в моей голове, — ослаблю хватку… Иначе ты просто умрёшь…

Леденящий холод стал отступать.

— Ты, это не он… не Ядовитый Волк… ты другой… Кто тебя прислал?

— Фродди… Непоседа, он Старейшина гибберлингского народа.

— А-а-а… Это он шептал мне в ночи. Говорил, что придёт помощь.

Послышался тяжёлый вздох.

— Что случилось в этом мире, пока я был мёртв? Ко мне с каждым часом возвращаются силы… А ты… тебя я видел в своих снах… дивных долгих снах… Я — Нордрак, Великий Дракон.

— Нордрак?

— Такое имя мне дал твой древесный хозяин.

— Он мне не хозяин, — обиделся я. — А друг.

— Друг! — Искра стала чуть ярче. Мне показалось, что дракон засмеялся.

— Так это не твоё настоящее имя? Оно иное?

— Да-а-а… Арг-х-х-х… Конечно, иное, — вновь послышался надменный смешок. — Я — дракон! Наш язык древнее этого вашего кваканья…

— Ну… драконы давным-давно вымерли. Ещё до Катаклизма, — меня коробил издевательский тон в голосе Нордрака.

Его Искра резко дёрнулась вперёд и загорелась ярко-синим пламенем.

— Мы — хранители сего мира! — услышал я сердитое шипение. — А вы все — лишь жалкие букашки! Джуны… эльфы… Все! Арг-х!

Нордрак облетел меня по кругу, что-то выкрикивая. Я расслышал лишь о том, что из их расы драконов Хозяин отобрал двенадцать Смотрителей.

— Да, двенадцать! По числу частей Сарнаута! Если бы не та случайная гибель трёх из Смотрителей… от того метеорита… Арг-х-х! Это ослабило оковы…

— Чьи оковы? — сглотнул я, опасаясь, что Искра Нордрака всё же сможет принести мне какой-нибудь вред.