Прямо по замкнутому кругу

Андрей вздохнул.

– Ладно. Но я тебе нужен?

– Сейчас – да. Мне тебя не хватает. Но как я могу сказать – это просто секс или что-то большее? Я, наверное, живу ради того, чтобы это узнать, но я – не ты. Я бы очень хотела сказать тебе, что ты – все для меня, но боюсь тебя обмануть. То есть я боюсь себя обмануть, если честно.

– Ты не думаешь, что я сошел с ума? – уточнил Андрей.

– Поверь, это не имеет никакого значения. Мы все не в своем уме. Это нормально.

Андрей закрыл глаза.

– У меня ничего не осталось, – говорила Катя. – Ни работы. Ни мужчины. Я не знаю, как мне жить дальше. Но у меня есть будущее, на которое я могу надеяться. У меня есть горизонт. Все говорят, что надо жить настоящим, но это чушь, потому что мы без прошлого – пустое место, и бывает так, что только мечты, только наши надежды на то, что в будущем станет лучше, поддерживают нас на плаву. Тебе важно, кто ты здесь и сейчас, но ведь иногда, когда плохо, мы можем вообразить себя кем-то еще. Тем, кому хорошо.

Андрей ушел от нее за полночь.

– Я еще тебя увижу? – спросила она.

– Конечно, – он потрепал ее по щеке.

– Легче не стало?

– Пока не знаю.

Дома у Маши он сначала помылся, переоделся, а уже потом сел рядом с ней и положил руку ей на живот.

– Ты ничего не почувствуешь, – усмехнулась она.

– Я очень постараюсь, – пообещал он. – Маша, ты ведь понимаешь, что я был бы не очень хорошим отцом.

– Кто знает?

– Ну… Может так получиться, что у меня не будет для тебя денег. Ни капельки.

– Хреново.

– Эй! – Андрей встряхнул ее. – Ты меня слышишь?

– Слышу, конечно! – Маша повернулась к нему. – Андрей. Мне это по фигу. Честно. Ну… То есть было бы здорово, если бы деньги были. Но я, видимо, устала беспокоиться. О том, прилично ли я выгляжу. О том, престижная ли у меня работа. О том, волнуется ли мама. О том, сколько денег я отложила на черный день. Понимаешь? Я не хочу ни о чем волноваться. Я даже не могу ни о чем волноваться. У меня резерв беспокойства истощился. Не будет у тебя денег – я отниму у мамы ключи от дачи и буду жить там, а квартиру опять сдам. Главное – то, что у меня внутри происходит. И я не только ребенка имею в виду.

– Видимо, я один – тупой идиот, который ничего не понимает, – Андрей положил на колени диванную подушку и уткнулся в нее лицом. Это было самое безопасное положение на сегодняшний день.

– Я завидую тебе, – сказал он в подушку.

– Вот видишь! Вчера я завидовала тебе. Сегодня – ты мне. Так всегда и бывает. Все меняется.

Андрей лежал на диване и смотрел телевизор без звука. Маша принесла ромашковый чай.

– Я себя не узнаю, – сказала она. – Месяц назад я была другим человеком. Ты даже представить себе не можешь, что будет с тобой в следующее мгновение.

– Ага! – воскликнул Андрей, вскочив с дивана. – Маша, прости, но мне очень надо уйти!

– Чай выпей… – растерялась она.

Андрей схватил чай, опрокинул его внутрь, спалив небо, горло и желудок, рассовал по карманам документы и бросился ловить машину.

Не открывали очень долго. Наконец, дверь распахнулась, и заспанная Марианна появилась на пороге:

– Ты в своем уме?! – заорала она. – Я милицию вызову! Я убью Сидура! Ты пьян?! До утра подождать не мог?!

– Нет! – крикнул ей в лицо Андрей. – У меня есть время только до восьми часов!

– Придурок! – фыркнула Марианна. – Что тебе надо?

– Почему я должен воспользоваться этим шансом? А если я не хочу?

Марианна долго на него смотрела.

– Очень большой соблазн послать тебя на х… – сообщила она.

– Поверь мне…

– Ладно! Заходи.

Без косметики гадалка выглядела не менее странно. Бело-желтый халат в крупных рюшах со шлейфом смотрелся пародией на дворцовые наряды. Кожа блестела от жирного крема.

– Ты меня прямо вывел из себя, честное слово, – сказала она, залпом опустошив пузырек с боярышником. – Хочешь? – предложила она ему другой такой же флакон.

– Давай! – Андрей немного развеселился.

Пузырьков с настойками в шкафу было много.

– На здоровье! – пожелала Марианна, чокаясь бутылочкой.

Пока Андрей корчился от горького и крепкого боярышника, Марианна закурила сигарету с золотым ободком и сказала:

– Я знаю лишь то, что ты будешь очень сильно жалеть, если не воспользуешься этим шансом. Я не ясновидящая. Не медиум. У меня есть контакт и озарения. Я не знаю твои мысли, но я ощущаю твои чувства.

– Мои чувства…

– Да. Я как фильтр. Ты видишь все вместе, а я могу отделить плохое от хорошего. Интуиция. Но это только слова. Я могу ошибаться.

– То есть…

– То есть никто не скажет тебе, что делать. В любом деле есть погрешности. В моем особенно. Это как лотерея. Так что зря ты сюда приперся и разбудил меня среди ночи.

– Может, еще по боярышнику? – взмолился Андрей.

– Да ради бога.

Андрей ушел от нее в половине второго ночи. Мог снять номер в гостинице, но почему-то отказался от такой мысли. Вместо этого поехал к Славе и заснул в баре, в комнате для персонала, на коротком и жестком диване.

Будильник в телефоне разбудил его в половине шестого.

Слава сидел на табуретке и смотрел на него.

– Прости… – проскрипел Андрей.

– У тебя проблемы? – поинтересовался Якут.

– Даже и не знаю, – Андрей пожал плечами. – Что выбрать – легкую добровольную смерть или жизнь, в которой я не вижу смысла?

– Андрюха, вот положа руку на сердце… – для убедительности Слава накрыл грудь ладонью. – Ты мудак мудаком.

– Да. Я – это он, – согласился Андрей. – Только решение мне надо принять через два с половиной часа.

– Пойдем, – велел Слава и потащил Андрея в зал.

Им принесли кофе.

– Я размусоливать не люблю, поэтому скажу просто: смерть – это окончательно. А депрессия может пройти. Врубаешься?

– Ага.

– Ну, тогда я тебя отвезу, – пообещал Слава.

Он вез его со скоростью двести километров в час. Один раз они даже удирали от погони.

Было и страшно, и прекрасно.

Это Андрей и ответил Якуту на вопрос: «Ну, как тебе?»

– Вот и жизнь такая же, – заявил Слава, натянул шлем и уехал.