Пряный кофе

– Доброй ночи, Виржиния, – заулыбался Эллис, отсалютовав мне кепи. И, даже не оглядываясь, быстро добавил: – Вижу, у нас сегодня посторонние?

– Ещё надо подумать, кто здесь посторонний, – тихо, но отчётливо произнёс Клэр. Я поспешила громко ответить, чтобы не допустить перепалки:

– Посторонних здесь нет. Дядя, рада представить вам знаменитого детектива Алана Алиссона Норманна, но учтите, обычно его называют Эллисом. Эллис, познакомься – мой дядя по линии матери, сэр Клэр Черри, баронет. И, да, дядя, маркиз знает.

Клэр всего лишь на секунду поджал губы и сощурился, но этого было достаточно, чтобы лицо его из капризного и инфантильного стало пугающе жестоким. Я уже мысленно ощетинилась, готовясь ответить резко и уверенно на любые претензии, когда Эллис вдруг произнёс с улыбкой, будто сам себе удивляясь:

– Паучий… Цветок?

Реакция дяди была молниеносной и совершенно неожиданной для меня:

– Где?

– Грин-Гроув, – не замедлил с ответом Эллис. Кажется, детектива всё происходящее изрядно веселило.

– Кто? – так же холодно поинтересовался дядя Клэр.

Эллис выгнул брови и ответил ещё более загадочно:

– Точно здесь?

Дядя Клэр взглянул на меня и произнёс спокойно:

– Разумеется, нет. У вас найдётся минутка?

– Для вас – всегда! – расщедрился Эллис, кучей сваливая пальто и шляпу прямо на один из столиков. На скатерти тут же проступили мокрые пятна.

Дядя Клэр отставил чашку с недопитым кофе, быстро провёл ногтем по припухшей нижней губе, всё также хмурясь, поднялся и степенно вышел из зала; Эллис подмигнул мне и направился следом.

Щёлкнул замок в комнатке у чёрного хода.

– И что это было сейчас? – задала я вопрос в пустоту. Миссис Хат всё так же сидела, прикладывая платок то к одной щеке, то к другой. А Георг неожиданно ответил:

– Это было ваше ручное чудовище, леди Виржиния, которое столкнулось с фамильным монстром. И вот что я вам скажу: кто бы там кого ни съел, я буду доволен, – заключил он и скрылся на кухне, едва не столкнувшись в дверном проёме с Мэдди. Та резко отпрянула, едва не расплескав кофе, и недоумённо оглядела зал.

– Не спрашивай, куда все разошлись, – вздохнула я. – Поставь поднос на дальний столик, за ширму. И ступай с миссис Хат на кухню. А когда Эллис вернётся… Сможешь сделать так, чтобы нас не подслушал… – я запнулась и понизила голос – …никто?

Мадлен прекрасно поняла, кто такой «никто», и кисло кивнула.

Правда состояла в том, что на самом деле я не хотела бы, чтоб разговор с Эллисом слышала сама Мэдди, а избежать этого можно было лишь одним способом – дав ей сложное и важное задание.

«Маленькое предательство?» – шепнула на ухо совесть.

Ради собственного блага я не стала развивать эту мысль.

Долго томиться в одиночестве мне, к счастью, не пришлось. Вскоре снова щёлкнул замок, и Эллис, насвистывая, вышел в коридор. За ним, очевидно, последовал и Клэр, но, к моему удивлению, он не стал проходить в зал, а свернул на кухню.

– Мне начинать вас бояться? – полушутя-полусерьёзно спросила я, когда детектив занял своё место за столом.

– Вам? Нет, рано ещё, – успокоил меня Эллис. – Вот когда повзрослеете и заимеете десяток-другой страшных тайн, тогда и начнёте бояться. Но только не меня, – хмыкнул он и подвинул к себе блюдо с пирогом. – Меня вы надёжно подкупили своей волшебной выпечкой и кофе.

– Хотелось бы верить, – вздохнула я и обвела взглядом пустой зал. Приглушённый свет, уединённость и хищная темнота в арке коридора заставляли невольно понижать голос. – Что за «паучий цветок»?

– Цветок такой, – туманно пояснил Эллис, отламывая кусок пирога прямо руками. Крошки посыпались на светло-бежевую скатерть, за отвороты рукавов детектива… – Его ещё называют «осенний крокус», «луговой шафран» и, будете смеяться, «нагая леди». Красивый, нежный, но очень ядовитый. И противоядия, к слову, не нашли даже в наш прогрессивный век, – добавил он и замолчал, явно намереваясь посвятить всё своё внимание пирогу, словно важнее ничего на свете и не было. Я терпеливо промолчала несколько минут, но, так и не дождавшись продолжения рассказа, наконец задала следующий вопрос:

– И какое отношение луговой шафран имеет к Клэру Черри?

– Не луговой шафран, а Паучий Цветок, – поправил меня Эллис, многозначительно воздев палец.

– Прозвище?

– Браво, Виржиния! Я в вас не сомневался, – то ли похвалил он меня, то ли посмеялся надо мною. – Об остальном не спрашивайте.

– Не буду, – согласилась я. – Тем более, что Грин-Гроув – наверняка отвратительно скучный город.

– А причём здесь какой-то го… тьфу, вы меня подловили, – искренне огорчился Эллис. – Виржиния, правда, не спрашивайте больше. У нас с любезным сэром Клэром Черри обоюдовыгодный договор, и мне отнюдь не хочется нарушать его первым.

– Надеюсь, вы не шантажируете моего родного дядю?

– Святой Кир, как грозно! – Эллис шутливо заслонился от меня кофейником и посмотрел поверх блестящей серебряной крышки. – Я же образцовый детектив, позор и ужас… то есть честь и совесть Городского управления спокойствия. О каком шантаже может идти речь? Наберитесь терпения, однажды вы всё узнаете. Насколько я понял, Клэр Черри намерен задержаться у вас по крайней мере до Сошествия, а за пару месяцев вы способны докопаться до сути любой тайны.

Я перевела взгляд на тусклую картину на дальней стене – скошенные поля, мельница на холме, пустая дорога…

Избавиться от неуместной улыбки полностью так и не удалось.

– Вы мне льстите.

– И вам это нравится, – усмехнулся Эллис. – Но давайте лучше перейдём к делу. Пирог, конечно, чудесен, но лучше я возьму его с собой и оставлю немного на завтрак… Скорей бы Нэйт возвращался! Впрочем, надеюсь, что в этом деле мне понадобятся только его кулинарные навыки, а не профессиональные, – добавил он, понизив голос. – Я сумел отыскать пару свидетелей. Тех, кто работал в театре Уиллоу. Одна из них – женщина по имени Эбби Нотс, которая шила для актёров костюмы. Другой – подсобный рабочий, Джо Макмиллан. Рабочий говорить со мной отказался, сказал, что не хочет ворошить «то клятое дело». Но из его оговорок я сумел узнать, что театр был тем ещё змеиным гнездом. Одну актрису отравили, другому актёру в лицо ткнули раскалённой кочергой… В последние месяцы перед трагедией интриги достигли такого размаха, что пожар или иное бедствие были только вопросом времени. Макмиллан так и сказал: «Всё к этому шло, ей-богу, а виновата была маленькая мерзавка». И вот когда я попытался узнать, какую мерзавку он имеет в виду, Макмиллан как с цепи сорвался и едва не разорвал меня на десяток маленьких Эллисов, друзья в пабе его аж впятером оттаскивали, – скривился он и машинально потёр плечо.

– Да уж, загадочно, – согласилась я и задумалась. Леди Милдред мало говорила о том, при каких обстоятельствах она забрала Мадлен к нам в дом. Сама я почти не принимала участия в тех событиях – слишком многое тогда легло на мои плечи. Юную актрису, избитую, раненную, запуганную, поместили в один из частных госпиталей за наш счёт. Мы время от времени навещали подопечную, но потом здоровье подвело уже саму леди Милдред… Несмотря на помощь Магды, на безупречное поведение мистера Спенсера, на поддержку миссис Хат и мистера Белкрафта, всё же я не справлялась. И, когда пришлось при весьма некрасивых обстоятельствах уволить двух служанок из «Старого Гнезда», Мэдди, ещё не до конца оправившаяся, вдруг предложила мне свою помощь.