Прыжок в катастрофу. Тот день, когда умерли все боги. Том 2

Он замолчал. Волна обиды перекрыла ему горло. Прежде чем продолжить, он приблизился к ней и посмотрел в ее глаза.

– Я опозорен, Лейн.

Она чувствовала, что Хэши намеренно жертвует своим достоинством ради общего дела.

– В последние дни я сделал много заявлений, которые теперь - с подачи Клитуса Фейна - считаются ложью. Несомненно, Совет будет видеть во мне ставленника Диоса и врага. К моим словам отнесутся как жалкому оправданию. Если Уорден совершил предательство, значит, и я тоже предатель. Этот аргумент может разрушить всю нашу доказательную базу. Шеф Мэндиш считается преданным помощником Мин Доннер и истинным представителем Подразделения специального назначения. Совет воспримет его выступление неадекватно. Скорее всего, ему просто не поверят.

Мэндиш нахмурился, но спорить не стал.

– Факты будут более убедительными…

Хэши поморщился, словно это признание доставляло ему неудобство.

– …если их изложите вы.

Возможно, он был прав. Лейн не могла судить об этом наверняка. Но просьба Хэши показалась ей обоснованной. Мысль о том, что советники откажутся верить истине - пусть даже высказанной опороченным Лебуолом, - была невыносимой. Она ценила свое умение просеивать россыпь фактов и добираться до сути дела. Она уважала Хэши за ум и за то, что он никогда не сомневался в ее профессиональных качествах. Кроме того, на весах ситуации лежало будущее человечества. Лейн была обязана подтвердить результаты своей работы…

– В таком случае, - сказала она Хэши, - вам придется заказать из лазарета несколько сильных стимуляторов.

Слезы все еще стекали по ее щекам.

– Меня что-то ноги не держат.

Вместо того чтобы вернуться к пульту, она села на пол и закрыла лицо руками.

Койна

Гордость помогла ей подавить досаду и страх, когда президент Лен предложил Совету проголосовать за предложение Клитуса Фейна. Она потерпела неудачу и получила худший из возможных результатов: ее попытка ослабить хватку Дракона на Руководящий Совет и полицию Концерна сделала Холта еще сильнее. Клитус переиграл ее. В конце концов все, о чем мечтал Уорден, погибло, потому что люди Фэснера оказались проворнее директората полиции.

Она снова и снова спрашивала себя: что делать в этой ситуации? Вопрос был важным и во многом риторическим. Койна не имела никаких доказательств. Но она не могла смотреть спокойно на горе таких советников, как Вертигус Шестнадцатый, Блейн Мэне или Тел Барниш. Ее не покидала уверенность, что результат голосования еще можно было изменить. К сожалению, в голову не приходило ничего хорошего. Жесты отчаяния и экстравагантные просьбы не возымели бы действия. Истина заключалась в том, что она потерпела неудачу. Клитус победил. И отныне будущее человечества стояло под большим вопросом.

Умница Эбрим желал ей успеха: об этом свидетельствовало его необычное поведение. Страдания Морн пробудили в нем неординарную силу духа. Он делал все, чтобы замедлить ход голосования. После того, как советники поддержали предложение Фейна, Лен настоял на выяснении точной формулировки вопроса. На это ушло несколько минут. Затем он инициировал самую медленную процедуру голосования, при которой каждый советник вставал, назвал свое имя, выражал то или иное мнение и отмечался в списке официального протокола. Несмотря на настоятельность момента - и злобное нетерпение Фейна - Эбрим не хотел ускорять низложение Диоса.

Койна восхищалась его усилиями, но понимала, что это было пустой тратой времени. Восемь советников уже проголосовали: шесть - за расформирование полиции, один - против, один воздержался. Как только счет в пользу Холта достигнет одиннадцати - то есть при наборе большинства голосов - предложение Фейна станет законом, даже если Эбрим потребует формального завершения процедуры.

Ее удивил первый голос, выступивший «против». Он исходил от Сигард Карсин, младшего советника от Объединенного западного блока. Несмотря на то, что капитан Вертигус был ее старшим коллегой, она годами противостояла ему, считая необоснованным его отношение к Концерну рудных компаний и лично к Холту Фэснеру. Однако на этот раз она проявила солидарность. Проголосовав, Сигард положила ладонь на плечо Вертигуса, словно хотела выразить ему сочувствие и поддержку.

Эта маленькая и неожиданная победа приободрила Хэнниш. К сожалению, у нее больше не было сил для всесторонней оценки данного события. Ей едва удавалось сохранять спокойный вид, пока остальные советники вбивали кол Фейна в сердце той организации, в которой она хотела служить.

Семь - «за», двое воздержались. Никто не смел присоединиться к Сигард Карсин. Клитус, сидевший напротив Койны, молча изнывал от злобы. Он не использовал ларингофон. Очевидно, ход голосования комментировал один из его связистов. Если Дракон и говорил с ним, Фейн оставался безучастным. Он лишь хмуро наблюдал за советниками - и особенно за президентом Леном - безмолвно суля проблемы своим оппонентам.

Капитан Вертигус, обессилев от ожидания, погрузился в старческую дрему. Тел Барниш и Блейн Мэне еще не голосовали, как и Панджат Силат. Вместе они могли довести счет «против» до пяти, но этого было недостаточно. Кто еще мог присоединиться к ним? У кого хватит мужества? Возможно, Вест Мартингейл? Ее мог разозлить обман, связанный с актом преимущественного права. Хотя, с другой стороны, Концерн был основным акционером Рудной станции…

Восемь - «за». Максим Игенсард, подменявший Сена Абдулла, продемонстрировал чрезмерное усердие. Койна начала подумывать об уходе. Она могла извиниться и покинуть зал до окончания голосования. Ей хотелось немного поплакать в каком-нибудь укромном уголке. Но служебный долг требовал, чтобы она дождалась конца заседания и засвидетельствовала гибель одной из лучших надежд человечества.

Койна сидела в кресле и притворялась, что ничего не происходит, пока ее сердце сжималось от горя. Она даже не шелохнулась, когда одна из помощниц пригнулась и коснулась ее руки.

– Директор, - прошептала женщина, - я получила звонок от Лейн Харбингер.

Койна по-прежнему смотрела прямо перед собой. Ее ум вяло перерабатывал полученную информацию. Лейн Харбингер? Нет, она не знала такой фамилии.

Или знала? Имя оставило странный след в уставших клетках мозга. Наверное, одна из служащих Центра. Звонит, чтобы задать какой-то болезненный вопрос или сообщить плохие вести.

– Доктор Лейн Харбингер, - настойчиво повторила связистка.
– Она работает в Бюро по сбору информации.

В Бюро? Как по волшебству, Койна вспомнила голос Хэши. Когда они летели к Земле, наивно надеясь на прохождение законопроекта об отделении, Лебуол спросил ее: «Вы знакомы с Лейн Харбингер?» По какой-то непонятной причине он заметил: «У вас с ней много общего».

– Она хочет обратиться к Совету, - объяснила связистка.

Внезапно Хэнниш пережила момент нарушенного восприятия. На миг ей показалось, что она больше не контролирует себя и не участвует в происходящих событиях.

– Зачем ей это нужно?
– бесстрастно спросила Койна.

Как будто она не знала, насколько важным было сообщение Бюро.

– Я удивляюсь, что Центр выделил ей линию связи.

Хэши говорил, что Лейн Харбингер обнаружила какой-то крохотный, но важный кусок информации об убийце Годсена Фрика. Ей удалось доказать, что SOD-CMOS чип в фальшивом идентификаторе кадзе содержал текущий исходный код службы безопасности Руководящего Совета. Хэши считал данный факт потрясающим. Койна не помнила, по какой причине. Однако все это было неуместным. Улики, оставленные убийцей Годсена, не имели отношения к теме заседания. Ни одна строка исходного кода не могла предотвратить крах Уордена. Так чего же добивалась Лейн?