Прыжок

В среднем и верхнем городе, хоть и не часто, но попадались фонари, освещающие улицы. Стали встречаться наряды стражи. Один из нарядов, проходя мимо нас, громко обсуждал случай в портовом квартале. Из их разговора стало понятно, что трупы нашли. Все списали на разборки местного криминала. «Ну вот и отлично», — обрадовался я и вздохнул с облегчением. Никто нас не останавливал, и мы без приключений добрались до дома Микара. Парень потащил мешок к алхимику, а я, завалившись в свою комнату, забылся сном: усталость и нервное напряжение никуда не делись.

Последнее время мне перестали сниться сны, а в этот раз приснилось… Я стою в каком-то полутемном коридоре, каменные стены в паутине и пятнах плесени, в воздухе тяжелый запах разложения. В стенах ниши, а в них гробы. Скрежет позади, резко оборачиваюсь, в душе нарастает паника. Нечто подобное мне снилось дома, но там было бесконечное падение в бездну и смесь страха и трепета, а здесь все, словно в реале. Почему-то вспомнились убитые бандиты. Хотя сомневаюсь, что этих козлов похоронили по-человечески. Внезапно откидывается крышка гроба, и оттуда вылезает… Дром. Вернее, его обезглавленное тело. Оно пошарило рукой и достало откуда-то за слипшиеся от крови волосы свою голову, скалящуюся мерзкой улыбочкой. Держа ее под мышкой, Дром сделал несколько шагов в мою сторону, а затем… Голова заговорила: «Теперь остались только ты и я». Во мне бурлил ужас, сердце готово было вот-вот выскочить из груди, но я не мог пошевелить и пальцем. А зомби, словно зная о моей беспомощности, мерзко посмеиваясь, приближался. И вот, когда до меня осталось всего несколько метров, в воздухе сформировался женский силуэт, состоящий словно из тумана. Вытянув руку в сторону зомби, привидение промолвило тусклым голосом: «Не мертвый пришел к живущему во сне. Мудрый учится у жизни умирать, а у смерти жить. Глупый же умрет, цепляясь за тварный мир. Всяк, кто родился, рано или поздно умрет, а кто умер, родится вновь. Таков закон Творца и Великой Матери. Все, что не твое, будет потеряно тобой. Твоя душа принадлежит Великой Бездне, а тело уже угасло. И так было предопределено. Я поведала вам, вы не услышали. Глупцы, это было не прорицание, а истина, и она исполнилась. Ступай». — Полупрозрачная женщина отвернулась от зомби и повернулась ко мне. Зато я прекрасно видел, как с последним ее словом он растекся грязной лужей по полу. Теперь только эта клякса напоминала о том, что здесь стоял мертвец. Когда женщина заговорила, с меня спало странное оцепенение и овладевшая мной жуть исчезла. Я подсознательно ощущал, что мне ничего дурного не сделают. Женщина внимательно рассматривала меня, а я ее. Лет сорок с хвостиком, обычное деревенское платье до щиколоток, босые ноги, седые волосы выглядывают из-под платка. Из-за ее карих глаз мне представлялось, что на меня смотрит нечто большее, а не привидение старой ведуньи. Призрак парил над полом. Закончив меня изучать, женщина изрекла бесцветным голосом: «Пробужденный, вставший на путь силы. Предназначенный исцелять начал свой путь со смерти, став орудием возмездия Великой Матери. Не свернуть с этого пути, но выбор есть всегда. Эти люди хотели ведать и поклялись ее именем. Нарушив клятву, они убили сами себя».

Привидение подплыло ближе и, указав на висящий на моей груди амулет, произнесло: «Это не просто амулет, это знак Великой Матери, олицетворяющей жизнь и последующую за ней смерть. Десять поколений лесных ведуний передавали его из рук в руки. Я передаю его тебе. Со временем знания ведуний перейдут к тебе, береги его и не показывай храмовникам. Знак сможет один раз защитить тебя от магического нападения, после этого ему надо восстановить силу. Прощай, Пробужденный, и не забывай, выбор есть всегда». С последними словами призрак растаял.

Проснулся я оттого, что скрипнула дверь в мою комнату. Едва продрав глаза и не отойдя еще толком от приснившегося, протянул руку, и вот уже меч смотрит на дверь.

— Так-так, наш герой очнулся и уже готов зарезать хозяина дома. Теперь понятно, почему Даго взялся тебя обучать. Как он сказал? Есть стержень, будет и толк. А я, дурень, даже и не предполагал, какого волчонка он натаскивает. Наслышан-наслышан, Рон поведал о ваших вчерашних похождениях. Удивительно, как стрессовые и опасные ситуации влияют на процесс обучения. Я его полгода пытался научить применять боевую магию, а тут за одну стычку он сам сотворил заклятие. Я заходил недавно, но ты спал как убитый. Ничего рассказать не хочешь? — поинтересовался Мик, добродушно улыбаясь, взгляд его при этом оставался серьезным.

— Что рассказывать-то? Парень вырубился, а я поймал грабителя на ложный выпад и метнул нож. Ранил его, после добил. Рона привел в чувство, остальное, думаю, он уже доложил, — одеваясь, пробурчал я.

А во сне был одет и в доспехах, амулет висел поверх брони, на виду, — странно все это. Сон не забылся, как многие другие, а воспринимался памятью, словно отрезок реального времени.

— Понятно… Складно говоришь. Все? Больше ничего не хочешь добавить? — поинтересовался Мик, уже без улыбки.

Сделав вид, что вожусь с пряжкой ремня, я гадал, к чему эти расспросы? Не все так просто. Скорей всего, учитель почувствовал, что было два всплеска магической силы, вот и допытывается. А может статься, Рон не был в отрубе, как мне казалось. В любом случае надо говорить или правду, или хотя бы полуправду. А можно этим разговором убить сразу двух зайцев. Вчерашняя стычка показала, что в мечном бою я слаб, а Даго занят своими делами, и еще предстоит разборка с торгашом. Есть вариант, как можно, не отвлекая Тангара, подтянуться в фехтовании, и даже учитель есть. Почему-то мне припомнился седой мужик с паперти. Абсурдно? Но это только на первый взгляд. Вот заодно и попрошу Мика о том, чтобы он разрешил мне тренироваться по вечерам. Эти мысли промелькнули, и я спросил:

— Хорошо, а что еще ты хочешь услышать?

— Хотя бы то, кто применял магию и как все было на самом деле, — скрестив руки на груди, сказал Микар.

— Если я скажу, ты разрешишь тренироваться по вечерам? Есть на примете человек, который мне в этом поможет.

— Если человек порядочный, пусть приходит, я не против. Тем более ты уже доказал, что не просто так носишь все эти железяки. Хотя зачем тебе это, ума не приложу? Маги обычно не пользуются холодным оружием, только если из благородных. — Алхимик присел на табурет у окна, всем своим видом показывая, что никуда не торопится и готов меня слушать.

Я рассказал ему о книге, о том, как применил выученное из нее заклятие и как все было на самом деле, а не первоначальную байку. Упомянул знак и странный сон, но не сказал, что умею читать и разговаривать на разных языках. Солгал, что отец знал несколько языков и меня научил. Незачем Мику знать все. Хватит и того, что Даго в курсе, откуда я свалился в этот мир. По-моему, Микар не поверил, но дальше выспрашивать не стал. Его очень заинтересовала структура заклятия, да и сама история, описанная Ярлом Гисом. Про амулет он сказал, что не чувствует в нем враждебной магии и что в нем есть чары, направленные на защиту носителя. Так что дух ведуньи поведал мне правду. Микар пообещал дать пару книг по истории становления империи, там вроде есть описание Гиблых Земель и версии их возникновения. И он обязался перейти к более серьезным заклятиям и больше времени уделять практической части. Взамен я должен был рассказывать о магии, описанной у Гиса.

Отпросившись у Мика на часок, я отправился в портовый квартал на розыски седого мужика, которого видел в свой первый день в городе. Перед уходом перетрусил трофейные кошели. В итоге шесть золотых, серебра двадцать монет и медных двенадцать. Негусто, но с паршивой собаки хоть шерсти клок, для этих горе-разбойников большие были деньги.

Мужика без руки я нашел на том же месте: он сидел в тени стены и безучастно наблюдал за проходящими мимо людьми. От других нищих калека выгодно отличался. Одежда, хоть и поношенная и штопаная, но чистая, и от самого мужика не несло запахом давно не мытого тела. Взгляд тоже не такой, как у других. В его глазах не было испуга. Чувствовалось, что этот однорукий может за себя постоять. Подойдя к нему, уронил в его плошку серебряную монету. Мужик быстро схватил ее и спрятал. Подняв на меня выцветшие глаза, инвалид проскрипел:

— Уже второй раз ты подаешь мне милостыню. Если тебе надо кого-то убить, то это не ко мне.

— Нет, никого убивать не надо. Спросить тебя хотел. И если все так, как я думаю, у тебя есть хорошая возможность неплохо подзаработать. Ну как, поговорим?

— Спрашивай, молодой господин. Но если ты еще не заметил, я калека, о какой работе можно говорить? — Мужик продемонстрировал обрубок руки.

— Умеешь ли ты обращаться с мечом и насколько хорошо?

— В свое время владел, и неплохо. Но к чему эти вопросы? Я ведь уже сказал, что не по части убийств.

— Мне нужен учитель фехтования. Я неплохо заплачу, если ты возьмешься меня обучать. Пара часов в день, и ничего сверхъестественного, просто тренировка. Это лучше, чем сидеть и ждать подачки. Если надумаешь, приходи вечером в верхний город к дому алхимика. Вот задаток, купи себе одежду получше этой ветоши. Если не придешь, деньги можешь оставить, но работу ты потеряешь. — Кинув в плошку один из трофейных кошелей с десятью серебряными, я развернулся и ушел.

Почему-то я был уверен, что этот инвалид придет. Так и вышло. Вечером он явился во двор Микара, и я не сразу узнал калеку. Из старых вещей при нем остался только нож в потертых ножнах. В новой одежде и обуви, причесанный, Хакред, так его звали, выглядел вполне прилично. Помимо увечья руки, он еще и прихрамывал, но вопреки моим опасениям оказался неплохим мечником. Этот инвалид в несколько выпадов выбил у меня меч. Вот тебе и калека! До Даго ему было как до луны пешком, но обучать такого неумеху, как я, очень даже вполне. Того же Дрома этот инвалид зарезал бы за пару минут.