Пси
Шрифт:
Глаза-крюки впились глубже.
– Да.
– Вот и молодец.
Не торопясь, Тралов прошелся взглядом по справке. Сфотографировал телефоном.
– Держи свою бумажку, Андрей Викторович. Насчет уколов своих не забывай. Если что, я напомню, записал твой график.
Участковый встал. На голову ниже Андрея, полицейский смотрел на него сверху вниз.
– Будут проблемы – заходи. Я через три дома от тебя живу. Разберемся. Я всем помогаю, должность такая. Ну, давай.
Тралов выкатился со двора, оставив после себя горку шелухи, кислый
В сарае Андрей нашел ржавый совок и лысый веник. С чувством гадливости смел шелуху от семечек и выбросил в мусорное ведро. Протер скамейку, где сидел участковый. Пошел в дом и на всякий случай спрятал на мансарде под половицей конверт с деньгами. Сварил кофе, включил телевизор и долго пялился в экран пустым взглядом, пока не поймал себя на том, что мысленно придумывает остроумные ответы дураку-участковому.
– Нафиг!
Он шлепнул по столу рукой и через силу улыбнулся.
– Вот еще из-за всякой ерунды расстраиваться. Дел по горло, а я дурью маюсь.
Андрей запер дом и пошел к автобусной остановке.
Серое уродливое здание с вывеской «Автосервис» все также портило городской пейзаж на пересечении Ленина и Крупской. Этот географический анекдот не рассмешил Андрея. Сейчас ему надо было настроиться, проявить твердость и получить свое.
– Доброго, – кивнул Андрей мастеру в грязном синем комбинезоне. – Саша Вершинин тут?
– Саныч? Ага, в кабинете, наверху.
Металлическую лестницу на второй этаж не красили последнюю тысячу лет. Андрей только раз взялся за перила и потом долго отряхивал красную ржавчину с ладони.
– Тук-тук! – Андрей заглянул в приоткрытую дверь с табличкой «Директор». – Можно?
– Да, входите. – Голос был знакомый, тонкий, с чуть визгливыми нотками.
– Привет!
В захламленном кабинете на продавленном диване валялся директор собственной персоной. Александр Вершинин, он же «Хорек», бывший однокурсник Андрея.
– Что надо?
Сашка даже не соизволил встать.
– Привет, говорю. Не узнал?
– А… Ты что ли, Андрюха? Выпустили? Ну, здоров. Какими судьбами?
Андрей убрал со стула папку с бумагами и сел на него верхом.
– Шел мимо, решил зайти к старому другу, глянуть, как живет.
– А-а-а…
Хозяин кабинета поднялся, сел и уставился на гостя.
– Посмотрел? Ну и иди дальше.
– Кажется, тут была моя доля. А, Саш?
– Твоя? Была да сплыла. «Алексмонтаж» год назад ликвидирован за долги.
– Да ты что. Какая жалость. Только ты, Саш, директором остался, несмотря на смену вывески. И оборудование, как я видел, то, что на мой вклад брали. А доли моей нет. Как удивительно.
Сашка вскочил.
– Нет тут ничего твоего! Понял? Нет!
Лицо директора налилось кровью от крика.
– Вали на хрен, уродец!
– Спокойно, Хорек. Ты чего орешь? Я тебя по-хорошему спрашиваю.
– На хрен, я сказал! Пошел вон, грязный психот! Я ща ЧиКу вызову, понял? Скажу, ты мне угрожал,
гаденыш. Хочешь еще на нары? Мигом тебе устроим. Встал и быстро свалил. Чтобы я тебя и близко здесь не видел.Андрей встал, с ненавистью сверля бывшего друга взглядом.
– Ну ты и козел, Хорек.
– Ах ты!
Взбесившийся Сашка бросился на психота. Кулак мазнул Андрея по скуле, и он, почти не глядя, ударил в ответ.
– Сука!
Сашка упал спиной на диван, зажимая нос ладонью. Между пальцами сочилось красное. Он перевернулся, как жук, болтая лапками. Перескочил через подлокотник. Метнулся за тяжелый стол, отгораживаясь от Андрея.
– Все, тебе конец, гад. Теперь урою тебя.
– Деньги верни, урывец.
– Михалыч! – громко завопил битый директор. – Михалыч, бегом сюда!
– Прекрати орать. Верни деньги и мирно разойдемся.
– Хрен тебе, выродок! Михалыч!
– Уймись…
Договорить Андрей не смог. Сзади по голове ударили чем-то тяжелым. Он рухнул на пол.
– Получай, выродок, получай!
На него с двух сторон обрушились удары ногами. Били вдвоем: воспрянувший духом Сашка и ударивший сзади Михалыч.
– Прибью! Денег захотел он, урод. Хрена тебе, хрена!
– Хватит, – громыхнул басом голос Михалыча, – а то и правда убьешь. Успокойся, сам с ним разберусь.
Руки подхватили Андрея под мышки, поставили на ноги, потащили к выходу. Михалыч, низколобый, похожий на быка, выволок его через заднюю дверь, чтобы не видели клиенты. Прислонил к стенке, похлопал по щекам, приводя в чувство.
– Живой? Сам идти можешь? Не приходи сюда больше. Есть, кому за тебя сказать, – забей стрелку. Самого тебя грохнут и все. Понял? Давай, топай.
И он пошел. Чуть пошатываясь, утирая кровь с разбитых губ и молча. Сказать, даже самому себе, было нечего. Разве что «дурак», но это и так было ясно.
Андрей отсиделся на лавочке в сквере. Дождался, пока в голове окончательно прояснится. Выпил бутылку минералки, купленную в ларьке. Пересчитал все места, где болело после драки. Придумал десяток способов мести, признал, что ни один не подходит, и выкинул из головы. Разгорающийся пожар обиды Андрей грубо растоптал. Потому что смирение – единственный способ выживания психота.
Надо было ехать домой. Все еще раздраженный и расстроенный, Андрей решил прогуляться пешком. Куда торопиться? Его никто не ждет, занятий кроме телевизора нет, а пить было противно.
Город вокруг жил странной и непостижимой жизнью. Андрей чувствовал себя потерявшимся европейцем в джунглях Амазонии. За время, проведенное в ЛИМБе, он растерял чутье, которое позволяет понимать обыденную жизнь. В довесок сменилась мода, появились новые гаджеты, расползлись грибницей новые мемы. Или, может быть, он просто одичал? И надо повариться в обычной жизни, чтобы снова стать «человеком»…
Навстречу, цокая каблуками, шла молодая женщина. Высокая, красивая, до боли знакомая.
– Светка!