Психея

— Ты сейчас где? Я просто думаю, куда мне ехать и… — замолкает. — Ронни, почему ты так тяжело дышишь?

Я даже не замечаю то, как громко глотаю пыльный, какой-то сухой воздух, пытаясь успокоить сердце, скачущее в груди, поэтому чмокаю губами, будто проверяя, могу ли ими шевелить, после чего шепчу, делая ещё шаг назад, так как прошла слишком далеко по коридору:

— Джейн, я сейчас… — заикаюсь, когда пол под ногами трещит, и в следующую секунду я не чувствую опоры, потеряв равновесие, и громко вскрикиваю, борясь с в секунду поглощающей меня темнотой.

***

От лица Дилана.

Мне не удалось даже прикрыть глаза. Веки не смыкаются не на секунду с того момента, как в доме стало тихо. Никто не бубнит и не шепчется в соседней комнате, никто не заходит ко мне, спрашивая один и тот же вопрос, который уже с легкостью выводит меня из себя, заставляя терять контроль. «Ты в порядке?» — я слышу это чаще, чем свое имя. И это безумно злит. Такая опека. Мне не пять лет, и я сам могу позаботиться о себе, так не нуждаюсь ни в ком другом. Ни в Карин, которая вечно интересуется, что я ел за весь день. Ни в Джейн, которая просто не была бы собой, если бы не волновалась по пустякам. Ни в Добрев, которая… Которая просто Добрев.

Ворочаюсь на кровати, держа руки сложенными на груди, и переворачиваюсь на спину, уставившись в потолок, с тяжелым вздохом избавляясь от мыслей, что травмируют мой затуманенный разум, мешая сосредоточиться на чем-нибудь одном. А лучше вовсе не думать. Но дверной звонок окончательно рушит мою своеобразную идиллию, хотя, кого обманываю?

Ворчу и встаю с кровати, поправив задравшуюся ткань темной футболки, и плетусь в коридор, сворачивая к лестнице, но приходится ускорить шаг, ведь в дверь начинают требовательно колотить руками, и, кажется, я слышу голос Джейн, поэтому неясная сила дает мне пинка под зад, так что спрыгиваю, минуя последние несколько ступенек, и быстро шагаю к двери, открыв замок, но даже не успеваю отступить, как в коридор влетает полная тревоги в глазах Рид.

Ну, это же Рид.

— Где Ронни? — осматривается, заглядывая на кухню. — Она дома?

Но я не смотрю на девушку, хмуро уставившись на парня, который переступает порог моего дома, осматриваясь по сторонам:

— Миленько, — держит руки в карманах и встает в «свободную» позу, улыбаясь мне, на что отвечаю лишь изогнутыми бровями, кинув Джейн в спину:

— Что за тип? — но в виде ответа мне прилетает хлопок ладонью по спине от девушки, которая встает передо мной, смотря в глаза:

— Ронни не дома? — с тяжелым вздохом спрашивает, игнорируя пряди волос, что вылезли из пучка, упав на лоб. Я закатываю глаза, слегка отступив:

— Она, наверное, дома, — предполагаю, хотя не уточняю, что имею в виду её дом в Лондоне, вдруг Рид ещё не в курсе. — А в чем дело? Где пожар нынче? — пытаюсь расслабить Джейн незамысловатым выбором выражений, но она явно не настроена на мою «волну» равнодушия:

— Я говорила с ней по телефону, а потом связь оборвалась, — она машет руками у моего лица, в то время как незнакомый мне парень озирается по сторонам, изучая всё находящееся в коридоре, что не может не раздражать, так что перехватываю руки Рид:

— И? В чем причина того, что твои глазенки вот-вот вырвутся из орбит?

— Она… — Джейн, кажется, готова врезать мне, но меня спасает телефонный звонок. Девушка роется в карманах, что-то нашептывая от тревоги под нос, и заикается, грубо прижимая мобильный аппарат к уху. — Ронни?! Где тебя, черт возьми, носит?

Равнодушно слежу за сменой эмоций на лице Рид, но искоса смотрю на парня, что начинает слоняться вокруг. Чертово бельмо на глазу. Он будто чувствует мой взгляд, поэтому поворачивает голову, вновь одарив меня улыбкой, от которой моё лицо принимает ещё более хмурое выражение, но моим вниманием резко овладевает Джейн.

— Куда упала? — она говорит жестко, подняв на меня глаза, словно ведет разговор со мной. — Какого черта ты там забыла?

— В чем дело? — интересно, мой тон хотя бы звучит заинтересованно? Вряд ли.

— Она зачем-то пошла в особняк, и там прохудился пол, так что теперь она сидит в подвале, — выплевывает Рид, зажимая свободной рукой второе ухо. — Тебя плохо слышно!

Я грубо отбираю у неё телефон, включив громкую связь, и слушаю испуганный голос Ронни, которую очень даже хорошо слышно:

— Я, кажется, повредила ногу, — она шмыгает носом, проглатывая воду во рту. — Не могу подняться.

— Мы сейчас приедем за тобой, — Рид уверяет, желая отнять у меня мобильный, но я не даю ей этого сделать, поднося аппарат ближе к своему лицу. Нет времени собраться с силами, чтобы заговорить против своей воли, но ничего не поделаешь. Ведь я должен кое-что выяснить:

— Эй, — хрипло, — почему ты шепчешь? — слова оседают на языке, когда Ронни вдруг довольно громко всхлипывает. Джейн хмурит брови, сжав губы, а я чувствую, как что-то внутри рвется, стоит Добрев выдавить из себя слова:

— Она здесь.

========== Глава 6. ==========

От лица Ронни.

Опускаю телефон, игнорируя голос Дилана, пока тот пытается выяснить, о ком я говорю, но моих сил больше не хватает. Глаза уже привыкают к темноте, так что могу разглядеть кирпичные стены, холодный бетонный пол. Мои ноги ноют от дикой боли, что растекается по всему телу, вынуждая скулить. Мне удалось сесть, найти опору в виде бетонной глыбы, думаю, она была оставлена здесь ещё со времен жизни моей бабушки. Пахнет сыростью, где-то капает вода, поэтому звук эхом разносится по подвалу, руша ту «глубокую» тишину, что взваливается на мои плечи. Пытаюсь поджать ноги к груди, но правая подводит. Не могу ею шевелить, так что продолжаю похрипывать, трясущимися руками ища в телефоне функцию «фонарик». Холод. Чертов холод. Мои зубы стучат, а губы дрожат, уверена, что они приобрели голубоватый нездоровый цвет. Пытаюсь не терять самообладание и включаю фонарик, сразу же поднимая руку. И свет натыкается на босые, покрытые ссадинами ноги, скрытые под подолом белого платья. Мой визг раздирает больное горло, а телефон выпадает из рук, ударяясь экраном об пол, по которому начинаю хлопать ладонями, ерзая, чтобы отползти дальше, но позади бетонный блок. Да и от боли в ногах начинаю кричать громче, плюясь грубыми словами. Влажные волосы липнут к лицу, покрытому холодным потом, мой телефон начинает вибрировать, что говорит о том, что кто-то звонит, но я не могу даже шевельнуться, чтобы взять его. Нет, мне не вдохнуть нормально, мои легкие забиты водой, не позволяющей глотнуть кислорода. Зубы стучат, а горячие слезы, поток которых не могу остановить, текут по щекам, уже испачканным в пыли. Телефон пищит, значит, разряжается, фонарик отбирает много энергии. Пытаюсь прекратить так громко и хрипло втягивать воздух сквозь сжатые зубы, и поднимаю взгляд, с настоящей злостью всматриваюсь в темноту, пытаясь уловить хоть какое-то движение, но всё, что вижу, — это силуэт. Да, я знаю, что Она там. Ощущения знакомые. Такое родное чувство ледяного ужаса, страха, засевшего в глотке и мешающего говорить, а так же сохранить здравый порядок поступающих мыслей.

Тишина. Вокруг больше не слышно капающей воды, трещащих стен, ветра, что гоняет пыль по помещению. Я настраиваюсь лишь на то, чтобы расслышать Её. Хотя бы что-нибудь, но мои собственные убеждения, к которым я прихожу, завязывают узел на моей шее.

Она не дышит.

Но смотрит.

***

Покидать дом в темное время суток — не самая излюбленная вещь, но если ситуация того требует, то приходится пойти против себя, перебороть какой-то внутренний барьер. К тому же необходимо подобраться к тому месту, которое изрядно пытаешься избегать, даже боишься подумать, представить его в своей голове, будто оно способно затянуть твое сознание в темную бездну.

Дилан сидит на заднем сидении. Да, на чертовом заднем, одну руку держа сложенной на груди, а другую поднеся к губам, которые оттягивает пальцами, с недоверием смотря на парня, ведущего автомобиль. Рид так и не пояснила, кто он, правда, Дилан даже понятия не имеет, что она сама не знает его толком, но в данный момент Коди — единственный трезвый человек, который находится в салоне. Джейн сидит рядом на переднем, пытаясь дозвониться до Ронни, и каждый раз ругается под нос, опуская телефон и изучая взглядом экран: