Психические игры психопатов и нарциссов

Однако на этот раз, бросив взгляд в её сторону, когда она выходила вместе с ним из кинозала, Джонни сразу же почувствовал, как сильно задел её только что просмотренный фильм. Правда, выразить свои чувства по этому поводу она решила в специфической, характерной для неё психопатической манере. А именно, устроив садистскую психическую атаку против него.

Леночка начала её, сказав ему несколько слов очень тихо. Специально, чтобы он не расслышал. Первым желанием Джонни, естественно, было переспросить. Но тут же он сообразил, какая на это будет реакция: «Уши надо лучше мыть! Я повторять не собираюсь!» Вместо этого Джонни попытался отреагировать на то, что, как ему показалось, он расслышал правильно. В глубине души понимая, что в этой игре ему всё равно не выиграть. И действительно, его ответ пришёлся совершенно невпопад – по крайней мере, так представила ситуацию его очаровательная собеседница. Она сказала мрачным тоном: «Вот видишь, ты меня даже не слушаешь! И какой смысл тогда с тобой что-то обсуждать?!»

Джонни извинился и просил повторить громче, хотя в действительности не видел своей реальной вины, а только Леночкину манипуляцию. Она была в те мгновения такой злой, что даже не стала говорить ему про важность мытья ушей, а сразу повторила (якобы прежде сказанное): «Прямо как в жизни». После чего, не ожидая никакой реакции со стороны Джонни, она словно принялась рассказывать о последних событиях своей жизни, как бы соотнося их с жизнью героя картины: «Знаешь, всего пару месяцев назад, я тоже была такой девушкой, у которой было всё хорошо. Но на работе меня подставили, предали самые близкие люди».

Последовавший за этим неожиданный поворот Леночкиной речи просто шокировал Джонни: «А теперь ещё слабые люди пытаются мне мстить... Но если ты будешь продолжать так себя вести, то ты и дальше будешь болеть своими психосоматическими болезнями»... Джонни, совершенно опешивший от только что услышанного, вначале хотел попросить уточнить: «Что за слабые люди? Ты вообще о ком или о чём? Почему ты мне не можешь прямо объяснить? А вместо этого какие-то басни рассказываешь! Зачем? Ты же не Салтыкова – Щедрина, чтобы всё в такой иносказательной форме излагать! По крайней мере, не Салтыкова...» Однако тут же сообразил, что если бы Леночка сочла нужным сказать это ему прямым текстом, она бы это сделала. А так, если он будет стараться выпытывать, она ответит что-нибудь вроде: «Ну ты же у нас умный мальчик! Подумай хорошенько, и тебе всё станет ясно...» И Джонни отказался от этой затеи. Леночка же тем временем продолжала: «А ещё, все, кто давно меня знает, говорят мне, что я ведьма. Я действительно потомственная ведьма». Потом неожиданно добавила: «И я не верю в эффект бумеранга».

При других обстоятельствах Джонни, наверное, посмеялся бы от души над её словами. Например, если бы прочитал где-то про неё такое. Он, правда, не представлял себе, как такое могло случиться, учитывая, как хорошо она позаботилась о том, чтобы у него не было возможности получать о ней информацию из независимых источников. Наверное, он бы тогда даже немного пожалел её, раз она такая дура, которая верит в эту чушь.

Несомненно, про «психосоматические болезни» она вычитала в книжках так уважаемого ею знаменитого поп-психолуха Михаила Спивака (см. Красавица Леночка: Психолухи. Индустрия обмана). Для которого психосоматические мифы – удобный способ стричь бабло через свои книжонки/публичные выступления/тренинги с недалёких женщин, верящих, что все или почти все физические болезни возникают у них от обид и неправильных мыслей.

Впрочем, в этом г-н Спивак не был оригинален. Эта зараза, как и многое другое, пришла к нам с Запада. Джонни вспоминал, как когда его мама ещё была жива и более-менее в своём уме, она читала забугорную шарлатанку по имени Луиза Х*й. Заглянув в составленную этой Луизой таблицу причин различных болезней, Джонни узнал много нового для себя.

Так, серповидно-клеточная анемия (СКА), оказывается, не является следствием точечной мутации, приводящей к замене в бета-глобиновой цепи гемоглобина глутаминовой кислоты валином, в результате чего изменяется структура гемоглобина, эритроциты деформируются и застревают в капиллярах. Нет, это «вера в собственную ущербность лишает радости жизни».

И столбняк, по мнению Л. Х*й, вызывается не грамположительной анаэробной бактерией clostridium tetani, а «выражает потребность в избавлении от гнева и разлагающих мыслей».

Однако, несмотря на всю абсурдность выдвигаемых ею объяснений, шарлатанку не стоит недооценивать не только в силу её немеряной популярности (о чём свидетельствуют десятки миллионов проданных копий её опусов). Некоторые из её объяснений оказываются достаточно удачно подобранными, чтобы казаться правдоподобными. Например, если вернуться к уже упомянутому примеру, в Пиндосии СКА встречается в первую очередь у негров (афроамериканцев). Это можно связать с тем, что ген СКА защищает от малярии. Конечно, гомозиготы тяжело болеют и долго не живут, зато гетерозиготы по этому признаку получают значительное преимущество в регионах, таких, как Африка, где малярия уносит миллионы жизней. Как следствие этого, СКА встречается у афроамериканцев значительно чаще, чем у белых англосаксонских протестантов.

В то же время столетия рабства, а затем жестокой дискриминации поселили в сознании многих афроамериканцев «веру в собственную ущербность». Таким образом, среди них значительно выше шанс встретить людей, уверенных в собственной ущербности *и* страдающих СКА. А какие из этого можно сделать выводы? Студентам, изучающим социальные науки, преподаватели то и дело напоминают: корреляция ещё не означает причинности! Однако на практике даже профессионалам бывает сложно устоять перед соблазном таких умозаключений. Поэтому можно не удивляться, почему бедным неграм бывает так легко поверить, что серповидно-клеточная анемия развилась у них по причине веры в свою ущербность.

К сожалению, проповеди лживой (она сочинила, например, как в 1977-78 годах по своему методу якобы исцелила себя от неоперабельного рака шейки матки, вызванного, по её версии, болезненными воспоминаниями о трудном детстве) шарлатанки имели и другую очень негативную сторону. Логично предположить, что читатели (точнее, как правило, читательницы) её сочинений – люди очень доверчивые, недостаточно образованные, неспособные критически оценивать поступающую информацию и т.д. Перечисленные факторы делают этих людей психологически уязвимыми, предрасполагая их к виктимизации мошенниками и манипуляторами по жизни. Когда такой обман выясняется, естественно, у жертвы возникает гнев, ненависть, жажда мести по отношению к обидчику. Теперь же Луиза Х*й учит: не смей злиться – заболеешь. Это, по сути, открывает негодяям пусть к беспрепятственной систематической эксплуатации своих жертв, неизбежно становящихся при таком раскладе хроническими «терпилами».

Впрочем, Джонни в те минуты некогда было особо размышлять о том, какой вред нанесла Луиза Х*й своим соотечественницам. Его собственная ситуация была для него на тот момент куда актуальней. Получалось, стоящая перед ним сука говорила ему прямо: «Не смей пытаться мне отомстить. Ты слишком слаб. Только будешь болеть от этого. А я ведь ещё и ведьма к тому же!..»

Джонни ощутил сильный прилив злости. У него возникло нестерпимое желание немедленно, прямо на месте изувечить эту тварь. Так искорёжить её смазливое ебало, чтобы ни один сексуально изголодавшийся придурок не заплатил ей за интимные услуги больше, чем два рубля пятьдесят копеек за одну сессию е*ли. Чтобы ей стало казаться, пусть лучше бы Джонни сто раз её трахнул, чем сотворил с ней такое.

Стоило, однако, Джонни подумать об этом, как у него опять сильнее закружилась голова, и ему стало не по себе. Чтобы не упасть и немного прийти в себя, он стал пытаться успокаивать себя мыслью, что калечить гадину в публичном месте, наверное, в любом случае была не очень хорошая идея, которая даже в случае успешной реализации имела бы для него очень неприятные организационные последствия, ставящие крест на реализации его важных планов. Нет, мы пойдём другим путём,- подумал Джонни.

Он сделает сучке паблисити. Но не ради мести как таковой – это было бы для неё слишком много чести. Ведь, как говорил о ней её главный «любимый» ё***ь, она всего лишь мелкая сошка. Нет, Джонни использует её как иллюстративный клинический случай, на примере которого расскажет людям правду о психопатах. О том, как они очаровывают людей, маня их своею сладкой, пленительной ложью. А затем паразитируют на них, используют и выкидывают. Чтобы те, кому с этой дрянью придётся столкнуться, подумали про неё: «Я знаю, кто ты. Я читал. Ты психопатка». И держались от неё подальше. Чтобы тогда ей, суке, пришлось выполнять обычную офисную рутину, подобно тому, как подчинённые начальников, у которых она сосала х*й, были вынуждены тянуть на себе всю чёрную работу за себя и за вон ту подстилку.

Леночка же, как раз именно в тот момент, решила вспомнить про своего главного хахаля. И принялась объяснять, как тогда, летом, она хотела поехать отдыхать с человеком, к которому у неё «неразделённая любовь». А Джонни так и не понял, зачем ей вдруг понадобилось поднимать на поверхность свою старую ложь, когда она назвала это «участием в семинаре по работе».

На этом в субботу и расстались. Когда же они снова встретились на следующий день в ресторане, Леночка сдержала своё обещание рассказать ему о том, как она чуть не попала в секту. А Джонни в очередной раз пришлось задуматься, как легко она выполняет свои обязательства, и как тяжело это даётся ему. Он прекрасно понимал, с чем это связано. Она если и даёт обещания, то фигню типа о чём-нибудь рассказать. А потом ещё кичится тем, как она сдержала своё слово. Мол, в отличие от тебя. Он же обычно берёт на себя такое, что либо ему потом приходится лезть из кожи вон и серьёзно приносить свои интересы в жертву, либо отказываться, опуская в глазах других людей свой авторитет, который и без того ниже плинтуса.