Психика и психические процессы. Система понятий общей психологии

2. Усиление локального возбуждения в проекциях ламп в составе двухчленных комплексов примерно на 3 % больше, когда две вспышки адресуются к разным полушариям мозга (подаются на разные поля зрения), чем тогда, когда они поступают в одно и то же полушарие.

Поскольку исходная гипотеза предполагает, что интерференция возбуждений должна быть максимальной на более ранних этапах становления очагов локально повышенной возбудимости, большей при большем их числе и более сильной при их большей пространственной близости, рассмотренные факты могут свидетельствовать в ее пользу.

О возможной тормозной природе феноменов «невнимания»

Представленная в понятии внимания избирательность процессов и продуктов отражения действительности с феноменологической и описательной точки зрения характеризуется как сосредоточенностью субъекта на определенных объектах, так и его отвлечением от других объектов. При объяснении природы отвлечения в классической психологии была выдвинута теория нервного подавления (Т. Рибо). Она постулирует, что сильное возбуждение, лежащее в основе выделения вниманием определенных объектов, задерживает и подавляет физиологические процессы, связанные с восприятием и представлением других объектов. Как и по отношению к теории усиления возбуждений как основе внимания, Н. Н. Ланге указывал на гипотетичность данной теории, на отсутствие каких-либо ее доказательств.

В общей форме фактическое доказательство правомерности данной теории было получено в павловской школе в исследованиях явлений отрицательной индукции. В целом ряде экспериментов было показано, что возбуждение, возникающее в определенных активных пунктах коры полушарий, ведет к торможению других ее областей. При этом очень важный факт состоял в том, что отрицательно-индукционное торможение тем сильнее, чем ближе в пространственном отношении соответствующие области коры к областям исходно возбужденным. Эти факты дали основания И. П. Павлову, метафорически уподобившему корковые пункты коры с наиболее высокой возбудимостью «светлому пятну сознания», передвигающемуся по коре, заключить, что это «пятно» окружено на всем остальном пространстве полушарий «более или менее значительной тенью».

В отечественной психологии представление об отрицательной индукции как физиологической основе явлений отвлечения внимания получило в свое время широкое распространение, излагалось в учебниках.

В современной когнитивной психологии феномены «отвлечения внимания» от определенных объектов при внимании к другим объектам стали предметом экспериментальных исследований. Очень красивые известные эксперименты были проведены У. Найсером, а затем Д. Саймонсом и К. Чебрисом. В них многие испытуемые, выделяя и прослеживая одно из двух движущихся на экране изображений (испытуемые следили за одной из двух наложенных друг на друга записей игры в мяч), совершенно не замечали, буквально «не видели» появления на экране девушки с зонтиком или человека в костюме гориллы. Но результаты этих экспериментов сами по себе не могут дать ответа на вопрос, связано ли такое «незамечание» достаточно сильных объектов, находящихся в поле зрения, с индукционным тормозным подавлением возбуждений в их мозговых проекциях или просто с отсутствием прихода к ним воздействий со стороны активационно-энергетической подсистемы психики.

Серьезный аргумент в пользу гипотезы о тормозной природе невнимания к стимулам, не входящим в фокус внимания, был получен И. С. Уточкиным, изучавшим описанный в когнитивной психологии феномен «слепоты к изменениям». Суть эксперимента в том, что при внимании к определенным объектам многие изменения в окружающей обстановке, производимые экспериментатором, могут оставаться незамеченными, их испытуемые буквально «не видят». В экспериментах И. С. Уточкина изменения в рисунках, которые предъявлялись испытуемым, могли происходить как с объектом, находящимся в поле внимания, так и с другими объектами. Эти другие объекты располагались либо вблизи выделяемого вниманием, либо в отдалении от него. Результаты экспериментов показали, что ближние изменения ищутся испытуемыми примерно в 1,5 раза дольше, чем дальние, что ближних изменений в 1,5 раза чаще, чем дальних, вообще не удалось найти и что испытуемые почти в три раза чаще совершают ошибки при опознании ближних изменений по сравнению с дальними. Эти факты указывают на серьезное снижение эффективности перцептивной деятельности в отношении объектов, находящихся вблизи фокуса внимания. Для обозначения зон, примыкающих к фокусу внимания, И. С. Уточкин предложил выразительный термин «мертвые зоны внимания». Он выдвинул гипотезу, что эти зоны могут быть следствием торможения соответствующих мозговых структур со стороны структур, возбужденных объектами, находящимися в фокусе внимания. Поскольку в исследованиях павловской школы показано, что индукционное торможение более сильно выражено в участках коры, наиболее близко примыкающих к очагу возбуждения, гипотеза И. С. Уточкина представляется весьма продуктивной. Напомним, что и в экспериментах с изучением объема внимания, описанных в предыдущем параграфе, взаимное торможение очагов возбуждения в проекциях, выделяемых испытуемыми объектов, было выражено сильнее при большей их пространственной близости в коре полушарий (более выражено, когда объекты адресовались к одному и тому же полушарию, чем к двум).

И. С. Уточкин проводит аналогию природы полученных им фактов с механизмами латерального торможения в зрительной системе животных и человека, которое заключается в ослаблении ответов рецепторов сетчатки на световой стимул при интенсивном возбуждении соседних рецепторов. Эта аналогия полностью совпадает с взглядом на проблему И. П. Павлова. Заканчивая лекцию о взаимной индукции нервных процессов в коре полушарий, он отметил, что явления взаимной индукции вполне совпадают с большой группой контрастных явлений, изученных в физиологии органов чувств. Аналогия между проявлениями латерального торможения в зрительной системе животных и человека и в мозговом зрительном экране человека при одновременном выделении вниманием нескольких объектов подробно обсуждалась Н. И. Чуприковой.

Применительно к человеку можно говорить еще об одном виде тормозного подавления возбуждений в проекциях раздражителей, не являющихся прямой целью познания и деятельности. Это избирательное направленное локальное подавление возбуждений в проекциях раздражителей, действующих одновременно с «целевыми» объектами, являющихся достаточно сильными в перцептивном отношении и мешающих осуществлению основной деятельности. Один из примеров такого подавления был описан выше в 4-й главе книги в параграфе о второсигнально-смысловом управлении афферентациями в актах сознательной когнитивной деятельности. В описанном эксперименте испытуемым последовательно предъявлялось четыре пары ламп, составленные одной яркой и одной тусклой вспышками. Если задача испытуемого, сформулированная в предварительной инструкции, состояла в запоминании местоположений ламп, сигнализируемых только тусклыми вспышками, в проекциях ярких ламп в большом числе случаев (но не всегда) имело место значительное понижение возбудимости. В данном случае, вероятно, тоже можно говорить о «невнимании» к ярким вспышкам. Но в отличие от «мертвых зон внимания», это «невнимание» по своему происхождению должно иметь более сложную природу. Подавление возбуждений в данном случае не может быть простым следствием индукционного торможения, но требует участия управляющих воздействий со стороны второй сигнальной системы.

Предложенное понимание природы процессов и эффектов внимания и исследования внимания в когнитивной психологии

Изучение внимания уже несколько десятилетий занимает одно из центральных мест в современной когнитивной психологии. Однако какого-либо целостного теоретически обоснованного понимания природы внимания не сложилось. Накопление фактов происходит, а о теоретическом продвижении в их понимании говорить трудно.

Предложены три основных известных подхода к изучению внимания, которые кратко обозначаются как «метафора фильтра», «метафора прожектора» и «метафора ограниченных ресурсов». В рамках этих метафор применяются разные методы и процедуры исследования, используются разные объяснительные модели. Каких-либо попыток увязать эти модели и получаемые разными методами факты между собой, насколько можно судить по литературе, не предпринимается. В рамках каждой модели предлагается свое определение внимания: внимание как «фильтр», как «прожектор», как «резервуар с ограниченными ресурсами». Эти определения часто выступают как взаимоисключающие. Как правило, исследователи не задумываются о том, не изучаются ли в разных случаях разные аспекты какой-то одной общей сущности, называемой вниманием. Предлагаемые в рамках каждой метафоры сменяющие друг друга модели в большей мере ориентированы на варьирование их деталей, чем направлены на разрешение глубинных теоретических проблем. Не случайно, что положение, сложившееся в когнитивной психологии внимания, оценено как неудовлетворительное в двух очень хороших отечественных учебниках по вниманию, о чем говорилось выше.

Вместе с тем в исследованиях когнитивных психологов внимания получен ряд информативных фактов, которые нельзя не учитывать при разработке теории внимания. Они вошли во многие учебники и, в частности, ясно и подробно освещаются в книге М. Фаликман.

Поэтому задача настоящего параграфа состоит в том, чтобы показать, что многие из этих фактов могут быть ассимилированы предложенным в книге подходом к пониманию природы процессов и эффектов внимания. Это относится к фактам, полученным в рамках метафор внимания как «прожектора» и как «фильтра».

Метафора «прожектора», как уже говорилось, близка к метафоре И. П. Павлова о «светлом пятне сознания», которое он понимал как область коры полушарий с наиболее высокой возбудимостью, которая постоянно меняет свою форму и местоположение в коре. В предложенном в книге понимании природы внимания «светлые пятна сознания» – это состояния избирательно локально усиленного возбуждения в мозговых проекциях объектов, которые являются предметом познания и деятельности и которые в силу наибольшей нервной активности в их проекциях подвергаются тонким и избирательным процессам анализа и синтеза. В лабораторных условиях задачи деятельности, объекты, которые должны стать предметом познания и действия, и направление обработки поступающей от них информации задаются предварительной словесной инструкцией.

Многие факты, полученные в рамках метафоры «прожектора», могут быть истолкованы как динамические и интенсивностные характеристики «светлых пятен сознания». Полученные в экспериментах данные проливают свет на движение «светлых пятен сознания» по коре полушарий и на его примерную скорость. По данным А. Ривза и Дж. Сперлинга, время переключения внимания составляет в изученных ими условиях около 100 мс. Это время может быть понято как время перехода «светлого пятна сознания» с одного места коры на другое, когда такой переход диктуется словесно сформулированной задачей деятельности с объектами.