Психо-индульгенция
Шрифт:
Вообще-то смерть мне совсем не прельщает, никаким образом. Я помню, как умирала моя мама. Это было ужасно, она умирала в мучениях. Если была бы возможна эвтаназия, я бы всё подписал не раздумывая. Потому что, казалось, такие терзания совершенно не справедливы, жизнь и так дала ей под дых, сначала ужасным браком, затем браком головы ужасного меня. Я довольно сильно потрепал ей нервы, всеми своими
Я чувствую холодные руки, перебирающие мои пальцы, и понимаю прекрасно, что ничего хорошего нас не ждёт. Но эти тонкие руки, невзирая на низкую температуру, могли согревать. Просто внутри что-то, чертовски похожее на ад. Это будет адом на двоих, без вариантов. Моя голова неисправна, её тоже далека от нормы. Я знаю, почему она немного свихнулась, немного по сравнению со мной. И мне почему-то всегда хотелось защитить её, всё сделать, чтобы больше с ней такого не происходило никогда. Ничего особо страшного на самом деле, но страшнее многого. И для того, чтобы защитить её, по большому счёту не нужно становиться героем, просто нужно уметь её слушать. Только-то и всего. Равнодушие может быть хуже захоронения живьём. Моя Тень немного пошатнулась разумом от беспросветного игнора. Богатые предки либо по уши в работе, либо на светских раутах, в разъездах или на курортах, где угодно только не рядом с дочерью. Безразличные няньки, жестокие сверстники того же филажного разлива, совершенно не разделяющие её интересы, все хотели только денег, секса и власти, а она хотела писать. Просто её никто не любил и не придавал ей особого значения, мол, что-то ты всё трещишь, на денег, заткнись и не создавай мне проблем - так она сама обозначала свои отношения с родителями. Вообще, я видел их как-то раз, стало интересно, и мы проникли на какой-то богемный фуршет. Всё как-то сразу стало ясно.
Она не такая, совершенно отличная от всех этих напыщенных индюков. Эта девочка никогда даже не пробовала курить, именно сигареты, но, тем не менее, и словом ни разу не обмолвилась, когда кто-то рядом с ней дымил. Я думал она
тактично терпит, или что вроде того, оказалось ей нравится. Сама курить не хочет, но нравится запах сигаретного дыма. Чёрт, я клянусь, она может плюнуть дальше меня, да она даже перепить меня может. Серьёзно. Пару раз она реально перепивала меня, а я достаточно давно спиваюсь и вообще алкаш со стажем, заливающий транквилизаторы дешёвым портвейном или Чивасом - в зависимости от стадии моей шальной жизни. Может залезть на стойку бара и спеть матерную песню, и не обязательно спьяну. Что угодно сделать на спор: спереть побрякушку из сувенирной лавки, окунуть незнакомца в фонтан, разбить бутылку об голову (правда стоит уточнять об чью, конкретно, голову). Сумасшедшая, - скажут одни. Настоящая, - всегда знал я и это пугало и восхищало с первой нашей встречи, вгоняло в оторопь именно её озорство, естественность, непосредственность. Вот именно такую её я люблю, как-то по-сумасшедшему, неправильно, совершенно не зная, способен ли вообще любить, но уж как умею. И она не меняется, может и не изменится, и так даже лучше. Просто такая вот у нас маленькая вечность. Билет в ад на двоих в один конец, для меня, возможно, единственный шанс добиться индульгенции. От неё. Больше я никому и ничем не обязан, и прощения ни от кого не жду. Хм, пытаться достигнуть очищения в аду это конечно верх идиотизма, но мне нравится такой ад, и другого мне не нужно. Я познавал самого себя, через неё - она меня нашла, и я хочу, чтобы она познакомила меня со мной настоящим с каждой крупицей меня, и с хорошей, и с плохой, но главное - с истинной. В этом суть очищения - прекратить вводить себя в заблуждения всякими псевдо-теориями самообмана, и принять, наконец, себя такого, какой я есть.Визави яркому желанию, я чувствую, непреодолимую тягу, и вновь начинаю погружаться, сознание засасывает меня, топит в своих мутных водах. Щебет ангельского голоска, отдаляясь, разносится гулким эхом.
Не в этот раз.
Резко втягивая воздух, я хватаю её руки, теребящие мои пальцы, и распахиваю глаза.