Психолингвистика

Во многих случаях мы отдаем себе отчет в том, что, выражаясь таким образом, мы используем некие традиционные эквиваленты, которые при ближайшем рассмотрении могут оказаться довольно–таки ущербными. Все понимают, что в строке "И всюду страсти роковые, и от судеб защиты нет" слова страсть, роковойи судьбаимеют иной смысл, нежели в русском переводе текстов греческих трагедий, поскольку употреблены в ином культурном контексте. Не без основания мы успокаиваем себя тем, что благодаря устойчивости самой традиции мы все же будем поняты лучше, чем если бы попытались ввести собственные термины для подобных понятий.

В то же время мы опираемся на традицию своего языка и культуры не только при анализе культур и языков, от которых мы отделены тысячами лет или верст, но и рассматривая современные нам феномены. В частности, для переводчиков художественной литературы просто нет другого пути. Сколько бы ни было в современном японском языке форм вежливости и способов выражения почтения, в русском есть только Выи несколько оборотов наподобие господин профессор:нельзя же в переводе современного японского романа писать Ваше степенствоили сударыня.

Правда, переводчик, в отличие от лингвиста, не обязан объяснять свои резоны. Если он чувствует, что выбрал "правильное" слово, то он с полным основанием может поступать в соответствии со своей интуицией. Лингвист находится в принципиально ином положении. Он обязан убедительно объяснить, почему он считает/не считает определенные смыслы эквивалентными/неэквивалентными.

Концепция Вежбицкой нацелена на то, чтобы показать, что многие якобы тождественные по смыслу слова (например, русск. дружбаи англ, friendship,русск. родинаи немецк. Faterland,англ. fear,русск. страхи немецк. Furchtи Angst)не являются таковыми, хотя, сравнивая русский язык с немецким или английским, мы остались в пределах культуры евро–американского ареала. Естественно, что при обращении к культурам иных ареалов трудности возрастают, часто становясь принципиальными.

Кратко очертим подход, предлагаемый А. Вежбицкой для анализа и сравнения семантики того, что она сама характеризует как "несравнимое" и "непереводимое".

Пусть некое слово Ав английском языке выражает смысл К.Анализ текстов, в том числе и переводов, показывает, что традиционно используемое для передачи того же смысла русское (японское, французское и т. п.) слово Вникоим образом не является точным смысловым эквивалентом А.Дело в том, что Ввыражает смысл К’,который не универсален, а специфичен для русской (соответственно японской и т. п.) культуры.

Это, однако, не значит, что Аи Внесопоставимы. Но чтобы беспристрастно сопоставить смыслы Аи В,надо выйти за пределы каждого из сравниваемых языков и попытаться понять, каковы стоящие за словом реалии,в чем состоит отраженное в этих смыслах мировидение. Вежбицкая полагает, что такая цель будет достигнута, если мы сможем описать смыслы К и К’с помощью ЕСМ. Толкования смыслов, записанные на языке ЕСМ, достаточно подробны, а главное, они сопоставимы по фрагментам толкования. Это позволяет сравнивать смыслы как бы "поэлементно". Такое сравнение и покажет, в чем состоит культурная специфичность соответствующих понятий.

Таким образом ЕСМ выполняет функцию универсального языка–посредника, обеспечивающего межкультурные сопоставления смыслов. Системы мировидения, отраженные в языках разных культур, оказываются поддающимися описанию и сравнению именно в той мере, в какой важные для данной культуры понятия переводимы на ЕСМ и представимы в виде набора фраз на ЕСМ.

Приведу в качестве примера объяснение смысла английского слова intimacy.

Если вы знаете английский язык, то подумайте о том, каким русским словом вы бы его перевели. Сама я, в зависимости от контекста, употребила бы русск. дружеская близость, откровенность, сердечностьи, вероятно, еще что–то.

Чтобы глубоко понять смысл англ, intimacy,надо, согласно Вежбицкой, знать место этого понятия как культурной ценности в англо–американской культуре. Изучив эту проблему, Вежбицкая предлагает следующее описание смысла слова на ЕСМ (приводим его в упрощенном переводе):

intimacy

• Xдумает: Я чувствую нечто

• Я хочу сказать это кому–нибудь

• Я могу сказать это Y

• Ячувствую нечто хорошее по отношению к Y

• Yчувствует нечто хорошее по отношению ко мне

• По этой причине я могу сказать это Y

• Яне могу сказать это другим лицам

• Xговорит это Yв силу сказанного выше

Постарайтесь вдуматься в предложенное толкование.

В предварительном обсуждении Вежбицкая подчеркивает, что intimacyпредполагает откровенность как следствие уверенности в добрых чувствах собеседника; поэтому, в частности, слово intimacyнепригодно для описания отношений между врачом и пациентом.

С учетом всего сказанного Вежбицкой и предложенного ею толкования intimacyкак бы вы перевели распространенное англ, словосочетание an intimate friend?

Если вы когда–либо думали, что англ, intimacyпредполагает "интимность" в русском понимании этого слова, то приведенное выше толкование должно вас разубедить: an intimate friend —это близкийдруг, в противоположность просто friend.Зато англ, friend,как показала Вежбицкая, пользуясь тем же методом, соответствует отнюдь не русск. друг,а, скорее, русск. знакомыйили приятель.

Итак, метод описания смыслов с помощью ЕСМ дает:

• а) стандартный способ описания смыслов, обладающий свойством очевидности для наивного носителя языка;

• б) возможность межкультурных сопоставлений смыслов, представленных в виде их "переводов" на ЕСМ;

• в) возможность сравнения смыслов слов разных языков в достаточно сложных случаях.

Как вы могли видеть из изложенного, Вежбицкая пользуется методом интроспекции. При этом она последовательно раскрывает читателю свою рефлексию как исследователя и объясняет мотивы своих умозаключений. Хотя Вежбицкая и не ассоциирует свои труды с психолингвистическими программами, но именно ей принадлежит заслуга реализации на конкретном языковом материале пожелания знаменитого лингвиста Э. Бенвениста описывать "человека в языке".

2. СМЫСЛ И КАТЕГОРИЗАЦИЯ

2.1. Обретение имени ("означивание" как процесс)

Естественный язык является основной формой, в которой отражены наши знания о мире. Вместе с тем язык — это главный инструмент, с помощью которого человек познает мир, т. е. означает и обобщает все те сигналы, которые поступают в его мозг извне. Любые, в том числе самые обыденные, знания требуют языкового оформления — если это знания, а не смутные ощущения. Именно язык — это знаковая система, которая обеспечивает функционирование нашего интеллекта. Если по каким–либо причинам (как, например, врожденная глухота) ребенок не может овладеть родным языком, то без специального обучения, которое даст ему возможность овладеть другой знаковой системой (для глухого ребенка это обычно жестовый язык), он обречен на тяжелое отставание в умственном развитии (об этом мы будем говорить ниже, с. 142 и далее).